Злой умысел

— Плохие новости, — тихо произнес Джеффри. Он думал, плохие новости заключаются в том, что Дэвлин его убьет, а хорошие — что он убьет его быстро.

— Готов поспорить на что угодно, тебе хотелось бы услышать сначала хорошие новости. Будь по-твоему! Начну с плохих новостей. Они заключаются в том, что я вынужден препроводить тебя в тюрьму, потому что я хочу получить от Москони деньги, обещанные мне за твою поимку. А теперь хорошие новости. Мне удалось добыть кое-какую информацию, которая поможет тебе оправдаться в суде и доказать свою невиновность.

— В каком смысле? — с недоумением спросил Джеффри, еще не веря в свое освобождение.

— Думаю, здесь не место для дружеских бесед. К тому же время уже позднее. И еще этот балбес Винни Дагостино с пушкой. Я хочу прямо сейчас заключить с тобой сделку. Хочу, чтобы ты мне помог. При условии, что ты никуда не будешь убегать, не станешь колоть меня шприцем и бить дипломатом по голове. В свою очередь, я позабочусь о том, чтобы от Винни никто не пострадал. Когда заберу у него пистолет, прикую балбеса наручниками к цементной яме, чтобы он немного посидел в могиле и остыл. Потом мы позвоним в полицию Эдгартауна. Они получат огромное удовольствие. А мы пойдем и пообедаем. Ну, что ты на это скажешь?

Джеффри ничего не мог сказать, оглушенный резкой переменой в сценарии развивающихся событий. К тому же он слишком устал.

— Ну, доктор! — встряхнул его Дэвлин. — Не собираетесь же вы сидеть здесь всю ночь?

— Хорошо, я согласен, — устало согласился Джеффри.

В отеле «Шарлотта Инн» был очаровательный ресторан, который выходил в не менее очаровательный внутренний дворик с фонтаном. Все столы были накрыты белоснежными скатертями. Вокруг столов стояли мягкие, удобные стулья. Посетителей быстро обслуживали внимательные официанты и официантки.

Кто бы сказал Джеффри, что сейчас он будет рассиживаться в ресторане! Дикая мысль! За столом они сидели вчетвером. Справа от Джеффри была Келли. Она все еще волновалась, но выглядела намного лучше. Слева от Джеффри сидел Сейберт. Он волновался больше всех. Ему не давала покоя мысль о поддельных документах на эксгумацию и то, что происшествие на кладбище начнет расследовать полиция. Дэвлин за столом казался единственным человеком, у которого все заботы и волнения были уже позади. Он мог по-настоящему расслабиться.

Вместо вина Дэвлин пил только пиво. Уже четвертую бутылку.

— Доктор, — обратился он к Джеффри, — какой ты терпеливый человек. Все еще не спросил меня, о какой информации я говорил тебе в склепе.

— Я не осмеливался спросить об этом, — честно признался Джеффри. — Не хотелось разрушать хорошее настроение, которое у меня появилось, когда я вышел оттуда.

Все произошло так, как Дэвлин и обещал. Джеффри разыграл сцену борьбы с Фрэнком возле машины, а когда Винни прибежал, чтобы помочь своему боссу, Дэвлин разоружил его во мгновение ока. После этого он надел на него наручники.

Вот только приковал он Винни не к бетонной плите, лежащей на земле, а к бетонной облицовке могилы. Это было единственное отклонение от его первоначального плана.

— Вы с Генри Ноублом составите друг другу приятную компанию, — сказал Дэвлин под конец процедуры.

После все вернулись в отель «Шарлотта Инн», откуда Дэвлин и позвонил в полицию Эдгартауна. Хотя Честера, Мартина и Харвея тоже пригласили участвовать в ужине, они вежливо отказались, предпочтя вернуться домой и побыстрее забыть происшествие на кладбище.

— Я все равно расскажу тебе, хочешь ты слышать это или нет, — сказал Дэвлин. — Но сначала извини меня, док, за то, что стрелял тогда в отеле. Тогда я ничего о тебе не знал и думал, что ты настоящий преступник. А я не люблю преступников. Но постепенно я узнавал о твоем деле все больше и больше. Москони мне ничем не помог, он сам об этом деле ничего не знал. Когда ты перестал действовать, как обыкновенный криминал, я начал кое-что подозревать. Когда в кадре появился Фрэнк, я по-настоящему понял, что здесь происходит что-то очень странное. Доконала меня информация о том, что за твою доставку в Сент-Луис он должен получить семьдесят пять штук баксов. Это не имело смысла, пока я не узнал: наняли Фрэнка люди, которые хотели допросить тебя и узнать, как много ты знаешь об этом деле.

