Крестоносцы

-     Думаю, вы правы оба. Только вам, - обратился он к Салефу, - недостает еще чего-то, пока не знаю.

-      Хорошо, - покивали головами старики, и Иосиф обратился снова.

-     Что ты скажешь, если народ попросит тебя быть их богом. Как поступишь и  не осквернишь ли их веру этим?

И следом последовал второй вопрос от Салефа.

-    А что ты скажешь, если сила гиенна падет тебе на руки, и ты обложишь ею весь свет людской. Не уподобишься ли господу своему в своем лице или сможешь противостоять сему заверению? Отвечай.

-     Я не могу так быстро, - покачал головой мальчик, - мне надо время подумать.

-     Хорошо, думай, - согласились старики и, скрестив на груди руки, начали ждать.

Мальчик поразмыслил и спустя минут десять ответил:

-    Скажу вам, Салеф. Вопрос не в том, чтобы сила гиенна оказалась в руках. Важно ею правильно употреблять. А, теперь, отвечу вам, Иосиф. Сила божья не в завете людском, а в понимании жизни нашей. Это и есть удел бога.

-     Хорошо, - похвалили оба старика.

-     А теперь, ответь вот на что, - обратился к нему Салеф, -Как ты считаешь: кто должен  подобать богу, явившемуся на небесах -  люд смиренный и простой или люд облаченный волей правления?

-     Отвечу, - сказал быстро мальчик, - уподобать и вверять богу должны все, а не будет этого - не спасет землю нашу боле ничего.

-      Хорошо, - ответил. Иосиф, - а как распознать люд такой и такой, если он не влачит одежды оного смысла? Что скажешь?

-      Скажу просто. Честен - тот и будет прост, богат же этим не будет, - поспешил сделать вывод ученик.

-      Э, нет, - ответил старик, - торопишься отвечать, подумай.

-     Тогда так, - не заставил себя долго ждать мальчик, - прост будет всеоружен особью малой стати, а богат -непреклонно взрастет.

-    Опять спешишь, - ответил старик, - думай.

Мальчик снова погрузился в размышления.

-    Богат тот - кто не злославен, а прост - тот пуще прежнего взойдет в своей умысли статной.

-     Ну, что ж, - похвалил его Салеф, - это уже ближе, но еще не достоверно. Думай еще, а мы побудем сами с собой, - и они отпустили мальчика наружу.

Спустя время тот возвратился и прямо с порога бросил ответ:

-      Прост снизойдет до худшего в славе своей побогаче, а оный ниспадет еще больше, если узреет смысл дела какого.

-      Хорошо, но не досконально, - снова отправили его старики думать.

Мальчик долго бродил меж простых хижин и упорно вдумывался в заданный вопрос. Но ничего больше сказать не мог и, зайдя внутрь, он ответил:

-      Думаю, что прост и богат не отличим, есть только нутро его, и оно о себе скажет в деле каком.

-      Вот теперь, садись отдыхай, - похвалили его старики и усадили между собой на пол.

Так началась эта каждодневная учеба, переходящая из вопросов к ответу и от ответа к новому вопросу.

Много дней и ночей потребовалось для этого первостепенного образования юного наследника, явившихся в мир людской боговержцев.

Но в тот день было еще одно событие, о котором нельзя не упомянуть .

В тот день мальчик был наречен именем, опосля которое дало ему славу быть изнуренным и убиенным. И в имя его входила святость науки и окуналась высшая степень познаний тех, кто прежде узрел эту Землю и окропил ее своей   святостью.

Купель была приготовлена, и старики с мальчиком прошли внутрь, где все разделись и сполна вымылись.

Затем старец усадил меньшего на небольшую возвышенность и окрестил его именем, сказавшимся Иисус. После чего мальчик был окутан в одежды и снова обронен в воду купели, но не в подогретую, а в холодную и чистую. После этого, его вновь раздели и окрестили вторично, а затем и в третий раз.

Иосиф промолвил после этого:

-    Я нарекаю тебя именем Иисуса Христа и даю тебе силу божью, уподобанную всеми во веки веков и доверяю тебе вскрыть свою тайну народу своему. Не позабудь, не посрами, не богохульствуй, не наследи, не искорежь, не ублажь и не заколи рядом идущего.

