Самое естественное обезболивающее

– Нет, без тебя с Габриель могло что-то случиться. Не пойму, когда она могла убежать... – мурлыкнула мисс Делакур, самым милым тоном, и это возымело действие, он улыбнулся в ответ, сказав:

– Да ладно, все дети непоседливы.

И так заинтересованно  взглянул на руку, которой Флёр держала его.

– Ты... что-то хотела? – спросил он, подняв взгляд. Наваждение Флёр повторилось, когда она снова встретилась взглядом с необычным юношей. В нём не было обожания, любви, предвкушения, азарта. Взгляд, который Флёр запечатлела в памяти был самым обычным взглядом подростка, разглядывающего человека, разве что немного прошёлся по чертам лица Флёр, но опять, юная вейла не заметила ничего, что привыкла видеть в обращённых на неё взглядах – ни восхищения, ни поклонения, ни страсти или даже влюблённости. Только немного любопытства.

– Ах, да, я хотела бы пригласить тебя к нам... – Флёр наконец убрала руку с плеча Поттера, поняв, что того не волнует её прикосновение. Ничуть не волнует. От такого приглашения никто не отказывался, тем более от самой красивой ученицы Шармбатона, но юноша сказал, спокойным тоном:

– Прости, но не интересует, – сообщил он, виновато улыбнувшись, словно угадал мысли Флёр и теперь тонко издевается над ней, бросая вызов. Первое желание девушки было снова прикоснуться к нему, «а вдруг проймёт», но он продолжил, немного виновато: – Рад был помочь.

– Нет, я даже не узнала твоё имя! – Флёр изобразила возмущение, показывая ему, что «Да, вот оно, твоё счастье, привалило, с тобой хочет познакомиться Флёр Делакур!». Намёк на знакомство был настолько явным, что проигнорировать его он не смог.

– Гарри.

– ‘Арри, составь мне компанию, – сказала француженка, мило улыбнувшись, поняв, что раз имя своё назвал, то через какой-то из своих комплексов мальчик переступил...

– Ну... – засомневался он, а на лице его отобразилась работа мысли.  Флёр, уже почти физически ощущая, что рыбка на крючке, улыбнулась себе, ещё более приспустив блок со своих способностей. «Сейчас» – подумала Флёр, уже жалея, что ей пришлось прибегнуть к вейловской магии, ведь сделать из юноши слюнявого идиота ей не хотелось, но эта игра так увлекла её, что она сама и не заметила, как приворожила юношу. Конечно, Флёр полагала, что ей будет немного стыдно обломать его, но желание тут же удовлетворить истинно женский инстинкт привлечения самца взял верх над разумом.

– Извини, но я собирался вернуться к своим друзьям. До встречи, красавица, – сказал он. Флёр уже мысленно поздравила себя, когда поняла, <i>что</i> ей сказали. Ей... ей отказали? Он, этот несносный мальчишка просто сказал «до встречи, красавица» и ушёл? Сказал это так, словно Флёр не заинтересовала его ни на йоту. Этого просто, совершенно, абсолютно не может быть. Это рушило весь мир юной вейлы. Но ведь она самая красивая! Ей никто никогда не отказывал! Если она хочет познакомиться с парнем, то ей достаточно притронуться к нему, сказать пару слов ласковым тоном и можно из него верёвки вить. Правда, слюнявые идиоты раздражают, даже немного пугают, когда смотрят на неё совсем уже бесстыжим взглядом. Флёр была... в шоке. В прострации, из которой её выдернул голос сестры:

– Флёёёр, что с тобой? – Габриель была напугана тем, что после разговора с Гарри её старшая сестрёнка выглядит так, словно и не живая вовсе. Стоит столбом, глядя в пространство перед собой.

