Работа для героев

– Эволюция со знаком минус все равно останется эволюцией, – глубокомысленно изрек старший чародей. – Возвращаясь к моей предыдущей мысли: реликты первых дней совсем не исчезли. До сих пор почти в каждом заброшенном храме, подземном комплексе или городе можно встретить не только неупокоенные души, но удивительных и редких существ.

– Которые схрумкают восторженного исследователя на раз-два и спасибо не скажут, – вставила эльфийка.

– И такое бывает, – благостно согласился Рамил. – Но профессии исследователя, а тем паче расхитителя гробниц, во все времена были чрезвычайно опасны, как и любая деятельность, связанная с изучением неизвестного. В конце концов, отношение найденных и проданных артефактов к количеству руин и примерной численности участников не назовешь впечатляющим.

– Скорее оно ничтожно. А, говоря про изучение неизвестного, ты, верно, имеешь в виду жажду наживы?

– Моя формулировка нравится мне куда больше. Она охватывает более объемный пласт участников. Но не об этом речь. Время сказок, время легенд, время жутких чудовищ и героев не прошло до сих пор, что бы ни писали об этом летописцы. Пусть Время Великих и закончилось официально полтысячелетия назад, а чудовища и герои не перевелись до сих пор. Разве что стали куда более циничными.

– Какие же они тогда герои?

– Вообще-то я имел в виду чудовищ. Раньше они действовали просто. Сбивались в стаи и портили жизнь человеку. Они хотели только пищи и места, где ее добывать. Теперь же им нужны территории не только для охоты, но и для усиления своих геополитических позиций.

– Думаю, они и слова-то такого не знают.

– Неумение выразить четко свою цель еще ни одному обществу не мешало двигаться вперед, если были ясны общие нужды. Вновь, как и тысячу лет назад, они пытаются теснить человека. Но только тогда мы были здесь гостями, а теперь ощущаем себя хозяевами Ойкумены и не намерены делиться ни с кем.

– Вот, что правда, то правда. Делиться вы не умеете и учиться не хотите.

– Таково общее правило победителей, – сказал мэтр Рамил; особой гордости за свою расу в его голосе не звучало. – Итак, чудовища наступают. Они – создания Первозданного Хаоса и несут в себе деструктивное начало. По логике бытия им должны противостоять носители начала созидательного. Опора Порядка, то бишь герои. Но герои с этой высокой миссией справляются с каждым веком все хуже и хуже. Прежде их мотивацией были жажда справедливости и славы, но со временем порода несколько измельчала. Теперь за подвиги им подавай титулы, теплые замки и родовые земли.

– То есть идет обратный процесс, – вступил в беседу Джошуа. – Чудовища развиваются, а герои, наоборот, деградируют.

– Это можно проследить даже по снижению их, скажем так, витальных сил. Уже нет выбивающих плечом стальные ворота витязей и укрощающих реки воительниц. Мощь богатырей прежних времен ушла безвозвратно.

– Я бы сказал иначе, – промолвил Кай, попыхивая трубкой. – Герои не то чтобы измельчали, а, скорее, закончились. Их, если можно так выразиться, поголовье перевелось. Могучие, но наивные бессребреники уступили место профессионалам. Зачем ждать одного взбалмошного героя, озабоченного вопросами чести и праведности нанимателя, когда к их услугам команда специалистов, не задающих лишних вопросов и выполняющих работу в срок?

– Вы хотите сказать, что наемники вытеснили героев как вид?

– Скорее заставили потесниться. Как тяжелая пехота и стрелки со сделанными по эльфийским макетам луками заставили потесниться рыцарей. Но в отличие от рыцарей, надевших в ответ зачарованные доспехи и вооружившихся зачарованными мечами, герои отступили и практически исчезли.

– Оставив бедных профессионалов сражаться с чудовищами, – усмехнулась Майриэль.

– Некоторые все же пытаются возродить былую славу, – сказал Джошуа, вспомнив Юджина Лабборта.

– Но, увы, неудачно, – отрезал Кай.

Недолгое молчание послужило данью памяти незадачливому искателю славы. Мясо меж тем начало источать призывные ароматы.

– Сказано много слов. Но к чему? – нарушил тишину Паки.

