Страница 14 из 19
- Ладно, а что ты думаешь об этом? - спросил Гарри.
- Что думаю? - откликнулся Джим. - Для меня все выглядит так, будто нет большого различия между мертвыми и живыми. Думаю, всю жизнь старика волновала и беспокоила эта касса и мысленно он к ней возвращался не раз и не два: не похоже, чтобы он просто так смирился с утратой, наверное, миллионы раз он обдумывал случившееся и укорял себя за дурацкий поступок; это настолько вошло у него в привычку, что даже после своей смерти он постоянно возвращается сюда и беспокоит нас. Сказать правду, я испугался за тебя; но все оказалось именно так, как ты и рассказывал; причина не в тебе - на твоем месте мог оказаться любой.
- Но ведь он умер два года назад, - сказал Гарри, - и почему это вдруг является ко мне с того света?
- Да, для тебя это стало ударом, - отозвался Джим. - В этом у меня сомнения нет. Такие вещи необъяснимы; ты будто бы задел какую-то воображаемую затычку, и все хлынуло в образовавшееся отверстие подобно воде. Может быть, ты случайно вспомнил что-то, что долгие годы хранилось в твоей памяти. И я благодарен - да-да, искренне благодарен судьбе, что не случилось ничего более худшего! Но, честно говоря, я не думаю, что старик хотел причинить тебе какой-либо вред, ему было просто не до тебя.
Они немного помолчали, затем Гарри сказал:
- Мне становится как-то не по себе, когда я начинаю обо всем этом задумываться, о том, что тени могут свободно уходить и возвращаться по своему желанию. Неужели мы и вправду оказались в центре всего этого, Джим?
Джим серьезно посмотрел на него.
- Да, - ответил он. - Думаю, это так. Думаю, мы оказались в самой гуще каких-то необъяснимых событий; впрочем, как мне кажется, мы еще легко отделались и какое счастье, что подобные вещи случаются так редко!
ЗАЯЦ
-1-
Дик Бремвелл, первокурсник, едва прибыв в Магдалену, был направлен швейцаром в комнату, чьи двери выходили на лестницу G, с правой стороны переднего двора. Позаботиться о меблировке он возможности не имел, поскольку прежний владелец комнаты неожиданно решил не возвращаться в Кембридж, и Дик был извещен об этом по телеграфу за день или два до приезда. Комната располагалась на первом этаже, неподалеку от улицы; в ней было два высоких окна, одно выходило на реку, а второе во двор. Без каких-либо картин, без мебели, унылый стол, три ужасных стула, сломанный диван, выцветший и полинялый ковер и такие же шторы, - комната выглядела в высшей степени не приспособленной для жилья. Пахло дымом и чем-то затхлым, и было еще что-то, что Дик определил для себя как нечто недружелюбное, может быть, даже зловещее. Все это ему не понравилось, и он даже пожалел, что согласился поселиться в этой квартире.
Он стоял посреди комнаты, со все возрастающим отвращением, когда кто-то произнес позади него, громко и отчетливо:
- Да, вы, может быть, удивлены, сэр - мистер Бремвелл, я полагаю - мне не нужно видеть выражение вашего лица, чтобы понять, о чем вы думаете - вы несомненно недовольны тем, что видите, и полагаете, что так быть не должно.
Дик обернулся и увидел полную пожилую даму в капоте, с улыбкой на лице, стоявшую перед ним с метлой в руке.
- Миссис Хамфри, сэр, я буду убираться в вашей комнате, - сказала она, по-прежнему мило улыбаясь, и продолжала с видимым удовольствием: - Да, сейчас эта комната выглядит бедно, если не сказать большего; но она не так уж и плоха для проживания, могу сказать вам по своему опыту, а я работаю здесь тридцать лет, и те джентльмены, которые жили здесь до вас, получали ее с такой же обстановкой, и почти всегда реагировали на нее так же, как и вы, сэр, не лучше и не хуже. Вам здесь понравится, сэр, несколько картинок на стенах, что-нибудь еще в этом роде - и комната уже не покажется вам такой ужасной.
