Страница 13 из 85
Выйдя замуж, женщины относились к сексу по-разному. Некоторые с радостью открывали для себя эту новую страницу жизни. Например, через неделю после свадьбы королева Виктория написала премьер-министру лорду Мельбурну, «Я никогда не могла и подумать, что мне будет уготовано столько счастья.» Не все женщины разделяли ее энтузиазм. Для многих секс был чем-то болезненным и постыдным, неестественным и навязанным. Они намеренно отказывались от половой жизни, тем самым как бы доказывая свое превосходство над мужчинами, которые повиновались зову плоти. Кроме того, поскольку контрацепция не отличалась эффективностью, регулярная половая жизнь приводила к большому количеству детей. Хотя идеалом по-прежнему оставалась многодетная семья, не все женщины были в восторге от этой идеи. Таким образом, воздержание было лучшим способом регулировать число детей. Ну а если муж не понимал намеков и продолжал скрестись в дверь, всегда можно было закрыть глаза и… Да-да, именно. Авторство бессмертной фразы приписывается королеве Виктории, якобы такой совет она дала свой дочери перед первой брачной ночью. На самом деле, ее написала леди Хиллингтон в 1912 году:
"Я рада, что теперь Чарльз навещает мою спальню реже, чем раньше. Сейчас мне приходится терпеть только два визита в неделю и когда я слышу его шаги у моей двери, я ложусь в кровать, закрываю глаза, раздвигаю ноги и думаю об Англии."
Joan Perkin, "Victorian Women."
Онанизм в 19м веке
Жил да был один юноша, некий Л.Д., помощник часовщика. Но в 17 лет его поразил ужасный недуг, и с тех пор его здоровье начало ухудшаться. Приступы чудовищной болезни приключались с ним каждый день, иногда даже по три раза. Во время приступов его сотрясали конвульсии, шея выгибалась и опухала. Год спустя у него начались припадки, которые длились по 15 часов и во время которых он не мог принимать пищу. Поскольку из-за болезни ему пришлось оставить профессию, он впал в нищету. Теперь бывший часовщик напоминал живой труп. Все его тело усохло, за исключением ног – они, наоборот, опухли. Из носа текла водянистая кровь, глаза едва шевелились, а пульс участился. Кроме того, он начал ходить под себя, но уже не осознавал этого. Через несколько мучительных недель он скончался.
Пока вы читали это описание, вы наверняка пожалели беднягу. А зря. Сам виноват. Потому что той самой ужасной болезнью, от которой страдал юноша, было ни что иное, как онанизм. Именно такими историями и пестрят медицинские журналы и пособия 19го века. Онанисты страдают от ужасных последствий своей привычки, их чураются знакомые, и в конце концов они впадают в ничтожество и умирают. Если, конечно, вовремя не начнут лечение, но об этом чуть позже.
Хотя в 19м веке паранойя по поводу онанизма достигла апогея, началась она гораздо раньше. Само слово происходит от имени библейского персонажа Онана, про которого написано в Бытие 38: 8 – 10:
"И сказал Иуда Онану: войди к жене брата твоего, женись на ней, как деверь, и восстанови семя брату твоему. Онан знал, что семя будет не ему, и потому, когда входил к жене брата своего, изливал на землю, чтобы не дать семени брату своему. Зло было пред очами Господа то, что он делал; и Он умертвил и его."
В этот отрывке описана не мастурбация как таковая, а прерванный половой акт вкупе с нежеланием выполнить долг по отношению к брату (ребенок, зачатый от него, в данном случае считался бы ребенком покойного брата, а Онану этого отнюдь не хотелось). Слово "онанизм" по отношению к мастурбации ввел в обиход швейцарский врач Тиссо в 1760х веке. Чуть позже подобные памфлеты появились и в Лондоне. Авторы называли онанизм чудовищным грехом и связывали его с такими болезнями, как слепота и импотенция. После перечисления всех кар небесных, памфлет предлагал страдальцам избавиться от дурной привычки, купив микстуру или коробочку пилюлей. Собственно, эти памфлеты 18го века и задали формат для будущих публикаций на тему мастурбации, в конце которых неизменно следовала реклама.
