Страница 5 из 15
- Ой, беда, беда, - запричитал Конек. - Только этого нам и не хватало. Не одно лихо - так другое. И что же нам теперь делать?..
- А езжайте далее без боязни - избушка давненько пробежала, с полдня будет, - раздалось откуда-то сбоку.
Владимир обернулся. Рядом стоял невысокий старичок с пышной седой бородой, одетый в простую, без вышивок и украшений, полотняную рубаху, без пояса, сероватого цвета и такого же цвета порты. Обут в обыкновенные лапти. А в руках то ли посох, то ли обыкновенная палка - не разберешь. Вот взгляд был необычен - сама доброта.
- Спасибо тебе, старичок-лесовичок, - весело крикнул Конек и потрусил дальше.
Обиделся Владимир. Ему так хотелось поговорить, порасспросить - все в этом мире сказки представляло для него интерес. Конек, понятно, перевидал здесь всех на своем веку. Ну да что там говорить...
- Не печалься, - Горбунок словно мысли читал. - Это я так сказал, что лесовичок. А в народе бают: чертов дед. Али попросту леший. Али еще кто. Коварный народец. Сегодня помог, а завтра, глядишь, в болото заведет, заплутает - не выберешься. Пуще же всего мороку любят насылать. Идешь по лесу, кличешь, а он тебе из разных мест отвечает. Обморочит, заведет да бросит. Бывает, конечно, наоборот, из чащи выведет, грибов, ягод на обратном пути понаставит, а коли глянешься, то и желание исполнит. Да только все больше морочит...
А лес тянулся и тянулся. Сквозь тесно переплетенные сучья и пышные кроны пробивались клочки голубого неба. Почти не слышно было птиц, лишь изредка перекликались между собой вороны да ронжи. Вдоль дороги густо разрослись громадные папоротники, цветущие, как известно, лишь раз в году - на Ивана Купалу - ослепительно красивыми цветами. Тут уж не зевай: кто сорвал цветущий папоротник, тому покоряются все клады земные, любой замок отомкнет волшебный цвет. Росли также разрыв-трава, плакун и еще бог весть какие колдовские растения. Все это объяснял Конек, чтобы хоть как-то скрасить путешествие...
Увы, хоть и появляются время от времени сообщения из всяких-разных садов-питомников о том, что зацвел у них папоротник, и даже обещают предъявить его на всеобщее обозрение со дня на день, но обещания так и остаются обещаниями. А ученые в один голос утверждают - не цветет папоротник никогда, ни в Иванову ночь, ни в какую-любую другую. Потому - относится он к тайнобрачным растениям, размножающихся спорами. Так откуда же взялась в народе эта легенда?..
Дадим волю своей фантазии, пусть расправит крылья. Есть в наших лесах два вида папоротника - ужовник и гроздовник. Непросто найти их - прячутся они от взгляда человека. Редко находят их. И есть у этих папоротников лист особый, вытянутый, с бутончиками, в которых хранит он свои семена-споры, напоминающий по виду побег с цветками. И цвета подходящего - бурого. Чем не источник легенды об огненном жар-цвете, в полночь раскрывающемся из уголька или человечка прыгающего? Но не нашлось смельчака, вызов силе нечистой бросившего, вот и сгорел цветок, опал, оставив после себя лишь палочку-уголек... Ну а про то, что гроздовник да ужовник в народе по-иному кличут - волшебной разрыв-травой, про то вспомним, когда время придет...
- ...Семь верст до небес, да все лесом - это про муромские сказано. Гиблые места, сплошные болота. А все ж находятся, не смельчаки - сребролюбцы, которые туда за богатством ходят. Мало кто возвращается с золотом, да и те молчат, как добыли. Говорят, счастьем своим за золото платят, молодостью, любовью, а кто не согласится, передумает, так там и остается. Может, и неправда это...
- Далеко еще до Киева? - спросил Владимир.
Насколько ему было известно из былин, где-то там обитали могущественные колдуны, волхвы-книжники, которые могли бы вернуть его назад из сказочного измерения. Хоть и хотелось подольше остаться здесь, посмотреть, пожить, но ведь спохватятся, искать будут: шутка ли сказать - человек пропал. Впрочем, существовала и иная причина: поднадоел этот угрюмый лес да однообразная дорога.
