Билет в ад

Да, она была в этом уверена. Он не мог остаться в живых.

Но она сама удивилась, когда услышала свой собственный едва различимый шепот:

— Мой сын… Что с ним?

Тома Миньоль слегка наклонился над ней:

— Он… с ним все в порядке. То есть… в общем, врачи вам все объяснят. Но его состояние стабилизировалось. Сейчас он вне опасности.

— Спа… спасибо… — наконец с трудом выговорила Шарли. — Я… могу его увидеть?

— Не знаю… не уверен. Врачи вам обо всем расскажут, но… послушайте меня.

Шарли взглянула на него с совершенно детским выражением лица, никак не соответствующим образу преступницы, который Тома нарисовал себе в начале расследования. Теперь он точно знал, что принял правильное решение.

— А что с Джорди? — спросила Шарли, не догадывающаяся о его недавних распоряжениях.

Тома помрачнел:

— Джорди сильнее пострадал. Он не здесь — его перевезли в ожоговый центр. Он вынес вас с Давидом из дома как раз вовремя и закрыл своим телом в момент взрыва. У него серьезные ожоги спины — сильные, но не смертельные. Ему потребуется специальный курс лечения, провести который в Лавилле нет возможности, поэтому его и увезли. Но он в сознании и может говорить. Я провел с ним долгую беседу… Вы слышите меня? Это очень важно. У нас не так много времени.

Шарли кивнула. Тома пожалел, что не может дать ей хоть немного времени, чтобы прийти в себя.

— Через несколько часов или даже минут — словом, как только полицейские узнают, что вы очнулись, — они начнут задавать вам вопросы. И журналисты тоже. Сейчас я вкратце изложу вам ту версию вашего дела, которая поможет вам избежать обвинения в убийстве. В тот вечер, когда вы обнаружили дома видеокамеры, вы испугались и решили скрыться вместе с сыном. Вашего гражданского мужа на тот момент не было дома, но вы не стали его дожидаться, поскольку опасались за свою жизнь. Вы знали, что члены общества астрософии разыскивают вас, и опасались агрессивных действий с их стороны. По этой же причине вы последние годы жили под чужим именем, что мешало вам обратиться в полицию с жалобой на непрерывное домашнее насилие. А дальше расскажете о том, что было на самом деле. Об убийстве вашей подруги, о похищении вашего сына… И… о вашей матери, — после некоторого колебания добавил Тома. — Со своей стороны полиция высказывает предположение, что Сержа Тевеннена могли устранить члены общества астрософии, поскольку он мешал их планам…

Тома отвел взгляд, чувствуя, что краснеет.

— Впрочем, множество документов свидетельствует о том, что они пытались привлечь внимание ГИС к его деятельности, чтобы вывести его из игры. Среди вещей Джорди Фонте были обнаружены бумаги, написанные рукой Тевеннена, в которых идет речь о преступной деятельности многих теневых бизнесменов, а также его собственных коллег. Мы начали проверять его денежные счета — официальные и тайные. Уже очевидно, что вы ничего о них не знали, поскольку в последнее время ни с одного из них не сняли ни сантима.

По поводу астрософов вы скажете, что вам точно не известно, за что они так злы на вас, но что они вас постоянно преследовали. Судя по всему, это может быть связано с медицинскими экспериментами, которые они над вами проводили против вашей воли, по настоянию вашей матери. Это же подтверждают и первые результаты полицейского расследования. Мы уже начали понемногу распутывать этот клубок, хотя это оказалось очень непросто. Речь идет о некоем научном проекте, однажды уже вызвавшем крупный скандал. К тому же единственная из уцелевших членов общества, которую мы на данный момент арестовали, отказывается давать показания. Это владелица книжного магазина «Вертекс». Она почти ничего не говорит, лишь твердит какие-то бессмысленные фразы о будущем спасителе мира… Но вас это не касается — вы понятия не имеете, о ком речь.

Теперь пришла очередь Шарли отвести взгляд.

— Кольбер мертв, — сообщил ей Тома, чтобы немного приободрить. — Он был убит в момент взрыва — точнее, вскоре после него.

Шарли растерянно моргнула. По выражению ее лица, в котором смешались ужас и изумление, он понял, что она вообще не знала о присутствии Кольбера рядом с домом.