С чем же, кроме желания продать укрепляющую микстуру, была связана почти параноидальная боязнь онанизма? Причину следует искать в отношении к сексу как таковому. "Кровь это жизнь," повторял Рэнфилд из "Дракулы" Стокера, но на самом деле он ошибался. Именно в сперме, согласно общему мнению, и заключалась жизненная энергия. Неудивительно, что слово to die (умереть) в Средневековье и позже было синонимом "достигнуть оргазма" (помню, как у нас на первом курсе студенты-филологи радостно хихикали, читая Шекспира и Джона Донна). Тот же Тиссо утверждал, что потеря спермы в больших количествах отрицательно сказывается на здоровье, вызывая потерю памяти, ослабление организма и т.д. Причем умеренность предписывалась и в браке, потому что потеря спермы во время секса с законной женой хоть и лучше онанизма, но тоже опасна. Непроизвольные поллюция во сне казались не менее, а даже более страшными. Это ж такое делается, ты спишь, а сперматозоиды норовят сбежать, да еще и жизненную энергию с собой прихватить! Непорядок. Пусть сидят под замком. Иными словами, хотя врачи и считали менструацию болезнью, во время которой у женщины может помутиться рассудок, мужчинам в 19м веке приходилось не слаще. Их тела тоже устраивали заговор. Им тоже приходилось контролировать физиологические процессы.
Кроме того, на отношение к онанизму влияло и восприятие оргазма. В книге "Making Sex" Томас Лакьер приводит различные интерпретации одной показательной истории, описанной врачом в 18 веке. Юный аристократ, который из-за семейных обстоятельств подался в монахи, однажды остановился на постоялом дворе. В это время хозяева оплакивали смерть своей красавицы-дочери, похороны который были назначены на следующий день. Родители попросили монаха прочесть молитвы над ее гробом. Оставшись наедине с прекрасной покойницей, он не выдержал и овладел ею. После, устыдившись своего порыва, начинающий некрофил сбежал, так и не дождавшись похорон. А зря, потому что похороны выдались интересные. В самом их разгаре покойница пошевелилась в гробу. С него тут же сняли крышку и обрадованные родители увидели свою дочь, живую и здоровую! Правда, через несколько месяцев их радость сошла на нет, потому что девица оказалась беременной, причем не помнила, от кого. Ребенка они оставили, а гулящую дочь сбыли в монастырь. Однако конец у этой сказки счастливый. Через несколько лет молодой аристократ, который сложил с себя обеты в виду улучшения финансовых обстоятельств, оказался в той же гостинице. Не иначе как приехал проведать родную могилу (ну там оградку подправить, цветочки посадить, для этого и лопату взял, а вы что подумали?) Узнав о произошедшем, он снова устыдился и примчался в монастырь, знакомиться с матерью своего ребенка. Не долго думая, девица приняла его предложение и стала ему законной супругой (вот только на похороны его вряд ли отпускала, а то вдруг опять либидо взыграет).
Комментируя эту историю в 1752 году, хирург Антуан Луи усомнился в том, что монах действительно посчитал девицу мертвой. Наверняка во время секса она пошевелилась. Ведь иначе она не смогла бы зачать!
Да-да, именно так. Дело в том, что в 18м веке по-прежнему бытовало мнение, что для зачатия необходим оргазм у обоих партнеров. Еще древние греки настаивали на этом. И Аристотель, и Гален считали, что и женское, и мужское тело это, фактически, один и тот же организм, только у женщин половые органы вывернуты наизнанку и находятся внутри, а не снаружи. Матку сравнивали с пенисом, яичники – с тестикулами. И мужской, и женский организм производят сперму, только женская сперма слабее мужской. Для зачатия требуется жар в гениталиях, который и вызывает сперма. Причем лучше, если у мужчины короткий половой член, тогда сперма попадет во влагалище, не успев остыть. И если во время полового акта у мужчины происходит эрекция, то подобная эрекция нужна и женщине. Раз уж матка является эквивалентом пениса, значит, она должна как бы вытянутся и содрогнуться. Иными словами, необходим вагинальный оргазм. Поэтому мастурбация даже полезна, ведь женщине нужно как следует разогреться. Главное не переусердствовать, чтобы оргазм не наступил до того, как во влагалище окажется член и обе "спермы" соединяться. Иначе женщина впустую потратит свое семя. Так что долгое время, вплоть до эпохи Просвещения, доктора советовали мужчинам шептать на ушко женам нежные непристойности, а женщинам – доводить себя до нужной кондиции. В частности, австрийская императрица Мария-Терезия после свадьбы спросила врача, как бы ей поскорее забеременеть. Тот ответил, что Ее Величеству следует пощекотать себе половые органы перед сношением.