Злой умысел

Размышляя над такой приятной перспективой, Дэвлин краем глаза заметил справа и немного сзади какую-то фигуру. Инстинктивно он сразу дернулся влево и развернулся лицом к этому объекту. Рука сама скользнула под рубашку на рукоятку револьвера, и большой палец медленно взвел курок.

Дэвлин почувствовал, что покраснел, когда увидел, как мимо него пролетела летающая тарелка, и кто-то умудрился схватить ее до того, как она упала на землю.

Выпрямившись и глубоко вздохнув, Дэвлин только теперь понял, насколько его взвинтили последние события.

Люди в парке были заняты своими делами. Кто-то гонял мяч, напротив огромной лужайки на площадке возле Хэтч Шелл любители роликовых коньков крутились вокруг поставленного прямо на асфальт магнитофона, из которого доносилась быстрая музыка. По боковым дорожкам парка проносились велосипедисты, обгоняя любителей бега трусцой.

Дэвлин окинул взглядом всю эту мирную картину и снова задумался, не понимая, что же привлекло сюда Джеффри и его подругу. Ни к кому они так и не присоединились, а просто стояли в тени какого-то дерева и разговаривали друг с другом на расстоянии, как будто им что-то мешало подойти ближе. Все это происходило недалеко от рекламного щита. Дэвлину удалось даже рассмотреть предмет, который Джеффри прикрепил перед этим Келли — небольшой магнитофончик.

Черт побери, что тут происходит, недоумевал Дэвлин. Пока он стоял и размышлял, Джеффри совершил еще один неожиданный поступок. Он наклонился и поцеловал Келли!

— Ай-ай! — прошептал Дэвлин. Несколько секунд они держались за руки и не отпускали друг друга. Затем Джеффри наклонился и поднял с земли какую-то короткую железную палку.

Держа в руках эту палку, он прямо по траве пошел в направлении подиума. Дэвлин дернулся, опасаясь, что Роудс завернет за сцену и там исчезнет, однако вместо этого доктор вспрыгнул на подиум и пошел вправо.

Дэвлин с любопытством наблюдал за тем, как Джеффри медленно направлялся к центру сцены. Повернувшись к рекламному щиту, он стал что-то говорить. Дэвлин не слышал, что тот говорил, но видел, как у него двигались губы.

Стоявшая у рекламного щита Келли подняла вверх большой палец. Дэвлин ничего не мог понять. Что происходит? Он что, собирается тут Шекспира читать? А что делает там эта Келли? Дэвлин видел у нее в руках магнитофончик. Он зажмурился и покачал головой. Дело становилось все непонятнее с каждой минутой.

Точно так же, как и в случае с Гэйл Шаффер, Трент Хардинг заткнул за пояс свой любимый пистолет сорок пятого калибра и проверил, не видно ли его со спины. В правый карман он положил шприц, еще раз проверив, надежно ли надет на иглу колпачок. После этого он проверил время. Как раз начало девятого. Пора выходить.

Трент спустился по Ривьер-стрит, потом воспользовался пешеходным мостиком.

Когда он перешел на другую сторону и спустился к гранитной балюстраде, идущей вдоль пешеходной дорожки, был уже поздний вечер. Вверху над головой тихо шелестела молодая зеленая листва деревьев, река блестела отражением огней, казавшихся яркими точками на пыльно-розовом вечернем небе. Солнце село всего полчаса назад.

Еще недавно Трента злил и тревожил этот разговор между ним и Джеффри Роудсом. Он не представлял, что знает о нем доктор и что он хочет. Его шантаж был и неожиданно-шокирующим и глупым. Но теперь Трент приготовился ко всему, и его тревога улеглась. Ему нужно забрать свои фотографии и убедиться, что Роудс действовал самостоятельно, без сообщников. Остальное его не волновало, когда он узнает все, что ему нужно, то сделает Роудсу инъекцию и спокойно вернется домой. Увидев, как это сработало в случае с Гэйл Шаффер, он больше не сомневался в результатах. Все произойдет быстро и эффективно. Кто-нибудь вызовет «скорую», а когда та приедет, все уже будет кончено.

Двое каких-то бегунов, промчавшись позади Трента, чуть не сбили его с ног. Он даже подпрыгнул и почувствовал, что готов выхватить пистолет и уложить этих негодяев двумя точными выстрелами в спину. Он бы сделал это так, как показывают в «Майами Вайс»: широко расставив ноги, выпрямив и закрепив в локтях руки, держа пистолет обеими руками.