Миссис Хамфри, которую с незапамятных времен звали не иначе как Матушка Непоседа, хлопотала по комнате, указывая, где, что и как можно сделать, чтобы придать комнате некое подобие уюта. Дик сразу почувствовал симпатию к старушке, довольно приятной, несмотря на торопливую речь и постоянные перескакивания с пятого на десятое. Невольно следя за ее перемещениями, он вдруг заметил в углу комнаты нечто любопытное. С виду это напоминало небольшой камин, заложенный кирпичом и покрытый штукатуркой, со следами резьбы времен Тюдоров на каменном своде, своей верхней частью похожий на дверь, если только и в самом деле не был дверью, а нижней частью на пару футов приподнимавшийся над полом. Это был странный объект, и Дик, желая рассмотреть его повнимательнее, приблизился и остановился перед ним.
- А это еще что такое? - спросил он.
- Ох, сэр, не обращайте на это внимания, - ответила миссис Хамфри. - Это дверь, должно быть, оставшаяся с тех времен, когда здесь, как говорят, жили монахи, и вела она в их собор или же... - впрочем, все равно, куда, в течение многих лет в этой комнате жили христиане, слава Богу!
По всей видимости, миссис Хамфри имела в виду протестантов.
- И что они здесь делали? - снова спросил Дик.
- Если вы хотите знать мое мнение, сэр, - сказала миссис Хамфри, - то мне чрезвычайно неприятно, что они когда-то здесь жили, - но что это так, в этом не может быть сомнения, - а мистер Симпсон рассказывал мне, - он казначей, сэр, очень приятный человек, - что они здесь и колдовали, и занимались всякими непотребными делами, а что в добавок ко всему они совершали здесь какие-то языческие обряды, так в этом у меня нет никаких сомнений!
История в изложении миссис Хамфри обещала быть интересной, подумал Дик, но не успел расспросить подробнее, поскольку Матушка Непоседа указала ему на удобный платяной шкаф, который, по ее уверениям, никогда не подвергался нашествию мышей, истинного проклятья прочих комнат в колледже, сэр, можете мне поверить. Здесь работает миссис Брэдли, сэр, она убирает комнаты по лестнице Q, и такая болтушка, что не приведи Господи; так вот только вчера она мне рассказывала, что ее мыши больше всего любят солодовый ликер, а я только посмеялась, и сказала ей в ответ, что мои мыши не употребляют ничего кроме бакалеи, и всего того, что по вкусу мышиной природе. Вы только подумайте, солодовый ликер!
И миссис Хамфри от души рассмеялась.
- Я склонна думать, что те самые мыши, которые так любят солодовый ликер, носят юбку - хотя и не в моих правилах обсуждать с молодыми джентльменами детали женской одежды!
Дик громко рассмеялся, миссис Хамфри ответила одобрительной улыбкой. Ей понравилась такая реакция на ее шутку.
- Именно так, сэр, - объявила она. - А теперь мы немного приведем в порядок вашу комнату, и скоро вы ее не узнаете!
Дик Бремвелл знал двух-трех человек в Колледже, но они еще не прибыли - он приехал раньше них на день или два, чтобы получить комнату. Он распаковал чемодан, доложил о себе преподавателю, пообедал в холле вместе с немногочисленными, тихими и предупредительно вежливыми первокурсниками; а скучный вечер провел в своей пустой комнате, написав одно или два письма, а затем попытавшись читать. И все-таки, в комнате было что-то не так. Что именно? Он не знал. Что-то мрачное и зловещее. Он слышал стук карет, проезжавших по улице, комната словно дрожала от этого стука; слышал звуки шагов во дворе, обрывки разговоров. Но взгляд его постоянно возвращался к нише с резьбой, большей частью скрытой густыми слоями краски. Казалось, в ней что-то спрятано, заложено кирпичами, замуровано и забыто, но не уничтожено полностью. С виду - всего лишь маленькая испорченная дверь, думалось ему. Ну что ж, понаблюдаем за ней, решил он и передвинул стол, поставив его прямо напротив ниши. Затем уселся и принялся читать, время от времени бросая взгляды на дверь, не изменится ли чего, и на что это будет похоже, и ему иногда казалось, будто что-то с зловещим интересом рассматривает его, скрываясь в маленькой нише.