Только что произошедшее одним махом порушило всю игру юной вейлы, и разбило вдребезги все маски, что она носила. Флёр почувствовала, что значит быть простой девушкой, словно все её ухищрения и уловки, словно могущественная вейловская магия для юноши, что смотрит на неё изумрудными глазами не более чем метание бисера. Флёр стало стыдно, и она, глубоко вздохнув, теперь уже полностью серьёзно обратилась к парню, ведь он был ей интересен, он был... привлекателен, загадочен. Флёр сама не знала, что на неё нашло, ведь она просто страстно захотела познакомиться с этим человеком, захотела, что бы он не уходил, что бы был рядом с ней. Если бы кто вчера сказал ей, что так произойдёт, она бы только рассмеялась, но она полностью серьёзно, с мольбой во взгляде и в чувствах сказала:

– ‘Арри, я всё-таки очень тебя прошу, составь мне компанию, – Непроизвольно она сложила руки перед собой, словно молясь, а про себя твердя «пожалуйста, не уходи, пожалуйста…»

Но надежды Флёр были разбиты. Он посмотрел на Габриель с заботой во взгляде, после чего, подняв на Флёр взгляд, в котором сквозило искреннее разочарование, сказал ей слова, от которых у неё застыла кровь в жилах. По крайней мере, так подумала Флёр от переизбытка эмоций.

– Прости, Флёр, но... ты не в моём вкусе, – и, развернувшись на пятках, гордо удалился, быстро затерявшись в толпе. Флёр, опустив руки, несколько секунд смотрела на траву под ногами, и урывками запомнила, как отвела к палатке Габриель, как зашла внутрь, упала на свою кровать и  беззвучно  рыдала от ноющей, терзающей её душу боли, от которой не было ни спасения, ни утешения. Единственный парень, с которым она искренне хотела познакомиться, просто сказал ей «извини, но ты не в моём вкусе».

Гарри отошёл в сторону вместе с высоким мужчиной аристократической наружности. Делвин искоса поглядывал на Гарри, пытаясь найти то, что нашла в нём его дочь, и даже немного ревновал к Поттеру, но Гарри, замечавший его взгляды, ничего не говорил, пока они не отошли в закуток за трибунами.

– Вы – Делвин Делакур, как я понимаю? – спросил Поттер, пронзительно взглянув на мужчину. Делвин согласно кивнул:

– Именно, молодой человек.

– Гарри. Зовите меня Гарри, если вас не затруднит, месье Делакур, – сказал Поттер, прислонившись к трибуне.

– Хорошо, Гарри. Насколько я могу судить, вы... познакомились с моей старшей дочерью...

– Именно, месье. Но боюсь, что Флёр надеялась на то, что наше знакомство продолжится, – тяжело вздохнул Поттер.

– Да, да, она после встречи с вами несколько... плохо себя чувствует. Позвольте спросить, в чём причина такого... отношения? – попытался узнать правду Делвин. Флёр родному папочке не захотела излить душу, а происшествие грозило стать тёмным пятном на сегодняшнем мероприятии персонально для четы Делакуров.

– Простите, но... я же могу говорить как мужчина с мужчиной? – слегка поднял бровь Поттер.

– Конечно, Гарри! – воскликнул Делакур несколько громче, чем следовало бы. Поттер вздохнул и поведал ему:

– Видите ли, Флёр, безусловно, красивая девушка, да, но... по-моему, она слишком полагается на свою красоту. К тому же она пыталась... как бы сказать... привлечь меня, явно рассчитывая что я поведусь на красивое личико. Простите, но я считаю, что внешность должна быть придатком к человеку, а не наоборот. Флёр... по-моему, она из тех девушек, что ждут от парней любви и обожания, не думая, что могут ранить их чувства, – Поттер прикрыл глаза, и продолжил, тогда как Делвин, судя по его виду был оскорблён и пристыжен до глубины души, – Думаю, я не в состоянии вам помочь, простите, – Гарри оттолкнулся от стенки и, посмотрев на задумавшегося Делакура, что бы разрядить обстановку, спросил: – Простите, месье, что прерываю вас, но... не могли бы вы сказать, какую магию применяла Флёр?

– Магию? – удивился Делвин, сбитый с мысли. Гарри задал вопрос более точно:

– Когда она... приглашала меня, то от неё повеяло... какой-то странной магией. Я до сих пор не могу понять, что это было. Это было... ну, не знаю, как тёплый ветерок. Только никакого эффекта я, как ни старался, не заметил, – Поттер, посмотрев на Делвина, обнаружил странную для себя картину – тот стоял, и тупо смотрел на Гарри, будто у того вдруг выросли рога. С таким же  удивлением. Делвин, помолчав ещё секунду, уточнил:

– А… вы точно её почувствовали?

– Ну да, конечно же. Весьма странная магическая активность, похожа на взгляд василиска... немного, – признался Поттер, взглянув в глаза Делвина и вспоминая, как на втором курсе ему пришлось встретиться с этой милой змейкой.