Звезда Пандоры

 Ученый по имени Фримен Дайсон в двадцать первом веке выдвинул гипотезу, согласно которой артефакты технологически продвинутой цивилизации способны полностью «окутать» свое солнце с целью использования всей его энергии. Теперь же кто-то воплотил эту гипотезу в жизнь. Неудивительно, что две «окутанные» звезды были названы Парой Дайсона.

 Появилось множество дискуссионных статей, и теоретические споры велись уже о том, как разрушить планету размером с Юпитер, чтобы создать подобную оболочку. Но даже в современном Межзвездном Содружестве этот вопрос не вызвал большого интереса и остался предметом обсуждений для небольшой группы футурологов. Реальной потребности в решении данной проблемы пока не было. Люди уже встретились с несколькими расами разумных чужаков, и все они оказались неопасными, так что Содружество уверенно разрасталось. Еще несколько столетий — и к Паре Дайсона откроется червоточина. И тогда на все оставшиеся к тому времени вопросы ответят уже сами создатели этой невероятной конструкции.

 И вот сейчас, когда Дадли убедился, что окутывание произошло в одно мгновение, у него появилось множество животрепещущих вопросов относительно структуры оболочки. До сих пор существовало общее мнение, что восемь лет для создания экрана — срок невероятно малый, но теоретически допустимый. В начале своих наблюдений Дадли надеялся год за годом следить за угасанием звездного излучения по мере возведения все новых и новых сегментов. Сегодняшнее открытие все изменило. Оболочка, появившаяся так внезапно, не могла быть твердой. Вероятно, это какое-то силовое поле. А зачем окружать звезду силовым полем?

 — Мы ведем запись? — спросил он своего электронного дворецкого.

 — Не ведем, — ответил эл-дворецкий. — В данный момент в телескопе не активирован ни один электронный сенсор.

 Голос эл-дворецкого прозвучал резковатым сопрано, его тональность за последние несколько лет заметно ухудшилась. Дадли подозревал, что его органическая схема в виде татуировки на ухе начинает распадаться: органические элементы всегда подвержены воздействию антител, а этим уже больше двадцати пяти лет, хоть яркая пурпурно-голубая спираль на коже еще и не утратила своего блеска. Классический юношеский динамизм после прошлого омоложения заставил его остановить выбор на видимом рисунке, очень популярном в те времена. Теперь для профессора средних лет щеголять подобным узором в университетском городке было не совсем удобно. Надо было вытравить старый рисунок и заменить его чем-то более скромным, но, несмотря на постоянные просьбы жены, Дадли на это никак не решался.

 — Проклятье! — удрученно проворчал Дадли.

 Но сама мысль, что эл-дворецкий сделает что-то по своей инициативе, казалась попросту абсурдной. Альфа Дайсона поднялась сорок минут назад. Дадли был занят установкой аппаратуры и проведением стандартной финальной проверки. А из-за слабо оборудованных механических систем ориентирования телескопа это было делом нелегким. И он никогда не давал команды включить сенсоры до окончания проверки. Этот неизменно выполняемый порядок процедур мог стоить ему результатов наблюдения.

 Дадли снова взглянул в телескоп. Маленькая звезда по-прежнему отсутствовала в видимой части спектра.

 — Теперь активируй сенсоры, пожалуйста. Этой ночью мне необходимо сделать кое-какие записи.

 — Запись ведется, — ответил эл-дворецкий. — Датчики, возможно, нуждаются в перенастройке, общее изображение не соответствует надлежащему уровню.

 — Да, я этим займусь, — рассеянно бросил Дадли.

 Состояние сенсоров относилось к техническим проблемам, и решать их он должен был поручить своим студентам (всем троим). Как и сотню других заданий, устало подумал он.