Впереди уже показалась огромная полусфера Хэтч Шелл. Трент подошел к сцене с тыльной стороны. Он почувствовал небольшое волнение — организм неожиданно выбросил в кровь адреналин. Трент с нетерпением ждал встречи с доктором Роудсом. Он завел руку за спину и засунул ее за ремень. Пальцы приятно легли на рукоятку пистолета и коснулись спускового крючка. Какое потрясающее чувство! Роудс будет приятно удивлен таким сюрпризом.

Трент остановился, решая, как обойти Хэтч Шелл — справа или слева? Он пытался вспомнить расположение сцены, не зная, играет ли это в данном случае какую-нибудь роль. В конце концов пусть Сторроу Драйв будет у него за спиной. Надо было подумать и о Джеффри. Если ему захочется побегать, то лучше, если он побежит в гору.

…Джеффри нервно ходил по сцене, оставаясь справа от центра. Там катались ребята на роликовых досках, и он инстинктивно хотел быть поближе к ним. Но не настолько близко, чтобы они слышали его разговор с Трентом. Сначала скейтеры подозрительно посматривали в сторону Джеффри, но через несколько минут перестали обращать на него внимание.

Джеффри удивила еще одна техническая особенность купленного им подслушивающего устройства: оно совсем не реагировало на музыку катающихся ребят. Возможно, это объяснялось местонахождением прибора, который не попадал в зону звука магнитофона, потому что находился за сценой Хэтч Шелл. Ее сильно выгнутая сферическая форма, служившая для создания хорошей акустики, видимо, мешала звуковым волнам извне влиять на чувствительность прибора. То же самое относилось к шуму проезжающих автомобилей на Сторроу Драйв — их совсем не было слышно.

Быстро темнело. Небо еще оставалось светлым, с серебристым оттенком, но на нем уже заблестели звезды, и темно-серые тени под деревьями превратились в глубокие фиолетово-черные пятна. Келли он уже больше не видел. Народу стало значительно меньше, на газонах отдыхали всего несколько человек. В дальнем правом углу виднелись силуэты двух или трех бегунов и случайных велосипедистов.

Джеффри посмотрел на часы. Девять тридцать. Пора бы Хардингу быть здесь. Прошло еще несколько минут, и Джеффри стал волноваться: вдруг Трент вообще не появится? Что тогда делать? О такой возможности по ряду причин он даже не задумывался.

Джеффри мысленно сосредоточился и попытался себя успокоить. Трент придет. Он захочет вернуть себе фотографии. А если вздумает прибегнуть к крутым мерам, Роудсу есть куда бежать. К тому же в рукаве у него эта железяка. Она может пойти в дело, хотя бы и для устрашения.

Джеффри попытался всмотреться в сгущающуюся темноту и различить Келли в тени деревьев у рекламного щита рядом со сценой. У него ничего не вышло. Значит, Хардинг тоже не сможет ее увидеть. Судя по обстановке, Трент не должен догадаться, что их разговор подслушивает кто-то третий.

Звук сирены заставил Джеффри вздрогнуть. Он затаил дыхание и прислушался. Звук приближался. Неужели полиция? Значит, Хардинг успел их предупредить? Звук становился все сильнее и настойчивее, но когда машина на Сторроу Драйв оказалась напротив сцены, Джеффри увидел, что это «скорая помощь».

Он с облегчением вздохнул. Постоянное напряжение измотало его хуже всего. Он снова заходил по сцене, но вдруг внезапно остановился. На него смотрел Трент Хардинг. Он стоял на ступеньках лестницы чуть левее середины сцены — одна рука на поясе, другая заведена за спину, под кожаную куртку.

Всю браваду с Джеффри как рукой сняло. Трент не двигался. На нем была легкая кожаная куртка без воротника и вареные джинсы. В сумерках уходящего дня его светлые волосы казались почти белыми. В немигающих глазах сверкали злые искорки.

Джеффри оказался лицом к лицу с человеком, которого он подозревал в совершении по меньшей мере шести убийств. Как всегда, ему вдруг снова захотелось узнать о мотивах этих поступков. Казалось, они ничем не обоснованы. Даже со стальной пластиной в рукаве и всеми потенциальными свидетелями Джеффри не чувствовал себя в безопасности. Ему стало страшно. Трент Хардинг был крутой парень. Теперь уже не угадаешь, какой будет его реакция на шантаж.