— Что до самого взрыва, вы скажете, что его причиной стала утечка газа. Смерть вашей матери… стала результатом несчастного случая.

Какое-то время Шарли не могла произнести ни слова, потрясенная жестокостью этих откровений и предстоящих ей лжесвидетельств.

— Мы были не одни, — прошептала она наконец. — Там была еще… Клео. Вдова.

— Вы в этом уверены?

— Да. Это она… убила мою мать.

Тома с силой сжал руками голову, словно для того, чтобы помочь себе быстрее соображать. Стало быть, Вдова тоже была замешана в этой истории. Ну что ж, по крайней мере, Жамель сказал правду. Теперь расследование будет разворачиваться сразу по множеству направлений, и пройдет немало времени, прежде чем удастся распутать весь клубок. Это дает Шарли дополнительные шансы. Однако до сих пор не было никаких доказательств присутствия Вдовы в доме в момент взрыва.

Разве что… тот странный расплывчатый силуэт, словно вознесшийся над развалинами… черная тень на фоне красноватого задымленного неба… возникшая сразу после того, как он выстрелил в Кольбера. И серый автомобиль, очень похожий на тот, который он прежде заметил в сотне метров от клиники «Надежда», — не промелькнул ли он в поле его зрения, наполовину скрытый за деревьями, в стороне от дороги, ведущей к дому Жермонов?..

— Мне очень жаль, — тихо произнес он. — Я… не знал, что это ваша мать. То есть… тело было буквально растерзано, так что даже отправлять его на вскрытие не имело смысла… Что касается Вдовы, она исчезла бесследно. Возможно, ей удалось сбежать. Но в бумагах Тевеннена немало доказательств ее вины…

— Она была в доме. Вместе с нами.

— Но если вы будете это утверждать, вам придется объяснить, что она там делала.

Шарли поняла, что он хочет ей сказать: чем меньше сведений она сообщит, тем меньше будет риска для нее.

— Хотя… — задумчиво продолжал Тома, — вы можете сказать, что она явилась, чтобы забрать у вас те самые папки с компрометирующими документами. — Он пристально взглянул на Шарли и добавил: — Так или иначе, вам будут задавать очень много вопросов. И вам придется по много раз встречаться со множеством людей, потому что расследованием этого дела занимаются сразу несколько полицейских подразделений. Поэтому самое лучшее для вас… — Немного поколебавшись, он продолжал: — Придерживаться правды, насколько это возможно. Давать самые простые ответы, всегда одни и те же. Ну а пока отдыхайте, приходите в себя. Вот моя визитка, — добавил он, кладя визитную карточку на ночной столик. — На всякий случай я записал вам и номер мобильного — возможно, я скоро перейду на другую работу, так что проще всего будет связаться со мной по нему. Расследованием этого дела я больше не занимаюсь, поэтому, скорее всего, сюда больше не приеду.

Он улыбнулся Шарли, и эта улыбка ее ничуть не удивила: она уже разглядела за суровым выражением его лица человечность и сострадание. Он скрывал их и, кажется, даже стыдился, но улыбка свидетельствовала об их подлинности.

— И последнее. У Джорди Фонте более сложная ситуация, чем у вас. Вы сами понимаете — все эти камеры, принадлежность к преступной группировке… Даже с учетом того, что он спас жизнь вам и Давиду, он причастен к серьезным преступлениям. Поэтому ему нужна ваша поддержка. Нужно, чтобы ваши показания свидетельствовали в его пользу.

На сей раз улыбнулась Шарли, и по этой немного печальной улыбке Тома понял, что его последний совет излишен.

— Ну вот и все, — в заключение произнес он.

Говорить «до свидания» в таких обстоятельствах показалось ему неуместным, и он молча направился к выходу.

— Но почему вы?..

Шарли произнесла эти слова слабым, прерывающимся голосом. Она даже не закончила вопрос, но Тома все понял.

Он обернулся и пристально взглянул ей в глаза. Но увидел перед собой не ту испуганную, обессиленную неравной борьбой женщину, которая была перед ним сейчас, а другую — ту, которая нацелила на него пистолет в клинике «Надежда». Тогда она тоже была испуганной, но вместе с тем полной решимости. Она умоляющим голосом просила дать ей уйти, одновременно угрожая пистолетом и прижимая к себе ребенка…