- Далече, - просто ответил Конек, не пускаясь, вопреки обычаю, в длинные рассуждения.
И тут, справа от дороги, обнаружилось громадное дерево с громадным дуплом.
- А здесь вход в иные царства: Медное, Серебряное, Золотое, Хрустальное да еще не помню уж в какие, - скосил глаз Горбунок.
И Владимиру вдруг страшно захотелось хоть одним глазком взглянуть на эти царства - ну прямо мочи никакой нет.
- Горбуночек, миленький, - взмолился он. - Пожалуйста, давай посмотрим, хоть немножечко, и сразу назад. Ну давай, а?
- Ох, не лежит у меня сердце к такой забаве, беду чует, - вздохнул Конек.
- Да что с нами может случиться? У меня и фонарик есть, - с этими словами Владимир достал записную книжку, выхватил из нее перо Жар-птицы и поднял над головой - лучами солнечными озарило оно мрачный лес...
...Нет, не Владимир случайно выпустил перо из рук. Словно шепот прошел по лесу, склонились вековые дубы, зашумели грозно корявыми сучьями: кто-то дерзновенно посмел нарушить их покой. Резкий порыв ветра вырвал перо, и оно исчезло в дупле, словно и не было его. Владимир застыл. Он потерял единственное доказательство своего необычайного приключения. Что же теперь делать? Чем похвастать перед друзьями-приятелями? Коснулась его крылом птица-обида, да что там коснулась - правду сказать, - клювом, да по темечку.
Конек вздохнул, видя его столь горестное состояние, и принялся осторожно приближаться к дуплу. Приблизившись, он, со словами: "Ну, держись!..", прижал уши и прыгнул во мрак.
Полыхнули в стороны летучие мыши, корни так и норовили хлестнуть по лицу; Владимир зажмурил глаза, одной рукой крепко вцепился в гриву, а второй принялся махать, стараясь отвести ветви, один раз, случайно схватившись за что-то, едва не вылетел из седла, но, в общем-то, даже не успел заметить, как оказался на твердой поверхности.
- Это и есть Медное царство? - разочарованно спросил он, оглядевшись. - А я-то думал...
И действительно, их окружал обычный пейзаж среднерусской полосы, а над головой, словно бы в издевку над здравым смыслом, ласково светило солнышко.
- Это и есть, - спокойно подтвердил Конек. - Вон, видишь гору и стену на горе? За той стеной все медное: и терем, и трава, и деревья. Даже стражники там медные. Ну, подались, что ли? Авось подскажут, как отсюда выбраться.
- Погоди-ка, погоди... Так ты не знаешь обратного пути? - удивился Владимир.
- Небось не каждый день здесь бываю. Редко когда кто сюда просится, а вот обратно, ежели не помогут... - Конек не договорил.
Гриб боровик, росший рядом с пеньком, возле которого они стояли, принял облик маленького старичка, вскарабкался на пенек и, сняв шляпку, поясно поклонился Владимиру.
- Добрый путь, свет Иван-царевич, давненько тебя дожидаемся. Вишь, какая беда у нас приключилась, - начал он.
- Да не царевич он, и даже не Иван, - довольно бесцеремонно вмешался Горбунок.
Старичок удивленно посмотрел на него, на Владимира, дернул себя свободной рукой за бороду, затем, видимо обидевшись, со словами: "Извините, ошибся", надел шляпку и пропал.
- Ну зачем же так, - укоризненно произнес Владимир. - Все-таки пожилой человек...
- Да кабы я не вмешался, он бы службу попросил справить. Ведь предупреждал же, - непокой жароптицыным пером накличешь. А коли царевна понадобилась, так и наверху есть из кого выбрать. А то и по старинке: лук, стрела, честным пиром да за свадебку.
Из этого Владимир понял только, что за службу ему полагалось, как это обычно бывает в сказках, полцарства и царевна.
- Какую службу? - поинтересовался он. - А то, может, и справились бы...
- Что я тебе, волк, что ли, службы служить? Через заборы всякие лазить да обращаться во что ни попадя? - буркнул Конек. - А служба у них у всех известная - поди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что. Ну, в том смысле, что ничего толком объяснить не могут. Вот послушай, что люди говорят.