Это опознание веры твоей, сверху идущей и вниз распространяющейся. Вместе со всем даю тебе ключ от неба высокого.

Смотри на него и помни всегда. Ты агнец божий, ибо им порожден, а матерью вскормлен.

Памятуй об этом и ни о чем не проси отца своего, ибо он там на небе, а ты на земле. Твой рост, твоя сила в твоем усмирении. Облачись в рясы свои и успокой души других иноверцев.

Я же вместе с этим отступаю и даю место Салефу - учителю твоему и основному провидцу.

Иосиф отступил в сторону, а его место занял Салеф, который сказал:

-    Сын наш, Иисус. Возвожу тебя в ранг божий и облачаю рясы твои на тебя же, - с этими словами он одел на него одежду, - слушайся и подчиняйся, учись и надейся. Знай, что не превзойден тот, кто не умен в действе каком, а умен в другом - в способе его оглашения. И поверь себе, и поверь людям, и не дай соприкоснуться лжи твоих агнецких устов. Это люд может к этому прибечь, но боги не могут. Их удел творить добро, не искаженное телом и упряжи злого отчаяния. Нарекаю тебя именем твоего отца и даю тебе славу всевышнюю, что сотворит мир на Земле и образует для оных сущий ад. Успокой душу свою, усопшую в лете и окрести вокруг имя свое, повядшее в горести, лжи и упреке. Живи и не падай. Умолкай, но кричи. Полыхай, но не всгори. Даю тебе степень божью и упрощаю   тревожность души твоей смертью окаянной в подступи влажного лета. Слушай и запоминай. Ты умрешь в лето тридцать третьего года сызнова. И будет горе твое жестоко и будешь оскорблен пламенем солнца. И люд будет рад твоей  злостной управе. Отдай ему все эти грехи и оставь на земле учеников, дабы взошло семя нового роста и не уповай на милость господню отца своего. Будет больно - терпи. Будет жалко - не плачь. Станет жутко - взмолись, но не падай на колени грядуще. Имя сердца твого - не ублажь. Имя души твоей - доброта. Имя тела твого - Иисус. Грядуще - да, ниспошлет волю свою. Падет на землю звезда и укажет всем путь к новому окроплению душ, освященных тобою. Да, хранится имя твое в устах благих, и да, ниспошлется воля сия в  сокровение ночи. Аминь, аминь, аминь.

После речи Салеф окропил еще раз мальчика, а затем все они вместе, взявшись за руки, вышли наружу.

Стояла ночь, и темнота окружала их белые верхние одеяния. Подлетела птица и села мальчику на плечо.

Это была голубка, прилетевшая на свет от их самих и узревшая в них солнечное тепло и сияние.

Они встали к луне и подняли вверх руки.

Прозвучали слова, касающиеся только них.

После чего они вернулись обратно, забрав с собой и птицу.

Войдя же внутрь, Иосиф сказал:

-     Теперь, ты бог и ты на земле своей. Твори чудеса и твори добро людям, но сначала возложи дань этой птице. Она - это добро, улетевшее куда-то и уцелевшее от зла. Сотвори так, чтобы птица эта разошлась по всему свету и унаследовала себе подобных.

-    Сотворю так, - ответил мальчик, прижимая к себе голубку.

-     Сделай так, чтобы люди не измывались над нею и над самими собой.

-     Сделаю, - твердо отвечал мальчик.

-      Упрости себя до благого и пройди землю всю от брега до брега и не боись утратить себя, ради блага верного. Искренен тот - кто исповедален перед тобою. Но побойся хулы       лживой из уст всякого, уподобящегося самому себе. Береги себя ради дела великого и отдай

себя ради блага всех.

-      Сделаю это, - ответил Иисус.

-      И сотвори душу свою в виде благого образа привселюдно и всеутопающе. Дай людям веру в воскрешение и уподобь их себе же.

-       Сотворю, - отозвался мальчик.

На этом весь обряд посвящения был окончен, и они, выйдя из купели, пошли в дом, где достали свечи и произнесли первую молитву.

- Отче наш, иже еси на небеси...

Закончив ее и помолившись по обряду, указанному старцами, они легли спать.

А на утро все сталось, как и всегда, только день этот начинался с необычно ранней молитвы и произношения благоверных слов.