Тогда-то я и решил узнать, кто эти загадочные богачи. Вначале при помощи определенной суммы денег мне удалось выяснить — здесь замешаны наркотики. Но потом мне сообщили, что они здесь ни при чем. Вот тут-то я и узнал информацию, которая может тебя заинтересовать. Человека, который нанял Фрэнка Феранно, зовут Мэтт Дэвидсон. Какой-то Мэтт Дэвидсон из Сент-Луиса. Кто он?

Джеффри выронил ложку и посмотрел на Келли.

— Это тот Мэтт, из записной книжки Хардинга, — сказала она.

— Более того, — продолжил Джеффри, доставая из-под стола свою сумку и извлекая оттуда копии каких-то документов. Это были копии обвинительных заключений из двух дел, сделанные им в здании суда. На них стояли имена лиц, представляющих защиту и обвинение. Джеффри повернул их так, чтобы всем было видно.

Имя Мэттью Дэвидсона было упомянуто в качестве адвоката обвинения в деле о преступной халатности в Центральной больнице Саффолка.

— Мэттью Дэвидсон был адвокатом обвинения и в моем деле, — сказал Джеффри.

Келли схватила бумагу с именами защиты и обвинения по делу в больнице Коммонуэлс.

— Смотрите, адвокатом обвинения в этом деле был Шелдон Фабер. Он же был адвокатом обвинения и в деле моего мужа, — с волнением сказала она. — Но и он, как я понимаю, тоже из Сент-Луиса.

— Дайте мне кое-что проверить, — предложил Джеффри, вставая. Специально для Дэвлина он добавил: — Не волнуйся, я вернусь. — Дэвлин хотел последовать за ним, но потом остался на месте. Джеффри нашел телефон и набрал справочную службу Сент-Луиса. Там он поинтересовался рабочими номерами обоих юристов. Они совпали!

Джеффри вернулся к столу.

— Дэвидсон и Фабер — партнеры, — мрачно сообщил он. — Трент Хардинг работал на них. Келли оказалась права. Это был заговор, специальный, преднамеренный заговор. Все заранее планировалось самими адвокатами. Они сами создавали дела и сами проводили их через суд!

— Приблизительно так я и думал, — сказал Дэвлин. — Я кое-что слышал об адвокатах, навязывающих свои услуги пострадавшим, но эти ребята штампуют пострадавших, как им захочется. Думаю, эта информация положительно повлияет на исход твоего дела.

— Тогда все теперь зависит от меня, — добавил Сейберт. — От меня и моего газового хроматографа. Скорей всего эти юристы наняли Хардинга для того, чтобы он вводил в ампулы с маркаином яд и подкладывал их потом в коробки с нормальным лекарством. Буду надеяться, что бедному Генри Ноублу больше не грозит такая процедура. Я должен определить и выделить этот токсин.

— А вдруг юристы провернули такие же дела и в других городах? — спросила Келли.

— По-моему, все зависит от того, сколько вокруг нас таких психопатов, как Трент, и сколько их эти юристы смогут найти, — высказал свою точку зрения Джеффри.

— Я всегда ненавидел юристов и адвокатов, — подытожил разговор Дэвлин.

— Келли, — оживился Джеффри, — ты понимаешь, что это для нас значит?

Келли улыбнулась.

— Да, знаю: никакой Южной Америки.

Джеффри прижал Келли к себе. Он не мог поверить, что все наконец-то решилось. Жизнь возвратится в свое русло, и теперь он сможет жить, как и прежде. Но уже с женщиной, которую действительно любит.

— Эй! — позвал официанта Дэвлин. — Принеси-ка мне еще баночку пивка «Бад» и, наверное, бутылочку шампанского для влюбленных, а?

ЭПИЛОГ

Понедельник

29 мая 1989 года

11.30

Рандольф поправил очки. Читая, он несколько раз прокашлялся. Джеффри сидел напротив него за столом для присяги и бесцельно водил пальцами по его исцарапанной поверхности. Справа от него лежал кожаный дипломат Рандольфа. Он был открыт. Краем глаза Джеффри видел, что там находились спортивные тапочки для сквоша и куча всяких бумаг и документов.