Страница 21 из 23
В замок Хэнедоара он попал за несколько мгновений до того, как солнце выглянуло из-за горизонта. Влетел в предусмотрительно распахнутое окно и рухнул в кресло, стоявшее возле камина, поспешно меняя форму, превращаясь в человека. Предусмотрительный Брайн, терпеливо ждавший возвращения хозяина, смазанной тенью метнулся к окну. Все действия отработаны до автоматизма: закрыть тяжелые ставни, задвинув громоздкий засов, хлопнуть створками, не обращая внимания на звяканье слюдяных стекол, и опустить бархатные шторы, стараясь, чтобы ни один лучик не проник в комнату, не потревожил хозяина.
Его брат-близнец, молчаливый Нэйр легкой тенью отделился от стены и, на миг склонившись в поклоне, подхватил небрежно брошенный Иштваном плащ и растаял во мраке коридора.
– Графиня спрашивала, когда вы вернетесь, милорд, – чуть слышно обронил оставшийся в комнате слуга.
– И что ты сказал? – граф очень старался, чтобы его голос звучал спокойно. Но, кажется, панические нотки все-таки проскользнули.
– Как обычно: на рассвете.
– И? – Паника нарастала.
– Она была расстроена, – попытался смягчить обстановку вампир. – И заподозрила, что вы…
– А ну не держи меня! – ультразвуком взвизгнул из-за двери хорошо поставленный женский голос. – Я вас, кровососов, не боюсь! Я сказала, не держи!.. Я знаю, что этот упыряка здесь! Я слышала его голос.
– Но, миледи, – простонал в ответ Нэйр. Даже эти слова давались ему с трудом. – Граф занят…
– И чем же это он, интересно, занят, когда его хочет видеть жена?!
Верный слуга прекрасно знал, что вампир не желает видеть опостылевшую супругу, а потому старательно пытался придумать, что же ему говорить и, главное, как произносить эти самые слова.
– Он… Он… Он раздет! Он не может вас встретить!
Лучше бы он этого не говорил…
– Раздет?! В кабинете?! Это чем же он там занимается, что раздет?!
Иштван, тихо застонав, прикрыл лицо ладонью. Знай он, что его жизнь превратится в такой ад, в жизни бы ни на одну эльфийку не посмотрел. Особенно на девицу Алэру из рода Альруин. Каковая, успешно став дамой Алэрой, сейчас и рвалась в кабинет графа.
– Впусти ее, Брайн, – горестно протянул верховный вампир, окончательно понявший, что от «любимой» жены так просто не избавишься.
Дама Алэра влетела в комнату ураганом в юбке. Крутнулась на месте, рявкнула на замершего у входа Нэйра:
– Свечи зажги, ничего не видно!
Единственным светлым пятном в комнате выделялся белоснежный кружевной воротник Иштвана. Графиня тут же повернулась к нему:
– Ну и где она?!
– Кто?!
Вампир и сам не мог бы сказать, что мешало ему выпить кровь супруги. Ну, в первые ночи – понятно: не до того было, но сейчас-то? Сейчас?!
– Та, из-за которой меня не пускали! – прошипела эльфийка, меряя Иштвана гневным взором. Золотые волосы растрепались, несколько шпилек с черным жемчугом упало на пол, но женщина этого даже не заметила.
То, что муж, вопреки словам Нэйра, был одет, ее не остановило. Дама Алэра окинула долгим взором черный, застегнутый на все пуговицы камзол вампира и процедила:
– Маскируешься… Хоть бы о дочери вспомнил! – и выскочила из кабинета, чудом не сбив с ног замершего у входа Нэйра.
Слуга, только что зажегший небольшой огарок, осторожно оглянулся по сторонам:
– Можно не продолжать? Миледи не вернется?
– Надеюсь, – горестно выдохнул хозяин. Судорожно потер виски и тихо попросил: – Брайн, пусть кто-нибудь нальет вина. Я скоро с ума сойду с этой дурой.
Дворецкий послушно кивнул, выскользнул из кабинета и уже через пару минут вернулся с подносом, на котором стояли бокал и покрытая плесенью бутыль.
– Я осмелился приказать открыть михосское урожая сорок девятого года, – сообщил мужчина, осторожно опуская принесенное на небольшой столик подле кресла.
– Пойдет, – мрачно согласился граф де Хэнедоара, размышляя, долго ли он протянет, если эти скандалы продолжатся.