– Кстати, да, мы все знаем, насколько ты любишь помусолить тему удивительности окружающего мира, но как нам это поможет чисто практически? – поддержала парня Майриэль.

– Современная молодежь! – махнул рукой Рамил. – Все время торопитесь, никак не можете понять, что простая беседа на интересные темы в хорошей компании – это уже немало.

– Старый зануда!

– Будешь грубить, я прилюдно назову твой возраст, весенняя леди.

– О, прошу, только не это! Лучше брось меня в логово тернового охотника! Я хочу быть вечно молодой, красивой и наивной! И пусть меня запомнят такой.

– Начнешь вести себя осторожно и не станешь раздражать престарелых магов – и все сбудется.

– Хорошо, дяденька маг! – засмеялась Майриэль и показала мэтру язык.

– Может, превратишь ее во что-нибудь безобидное и тихое? – подал идею Кай. – Скромное и с добрым нравом.

– Нрав метаморфозами не исправишь, – грустно вздохнул Рамил.

– Все! Все против меня! Ах вы, предатели! Джошуа, хватай котомку – будем отбиваться от этих коварных супостатов!

– Какой же у тебя звонкий голосок, – поморщился Кай.

– Зато боевой клич сбивает врагов с ног не хуже портянок кавейнской пехоты! И вообще, меня надо холить и лелеять, ведь я ваш талисман, мальчики.

– Точно, – согласился Кай. – Талисман. Вредный. Громкий. Но свой.

Это веселое подтрунивание друг над другом продолжалось довольно долго. Джошуа, поначалу стеснявшийся такой непривычной фамильярности, вскоре уже свободно присоединился к общему смеху. В этой разношерстной, но сплоченной компании при веселом треске костра и разговорах ни о чем ему почудились отголоски детских фантазий о приключениях и верных друзьях, остающихся вместе до конца.

За беседой подоспело мясо, и вечер стал еще прекраснее. Косуля получилась на славу. Восторгов и похвал Паки получил так много, что даже чуть-чуть зарделся.

К мясу мэтр Рамил не преминул предоставить одну из бутылок господина Шаранхайзера. Подобная щедрость была встречена общим гулом благодарности. В предыдущие дни старший чародей проявил скупость и вином не делился. Ну разве только однажды, да и то простым, из прихваченных в «Стремительном вепре» бутылок.

Чудесный букет криминального вина еще больше улучшил настроение Джошуа. Майриэль как раз закончила рассказывать очередную веселую байку про высокомерных зимних эльфов, чей заносчивый нрав всегда бесил их весенних сородичей. Изюминкой таких историй было столкновение людей, дворфов, халфлингов или еще каких-либо известных слушателям жителей Ойкумены и суровых обитателей далеких северных земель. Непримиримый характер и нежелание изменять свои привычки и сильно устаревшие в связи с долгой изоляцией от остального мира обычаи и приводили к большинству комичных ситуаций.

Отличительной чертой рассказов эльфийки было то, что невольным свидетелем, а иногда и участником творившихся в историях непотребств чаще всего становилась она сама.

Закончив очередную байку и вызвав очередной заслуженный взрыв смеха, она пригубила из кубка. Младший мэтр решил тоже вставить свои два медяка и начал рассказывать историю своего общения с зимним народом. Вышло, как ему показалось, не так уж и смешно, но свою долю хохота он сорвал.

– Неплохо, – похвалила Майриэль. – Немного приукрасить – и можно рассказывать хоть королю. И вообще, предлагаю тост за младшего мэтра Джошуа Римайнского, который сегодня с честью выдержал экзамен и перешел из разряда обузы в полноправные члены отряда! Ура!

– Ура! – подхватили Кай и Паки. Разве что мэтр Рамил поднял кубок молча.

– Благодарю. – Джошуа улыбнулся, надеясь, что покраснел не слишком сильно. – Еще бы знать, какие бонусы это дает.

– Наш человек, – похвалил Кай. – Глядит в самую суть.

– Фи, какая приземленность, – скривила носик Майриэль. – А еще маг, работник, так сказать, нематериальных сфер!

– Маг или воин – всяк желудком обеспокоен, – глубокомысленно вставил Паки.