Страница 15 из 40
– Да, да, конечно, проходите, – сказала, почему-то волнуясь Гермиона и открыла перед директором дверь нараспашку. Дамблдор, улыбнувшись себе в усы, прошёл внутрь, забавно придерживая подол своей мантии. «Судя по её цветастости, Дамблдор в хорошем настроении» – промелькнула мысль в остром аналитическом уме мисс Грейнджер.
Директор вошёл в дом и спросил:
– Мисс Грейнджер, вы написали мне письмо сегодня утром, и просили встречи с Гарри...
– Да, мы... немного недопоняли друг друга. Рон, к сожалению тут же обвинил Гарри во всех грехах и не желает его видеть. Но я полагаю, что мы просто слишком увлеклись учёбой, и не поняли, что для Гарри есть вещи поважнее оценок. – Повесила голову Грейнджер. Директор странно замерцал глазами и сказал столь же загадочно, сколь и непонятно:
– В отношениях с друзьями советуй им делать лишь то, что они способны сделать, и веди их к добру, не нарушая приличий, но не пытайся действовать там, где нет надежды на успех. Не ставь себя в унизительное положение.
Гермиона слушала его прямо таки благоговейно, ведь слова директора идеально охарактеризовали её последние выводы. Но Дамблдор, кажется, веселясь, продолжил: – Не смотри на меня, словно я тут сказал величайшую мудрость, Гермиона. Это сказал задолго до моего рождения Конфуций. Гермиона тут же стушевалась под его взглядом, а директор продолжил, – Но быть по-твоему, дом Блэка защищён фиделиусом и множеством самых мощных чар, просто так его не найти даже величайшим волшебникам. Но можно попасть через камин в моём кабинете. Если хочешь...
– Да, – согласилась Гермиона.
– Тогда, юная леди, приведите себя в порядок, – сказал Дамблдор. Тут только Гермиона заметила, что она стоит в ночнушке на голое тело, и в розовых тапочках. Густо покраснев, она бросилась обратно в свою комнату, а директор обратил свой взгляд на крупного кота, явно приходящегося родственником книзлам.
Пока Дамблдор, наколдовав лучик света, играл с котом, искренне предаваясь забаве, Гермиона оделась в джинсовую одежду, попыталась привести волосы в порядок, и это даже немного помогло упорядочить хаос её каштановых волос, потом взяла деньги, на всякий случай и, закрыв изнутри все двери дома, вышла к директору. Гермиона была снова поражена увиденным – Директор, один из сильнейших в мире магов искренне забавлялся, выпуская из палочки мыльные пузыри, которые с маниакальной настойчивостью ловил Живоглот. Живоглот редко играл. Очень редко.
– Э... – протянула Гермиона.
Директор, заметив, что Грейнджер уже собралась, виновато развёл руками и сказал извиняющимся тоном:
– Пришлось наколдовать вкус валерианы для пузырей. Иначе он не соглашался.
Гермиона, в который раз подумав о сумасшествии директора, прикрыла глаза и страдальчески вздохнула. Дамблдор же искренне веселился, поддерживая имидж «немного чокнутого» волшебника.
Они с Гермионой аппарировали сразу в кабинет директора.
– Итак, мисс Грейнджер, вы подумали, что скажете своему другу? – спросил Дамблдор.
– Да, – уверенно сказала Гермиона.
– Тогда, возьмите эту бумажку, – он дал ей какую-то визитку. Копию той, которую когда то Сириус вручил Гарри.
* Блэк-Хаус, семь утра *
Ремус так и не заснул. Впрочем, кто бы смог – даже мощные звукоизолирующие чары на стенах, замаскированные под магловскую звукоизоляцию не могли скрыть того факта, что Сириус был неутомимым любовником.
Комната Ремуса не отличалась роскошью отделки, но была весьма представительна – множество книг вдоль стен, массивная и красивая мебели из красного дерева, даже, невиданное дело, самшитовый паркет во всём доме. Блэки были состоятельной семьёй.
