Страница 39 из 72
имеющая со скупкой старинных вещей. Но обаяние старины ее захватило, и она
«подсела» на собирательство, правда, в легкой форме.
Посмеиваясь над своей внезапной страстью, Дина говорила себе, что это,
конечно, наркотик, но если держать себя в рамочках, то все свое имущество на
него она не спустит. Да и средства позволяли.
Ее фирма приносила неплохой стабильный доход, а вполне автономная
одинокая и бездетная Дина могла позволить себе потратить на свои прихоти
некоторую его часть.
Уважая закон и порядок, она зарегистрировала свое кадровое агентство
сразу же, как только поняла, что может продержаться на плаву. Наемных
менеджеров не держала, предпочитая никого не посвящать в свои секреты и все
делать самой.
Собственно, все ее секреты заключались в так называемой базе, но данные
эти нарабатывались годами, и Дине не хотелось, чтобы ими завладел кто-то еще.
Что же касается объемов работы и, соответственно, финансовой от нее
отдачи, то денег вполне хватало на достойную жизнь и скромные накопления на
старость.
Не на старость, конечно. Противное слово какое. На безбедное
существование, если ей надоест крутиться в бизнесе и захочется просто бродить
по вернисажам, лениво перебирая пустые поделки в надежде обнаружить что-
нибудь стоящее.
От природы она была к вещам требовательна и даже несколько капризна, и
это защищало ее кошелек от глупых пустых трат, тем более, что со временем Дина
научилась хорошо разбираться в новой теме, поэтому «подлинный Дутов» ей уже
не грозил.
Обе компаньонки блондинки, умчавшейся куда-то в гущу толпы, все еще
квохтали над пострадавшей босоножкой. Видимо, случайные знакомые или тут
какой-то деловой интерес. Эти коровы были как раз из тех, что радостно
затариваются просроченной зубной пастой или шампунем, вывезенными с задков
«Мосмарта». А миниатюрная фигурка их гламурной спутницы была уже далеко и
стремительно разрезала толпу, стараясь не опоздать и кого-то настигнуть.
«Решительная девочка, – подумала Дина Олеговна с неопределимой
эмоцией. – Решительная и смелая, надо полагать».
Дина Олеговна ошибалась, Алине было страшно. Хотя сначала было не
страшно, а просто страшновато. Но, когда она оказалась в пахнущем плесневой
сыростью полумраке минус первого этажа заброшенного дома, ей сделалось
страшно по-настоящему. А до этого момента никакие страхи, к сожалению, ее не
беспокоили.
Пока она неслась по трассе Пятницкого шоссе, а потом по Кольцу, а потом
вслед за объектом старательно выписывала повороты по однообразным улицам
спальной окраины Москвы, то имела перед собой определенную, очень
определенную цель и вполне выполнимую задачу. Спросить: «Уважаемый, а что
это у вас в пакете? Не антикварная чернильница начала века, случаем? Не ее ли и
не вы ли ее по глупому недоразумению прихватили из квартиры заслуженной
учительницы, как там ее, Дорошиной Нины Михайловны?»
Конечно, первоначально у Алины такой задачи не было. Господин Додонов с
нетипичным для Москвы именем Будимир ей нужен был для, так сказать,
собеседования. Просто поговорить, просто уточнить кое-какие нюансы. Если
господин изволит. Посмотреть, как отреагирует на расспросы, попробовать взять
телефончик или узнать, где работает.
Это сделать нужно непременно, чтобы в следующий раз его поиски не
стоили таких мучительных усилий. А необходимость в новой с ним встрече,
конечно же, появится, поскольку минуту назад выяснилось, что этот Будимир
сможет подтвердить Риткину непричастность к убийству ее отчима.
На самом деле, вопросов к этому персонажу было значительно больше, но
они толкались в Алининой голове и мешали друг другу, не давая как следует
сосредоточиться, чтобы их упорядочить и осмыслить. Слишком много новых
вводных получили ее мозги за последние несколько минут. И вообще, какие мысли
могут быть, когда нужно действовать, чтобы успеть!