 Он отодвинулся от телескопа и, оттолкнувшись ногами, прокатился по гладкому бетонному полу обсерватории на черном кожаном офисном кресле. Дребезжание старых роликов отозвалось в похожем на пещеру зале слабым эхом. Тут было достаточно места для целого ряда самого сложного вспомогательного оборудования, которое помогло бы обсерватории приблизиться к профессиональным стандартам. Здесь поместился бы и более мощный телескоп, но для обновления аппаратуры Гралмондскому университету не хватало средств, и добиться коммерческого спонсорства даже от ККТ («Космический Компрессионный Транспорт») — единственной компании, заинтересованной в подобной работе, — до сих пор не удавалось. Пока же кафедра астрономии выживала лишь благодаря скудным правительственным грантам и немногочисленным пожертвованиям от чисто научных учреждений. Ежегодные взносы поступали даже от образовательно-благотворительного центра, расположенного на Земле.

 Стоявшая у двери длинная деревянная скамья фактически служила рабочим кабинетом для всей кафедры. На ней скопились груды устаревшего подержанного электронного оборудования и экраны высокого разрешения. Коричневый кожаный портфель Дадли, в котором лежали бутерброды для позднего ужина и термос с чаем, тоже стоял здесь.

 Он открыл портфель и начал грызть шоколадное печенье, наблюдая, как на дисплеях появляются изображения.

 — Переведи главный дисплей в инфракрасный режим, — приказал он эл-дворецкому.

 Голографические точки на самом большом экране собрались в изображение звездного поля ложных цветов вокруг Пары Дайсона, и тогда стало заметно слабое инфракрасное излучение от Альфы Дайсона.

 — Значит, окутывание произошло на самом деле, — пробормотал Дадли.

 По крайней мере, люди должны будут признать, что это произошло в течение двадцати трех часов, прошедших после последней записи. Это уже кое-что, хотя и недостаточно. В конце концов, он увидел нечто действительно невероятное. Но в данной ситуации единственной наградой ему станет либо недоверие, либо яростное сражение за свою и так не слишком высокую репутацию.

 Дадли в его второй жизни уже стукнуло девяносто два года, и время следующего омоложения неуклонно приближалось. Несмотря на физический возраст в пятьдесят стандартных лет, перспектива долгого угасания в стенах академии вселяла в его душу ужас. Для прогрессивного общества Межзвездное Содружество порой бывало потрясающе отсталым, если не сказать жестоким.

 «Возможно, все не так уж плохо», — сказал он себе.

 Этот самообман помог ему выдержать остаток ночного дежурства.

 Вскоре после рассвета внедорожник «Карлтон» доставил Дадли домой. Как и сам астроном, машина была старой и потрепанной, но вполне справлялась со своей работой. На ней стоял дешевый дизельный двигатель, довольно распространенный для почти пограничного мира, каким был Гралмонд, зато в направляющей антенне был установлен сравнительно новый фотонейронный процессор. Высокая подвеска и высокопрофильные шины помогали проделать путь до обсерватории и обратно в любую погоду, несмотря на разбитую дорогу и метровые снежные заносы, нередко возникавшие в суровые зимы Гралмонда.

 В это утро путь затрудняла лишь легкая морось да тонкий слой слякоти на дороге. Обсерватория располагалась на высокой равнине в девяноста километрах от Леониды, столицы планеты. Это, конечно, была не горная вершина, но достаточно приподнятая местность в пределах оптимального расстояния от города, к тому же здесь можно было не опасаться световых загрязнений атмосферы. «Карлтону» потребовалось сорок минут, чтобы преодолеть извилистый участок дороги и спуститься в долину, где между холмами пролегала главная магистраль. Только тогда появились первые следы человеческой деятельности. В затененных складках рельефа были построены фермы, темневшие густыми зарослями циномели — местных деревьев, занимавших любые клочки земли на берегах рек и ручьев. На пологих склонах холмов появились пастбищные луга, где животные дрожали от холодных ветров, дующих с равнины.

 «Карлтон» неторопливо катился по дороге, и все это время Дадли сутулился на водительском месте, обдумывая, как преподнести сенсационную новость. Немногочисленное братство астрономов Содружества без должной подготовки могло с ходу отвергнуть возможность окутывания даже и за двадцать три часа. Если же он попытается заявить, что оно произошло в долю секунды, он поставит себя в смешное положение и наверняка вызовет жестокую критику даже со стороны коллег по университету. А физики и инженеры, услышав подобное заявление, с радостью присоединятся к обвинениям в некомпетентности.