Подруги, узнав, что их друзья живут в одном доме, переглянулись. Девушка, с которой остался Гарри, была безразлична к этому, положив в такси голову на плечо Поттеру. Они поехали в Блэк-Хаус. Гарри молча, проводил свою спутницу по высокой лестнице наверх, в свою спальню. Девушки с интересом разглядывали убранство дома – смешение стилей и эпох – пол, потолки – викторианской эпохи, монументальные и шикарно отделанные, диван – современный, кожаный, напротив него камин который подошёл бы древнему замку, а не лондонской квартире.
Прочая мебель так же контрастировала друг с другом.
По велению Ремуса дом стал пригоден для того что бы пригласить как маглов, так и магов самых разных, от министра магии и Дамблдора до друзей, и ни перед кем не было бы стыдно. Все магические аксессуары убрали, а портрет Вальпургии Блэк был заколочен намертво и стал частью интерьера стены, словно специфическое украшение.
Все поднялись в свои комнаты, предложив дамам, лучший способ отогреться от ночной прогулки – предложили себя.
Гарри, уже имевший весьма ограниченный опыт, будучи наученный Сириусом, во время их занятий нескольким мелочам, довольно галантно разговорил Джессику, и они глазом моргнуть не успели, как оказались в постели. На этот раз Поттер был не столь скромен, и взял лидерство на себя.
Ремус Люпин и не засыпал, как и Сириус, а вот Гарри после очень бурной ночи, за которую он пять раз порадовал Джессику близостью, заснул вместе с ней. Всё-таки их юные организмы не были предназначены для такого тяжёлого и столь приятного труда, коим был секс. Это тридцатилетний Сириус после пятого раза только дух перевёл да выкурил сигарету, перед тем, как ринуться с новыми силами, под радостное повизгивание своей любовницы.
Ремус Лунатик Люпин на эту ночь превратился в зверя в эмоциональном плане. Раз уж люди, как говорил ему Сириус, приближаются к звериным инстинктам, то, что уж говорить про оборотня – к небывалому удовольствию свой дамы, он был настоящим зверем, которому не нужно было «давать». Он просто «брал» сам, не грубо, но настойчиво и безапелляционно.
Утро все встретили в своих постелях. Сириус первым встал и, подумав, что с него явно на этот день хватит, под взглядом своей любовницы оделся и, чмокнув её, вышел в гостиную. Но дама не желала оставаться одна и скоро присоединилась к нему. Сириус хотел позвать домовика, и пока никто не видит, приказать ему приготовить завтрак, но потерпел фиаско – тут же из-за спины послышался звук шагов. Это была Джоан, его подруга на эту ночь. Сириус, вздохнув про себя, признал, что на этот раз удивить любовницу «своей» готовкой не удастся и, пользуясь тем, что на кухне было только кофе и чай, а все продукты хранились в подвале, грустно заключил:
– Прости, но, кажется, у нас ничего нет. Кофе будешь?
– Кончено, – улыбнулась Джоан и села за стол. Очень скоро так же бодрствующий Ремус вместе со счастливо выглядевшей подругой спустился вниз. Они так же приняли по чашке сваренного Сириусом кофе и, прихлёбывая его, переговаривались:
– Ремус, это было... – протянула его знакомая, мечтательно, улыбнувшись. Ремус смутившись, опустил взгляд, а Сириус и Джоан переглянулись. У Джоан было такое же выражение лица, что и у её подруги.
Сириус, чувствуя напряжённость, спросил:
– Ремус, а что с Гарри?
– Сейчас, – сказал оборотень и быстрым грациозным движением «проплыв» мимо заворожённо наблюдавших за ним женщин, сунул свою чашку кофе в руки Сириусу и быстро поднялся наверх, к спальне Гарри. Ремус стеснялся заглянуть, но было надо. И он заглянул. Гарри и его подруга, нагие, сбив одеяло в ноги, спали. Джессика во сне обняла Гарри, а Поттер, утомившись за вчерашний день и эту ночь, спал просто таки мертвецким сном. Люпин, почувствовав своим острым нюхом запах секса, тяжело про себя вздохнул и прикрыл дверь. Спустился вниз и сообщил всем:
– Они крепко спят. Гарри это не ты, Бродяга, – виноватым тоном сказал лунатик. Сириус, признав, что для юного организма такое весьма утомительно, предложил пойти всем позавтракать. В кафе неподалёку.
Девушки, переглянувшись, согласились и спустя полчаса они уже вышли из дома.