Инженер

Передышка позволила взять таймаут на работу с железками. И Наличие на корабле нескольких тонн Поющей Стали особенно. Некоторое количество металла, в виде шариков я забрал с собой и унёс в ангар. Мордина так с утра и не видел. Вообще, на таком большом корабле повидаться с кем-то можно не так часто – только на мостике и в ангаре.

Если у нас был зонд-разведчик, то пора идти дальше – пора делать броню.

Бронекостюм был важнейшим элементом для моей группы, так как терять кого бы то ни было я не хотел. За образец я без всяких терзаний совести взял броню N7.

Сказать пару слов о местной броне… Да, она сложная. Керамика, тканые оболочки, и так далее. На какие только ухищрения не шли люди, что бы снизить вес своей брони. Прочность вряд ли была больше чем у обычной монолитной брони, толщиной миллиметра четыре-пять.

Всё вроде бы просто – снять с бронекостюма это керамическо-тканое убожество, выплавить из поющей стали новые панели брони.

Жаль, у меня не было дюрастали – этот материал несоизмеримо прочнее обычной стали, устойчивей к физическому урону примерно в тридцать раз. Поющая сталь была ещё прочнее, но её было мало и основные свои показатели она могла показать только при энергетическом воздействии – при попытке расплавить её лазерами и бластерами. Хотя и против масс-драйверных оружий она будет надёжной защитой.

На всякий случай я, после того как сделал сияющий доспех N7 из поющей стали, добавил металл и в обшивку дроидов. Высокое сопротивление нагреву так же могло значительно увеличить боезапас оружия, так как термозаряды в теории вообще не понадобятся. Металл остаётся холодным даже после длительной стрельбы. Это в теории.

После окончания работы над доспехами пришло время оружия. Пулемёты, винтовки, пистолеты… всё это нашлось в арсенале фантома. Свой безымянный пулемёт я взял первым, тут же понеся его в кузницу и занялся работой над его стволом. Будучи из дюрастали он заметно светился, но не так, как броня – скорее просто мягким белым светом.

Работа, если подумать, плёвая, – убрать одну деталь и сменить на другую… когда-то на земле пулемётам вообще делали сменные стволы, и ничего.

Броню я одевать не стал, так как собрал её структуру, скопировал электронику и генераторы щитов из первой брони и решил немного доработать, но потом. А вот пулемёт проверил лично. Так как створки ангара поднимать нельзя – за бортом давление в пол сотни атмосфер, решил пострелять в стенку.

Первая очередь была в десять выстрелов. Пока на стене появлялись заметные отметины от попаданий, в ангаре незаметно для меня появился Джейкоб. Почувствовал я его после того как отвлёкся от пулемёта.

– Джейкоб?

– Капитан? – посмотрел он на меня совсем уж странным взглядом, – что вы делаете?

– Проверяю ствол.

– И для этого портите ангар?

– Есть другие предложения, где тут можно пострелять? Хотя… – я подал пулемёт Джейкобу, – давай ты!

Тейлор попятился, но быстро вспомнил, кто тут капитан.

– Есть, сэр! – он принял из моих рук пулемёт и прицелился в стенку. Под таким углом пули рикошетить не будут, а переборку я специально нарастил и ради дела сплавил несколько шариков из поющей стали в тонкую трёхмиллиметровую пластину, поставив эту пластину перед стенкой. Дело начинало быть всё интересней и интересней.

Прогрохотала очередь из пулемёта – Тейлор открыл огонь. Снаряды один за другим влетали в пластину и слегка её деформировали, но сквозного пробития так и не получилось. Замечательно!

Ствол слегка нагрелся, но термозаряд не израсходовал и десяти процентов своего потенциала.

Теперь проблема состояла в другом – обойма. Пулемёт использовал пятиграммовые стальные болванки, которые, будучи разогнанными до скорости в пять километров в секунду могут пробить практически любую броню. Три миллиметра поющей стали лишь слегка деформировались, хотя попадание по стене привело к образованию небольших кратеров, по краям которых металл словно бы оплавился – скорость и энергия снаряда такая, что металл при быстром взаимодействии даже в твёрдом состоянии ведёт себя как жидкость. Аналогичная фигня происходит при стрельбе кумулятивными боеприпасами, вот только кумулятивная струя более концентрирована и пробивает броню насквозь, тогда как болванка имеет вид обычного цилиндрика – так достигается максимальное останавливающее действие и поражение живой силы.

Джейкоб дострелял до конца, после чего потянулся к термозаряду, но я его остановил:

– Не там, Тейлор. Закончились боеприпасы.

– Боеприпасы?  – дёрнул он бровью, – оно что, требует боеприпасов?

– Конечно. Не думал же ты, что маленькими пульками можно сделать такое, – я кивнул на погнутую стенку ангара. Джейкоб впечатлился.

В обойме было сто зарядов, но учитывая убойную силу, этого было более чем достаточно. Редко какая броня сможет противостоять, а если даже сможет – выстрелом должно отбросить на несколько метров.

Вторым по очереди шли снайперские винтовки. Вот тут поющая сталь стала панацеей от перегрева, так как основной нагрев шёл от трения снаряда в канале ствола, то и теплоотвод не был нужен. Вообще. Винтовка за три сотни выстрелов только немного нагрелась. Для длительной стрельбы более чем хороший результат – это была независимость от носимого боекомплекта. Именно этого я и добивался. Но более всего я желал, даже стремился, получить Дюрасталь. Этот материал делается из довольно обыденных по меркам галактики металлов и между тем намного прочнее стали, а общая распространённость позволит сделать броню кораблей из дюрастали. На данный момент броня это скорее пшик, так как может выдержать только небольшой удар, а мне нужны были непробиваемые звездолёты. Потому что массовостью тут и не пахло – я не смогу создать ничего вроде звездной кузницы – слишком сложно и слишком большую цену надо платить за производимые на ней корабли. Легче вбросить материалы на рынок, что бы местные наконец свернули с текущего направления развития.

Корабль закончил добычу и в точно оговоренный срок поднялся с этой планеты. Хотя запасы были ещё огромны, получить их мне не светило.

Да и девяти тонн вполне достаточно что бы создать броню всем моим верным спутникам.

И снова я вернулся в капитанскую рубку и снова застал там Солуса, который смотрел сохранённые в памяти компьютера данные о поющей стали. Видимо, уже немного прочухался. На моё появление саларианец отреагировал просто таки вспышкой любопытства.

– Капитан. Что вы со мной сделали? Моих приборов недостаточно для диагностики.

– Ничего, ровным счётом ничего, – ответил я Мордину, – только немного омолодил.

– Что значит «омолодил». Это невозможно.