Багровая жидкость плеснула в бокал…
– И еще, милорд. Хотел сказать сразу, но запамятовал, моя вина. Многоуважаемые тины Майлис, Кримэллэт и Черчилиан ли’Силь-Альруинос Этамар сегодня перед рассветом выехали из замка. Нэйр проследил за ними до дома не менее уважаемой дамы Сильвии Альруинос Этамар, но был вынужден вернуться примерно через полчаса: могло взойти солнце. Но он предполагает, что достопочтеннейшие тины Майлис, Кримэллэт и Черчилиан ли…
– Я помню полные имена своих шуринов, что дальше?
– …и Черчилиан вернутся в Хэнедоара не раньше чем через пару часов. Оставшийся в замке тин Стефиан ли… – Брайн бросил короткий взгляд на хозяина и поправился: – тин Стефиан вчера на закате возжелал выпить вина с пряностями. Из-за недосмотра слуг в бокале оказалось немного сока сон-травы. Тин Стефиан проспит еще час. А еще сегодня наконец удалось уговорить госпожу Фрис – как выяснилось, она наполовину гномка, поэтому было так трудно – не распахивать шторы в комнате.
– То есть?!
– То есть у вас сейчас есть около сорока минут, – флегматично протянул вампир, смахивая с рукава несуществующую пылинку.
Бокал с вином полетел куда-то в сторону.
Алэра с детства мечтала о принце на белом коне. Высоком, голубоглазом блондине, который, как и подобает порядочному юноше, воспитанному в благородной семье, с молоком матери впитает правила матриархата, царящего в эльфийских родах, и будет носить ее на руках. Не получилось.
Блондин оказался брюнетом. Да вдобавок и упырем. Немного радовало, что он был верховным вампиром королевства Ир, но… Если говорить честно, последние сто лет это звание было чисто номинальным. После Ночных войн, всколыхнувших весь материк, многие роды кровососов были уничтожены, кое-где титул верховного вообще пропал, а в Ире это прекрасное звание не давало ничего, кроме какой-то толики уважения среди своих. Ни на подчинение, ни на выполнение каких-нибудь приказов, ни даже на поддержку в случае нападения на Хэнедоара рассвирепевших вилланов граф рассчитывать не мог. Впрочем, и поддержки-то ждать было не от кого: высших, урожденных вампиров в северном королевстве еще век назад насчитывалось хорошо если десяток, а низших… Разве верховный когда-нибудь опустится до того, чтоб попросить что-нибудь у обращенных?
Все это Алэра узнала в первый же месяц замужества. Причем, надо сказать, узнала совсем не от супруга. Стоило тому обронить слова свадебной клятвы, как все любовные признания, что он шептал до этого, были забыты. Муж мгновенно охладел к привезенной в замок Алэре, встречаясь с ней только на рассвете и закате. Да и то лишь для того, чтобы вежливо пожелать «доброго утра» или «спокойной ночи». Конечно, может быть, какую-то роль в размолвке супругов сыграл тот факт, что юную графиню почти всюду сопровождали четверо ее братьев, готовых с мечами в руках защитить честь сестры. Даже от посягательств ее мужа. Юноши, похоже, чересчур серьезно восприняли приказ главы рода Альруин – дамы Сильвии защищать юную Алэру… Но это вряд ли. Какое они имеют отношение к происходящему?
Сегодня утром, правда, удалось выпроводить их на один день из замка – навестить мать.
Надо сказать, для скандала у Алэры, с ее точки зрения, были все основания: достаточно вспомнить обстоятельства знакомства супругов. Кто докажет, что сейчас он не ухлестывает за какой-нибудь другой дурочкой? И даже то, что у него есть дочь, Иштвана, похоже, не останавливало.
С девочкой он общался еще реже, чем с ее матерью, полностью спихнув ее воспитание на слуг да нянек. Попытки Алэры объяснить, что Дарине нужен отец, натыкались на стену угрюмого молчания.
Молодой эльфийке оставалось тосковать, ревновать, устраивать скандалы и ухаживать за дочерью. Причем именно в таком порядке.
– Брайн, скажи, он меня совсем не любит? – тоскливо спросила Алэра, обхватив себя за плечи и уставившись жалобным взглядом в стену.
Из всех слуг графа она нашла общий язык только с дворецким, остальные попросту шарахались от вздорной хозяйки. Даже Нэйр не понимал, как брат может о чем-то с ней разговаривать.