Алина рванулась сквозь ярмарочную толпу вслед за удаляющимся
Додоновым и выкрикнула через головы и плечи людей в его ускользающую спину
что-то вроде «Погодите, минуточку, Будимир, будьте любезны, мне необходимо с
вами поговорить», но он то ли не расслышал, то ли не захотел останавливаться, и
тогда Алина помчалась за ним дальше, намереваясь все-таки его нагнать. А потом
она увидела…
В его руке болтался простой полиэтиленовый пакет, черный, с белым
медведем на боку. В нем угадывалось нечто прямоугольное и плоское. Нечто по
своим габаритам напоминающее небольшую шахматную доску, или чемоданчик
для мельхиоровых столовых приборов, или…
Нагонять пришлось на колесах. Додонов, выскользнувший из огороженного
периметра рынка, шустро поймал тачку и рванул в сторону Москвы. Алина
кинулась к своей машине.
Она ни на минуту не усомнилась, что мелкий пакостник по кличке Додик вот
в этот самый момент занят тем, что увозит у нее из-под носа ту самую пропавшую
и позарез нужную самой Алине вещь с банальной целью где-нибудь хорошенько ее
спрятать. У него сдали нервы, ничего странного.
«А зачем мне позарез нужна эта вещь? – вдруг удивилась Алина. – Никто
звонками не беспокоит, претензий не предъявляет».
Но это ни о чем не говорит. Конечно, ее оставили в покое, но ведь могут и
напомнить о том, что с их точки зрения она им что-то там должна. Например,
вернуть украденный не ею антикварный письменный набор.
И не факт, кстати, что оставили в покое. Возможно, у нее паранойя, но что-то
частенько в последнее время ей на глаза стал попадаться один и тот же «Ниссан»
со слегка подмятым задом. И чем-то этот «Ниссан» кажется ей знакомым.
«А почему, кстати, у этого Додика сдали нервы? Про чернильницу мы его не
спрашивали, ни на что не намекали и вообще с ним не заговаривали. Зачем же так
переживать?» – не отрывая взгляда от пыльной задницы «Нивы», в которую
загрузился предполагаемый вор Додонов, продолжила допрос самой себя Алина,
стараясь одновременно внимательно следить за ситуацией на полосах
республиканской магистрали.
Что-то Алину зацепило тогда, когда Ритка радостно заливалась про соседа с
дрелью. Позвольте, выходит, что неизвестный сосед, заверивший Ритку, что в
квартире ее отчима никого нет, и есть Додик, тот самый Додик, с которым перед
своей кончиной яростно ругался по телефону Поляничев Александр?
В этой беготне и суматохе Алине совсем изменили ее сообразительность и
логика. Как же она сразу не увидела такое странное сочетание событий и фактов?
Ведь тетя Тамара сразу сказала, что уважаемый господин Додонов ее
соседом никак не является.
Из этого следует… Из этого следует, что ему есть что сказать Марианне
Путято. И еще он соврал Ритке. Зачем? Мог бы объяснить, что товарищ по работе.
Ведь мог? Железно, мог. А соврал. Значит…
Размышлялось плохо и урывками, машин на трассе было много. Хоть
«Нива» и не гнала, но все же ехала уверенно и не собиралась подстраиваться под
Алинины нужды. Тупо повторять чужие маневры было никак нельзя, увлечешься
или зазеваешься и вмажешься на обгоне во встречный туристический автобус,
идущий по левой полосе на скорости под девяносто.
И поэтому Алина решила, что не стоит в своих рассуждениях пытаться
охватить сразу все аспекты проблемы, хотя бы в то время, когда сидит за рулем.
Вот объект, вот искомая вещь, нужно проследить и запомнить, куда данный объект
завезет вещь, а потом видно будет.
В конце концов, потом можно будет обратиться к господам Росомахину и
Ревякину и поставить их в известность, где и у кого они смогут забрать эту, блин,
реликвию.
Приняв такое решение, Алина полностью сосредоточилась на погоне,