Котуйская история

Шахов, пока Галина сидела в гостинице, успел побывать в нескольких местах. После обеда он пришел и, протянув ей цветы, припал на одно колено. Где он только набрался этой удали и галантности, его последние слова, удивили Галю безмерно.

- Галочка, я чувствую, что люблю тебя, ты самая прекрасная из женщин, которых я когда-либо встречал в своей жизни. Я понимаю, что мы знакомы всего несколько дней, но такое случается в жизни, я хочу, чтобы ты стала моей женой. - Он протянул Галинке красную коробочку, в которой находилось золотое колечко с драгоценным камушком.- Ты согласишься выйти за меня?

Галя, от удивления широко открыла глаза, помедлила с ответом и, наконец, решилась. Она дала согласие кивком головы.

Шахов подхватил ее на руки и закружил по комнате, затем опустил перед собой и торжественно произнес:

- В семнадцать ноль-ноль, у нас с тобой регистрация.

- Как, уже?! - воскликнула удивленная Галина.

- Я договорился, но меня беспокоит одно обстоятельство...

- Ну-ну, что ты хочешь услышать?

- Ты ведь не разведена.

- Я жила с ним гражданским браком.

- Галя!! - воскликнул обрадованный Юрий, - это же в корне меняет дело, нужно срочно готовиться, у нас времени осталось два часа.

Вечером Галину и Юрия расписали в ЗАГСе, свидетелем на их бракосочетании оказался давний приятель, сослуживец майора, в звании подполковника. Потом они сидели в номере гостиницы и скромно отмечали торжество. Шахов обещал ей по приезде в Радужный, закатить пир горой. Галя, как только могла, натянуто улыбалась, стараясь скрыть за улыбкой грусть и разочарование.

Прошла еще одна ночь, наутро Шахову позвонили из аэропорта, сообщив, что самолет АН-2 вылетает на прииск "Отчаянный" в три часа дня.

За иллюминатором, в голубом небе, проплывали облака. Двигатель самолета натужно гудел снаружи. Галина впервые летела на "кукурузнике" и при попадании в облако, начиналась неприятная болтанка. Сначала она со страхом оглядывалась вокруг, но вскоре успокоилась, наблюдая за мирным поведением других пассажиров. В небе исчезла молочная дымка, на линии горизонта просматривались плоские горы и сопки, покрытые хвойными лесами.

- Котуй,- сказал ей на ухо Шахов, указывая рукой на извилистую, словно громадную змею, реку. По обоим берегам тянулись каменные, покатые косы. Зимой Котуй скован льдами и укрыт белым покрывалом, только местами, на плоских горах, ветер не давал скапливаться снегу. Самолет выныривал из сплошной пелены и снова входил в облака и только между их разрывами, Галя замечала внизу тайгу, очертания небольших, множественных озер, и равнины, покрытые снегом. Ей стало не по себе, она по-иному представляла окрестности лагеря, где содержали Лешу, воображала, что им легко будет добраться до реки и, применив какое-нибудь плавсредство, уйти вниз по реке. Реальные размахи величественной тайги и горный ландшафт по берегам Котуя, развеяли ее мысленное представление.

Вечером, майор и его молодая жена, прибыли на прииск "Отчаянный", пока Шахов вызывал с "Радужного" вертолет, который числился на балансе подразделения охраны лагеря, Галя, ежась от колючего ветра, рассматривала достопримечательности поселка. Одноэтажное здание клуба - столовой, куда завозили и показывали два раза в месяц кино, два десятка рубленых домов, где жили аборигены да несколько лачуг, в которых обитали старатели.

До прибытия вертолета разместились в столовой поселка и дополнительно среди старателей отмечали спиртом свадьбу "молодоженов". Майор и Галя чуть позже вышли на улицу, там он встретился с двумя мужчинами, которым в прошлом помог с досрочным освобождением, о чем-то с ними поговорил и, обменявшись свертками, разошлись в разные стороны: Шахов с Галиной направились на взлетную полосу, где их уже ждал вертолет, а двое мужчин пошли допивать спирт за здоровье "новоиспеченных молодых".

Глава 13

Встреча

Седьмой день отсутствовал кум в зоне, семь дней администрация колонии была в неведении: кто же займет место начальника учреждения, которого приказом по управлению, отстранили от занимаемой должности.

Заключенным, конечно, было не все равно, кто впряжется в лямку хозяина зоны, но их бесконечно радовало другое обстоятельство: начальника режимной части "Шакала" уволили с работы и теперь эта тварь больше не ступит ногой в зону. Лешка по такому случаю даже проставился, недавно он получил с воли грев и, заказав на объекте водку, получил ее в резиновой таре - грелке. Водка попахивала резиной, но шла в горло без всяких осложнений и братва осталась довольна первым, самостоятельным, Лешкиным угощением. Змей ожидал возвращения кума из Красноярска, только опер мог разрешить выйти ему на лесозаготовки за пределы зоны, в статусе конвоируемого зэка.

Лешке уже поднадоело слоняться без дела по зоне, он обошел ее вдоль и поперек, изучив каждый угол. Его тянуло за забор, где сосны, выстроившись в ряд, стояли вдоль дороги, по которой каждое утро уводили работяг, а вечером снова пригоняли в зону. Однажды, ожидая съема с работы, он стоял недалеко от ворот и ждал пацанов со своего отряда, они должны пронести чай, сигареты и немного "цимусной" еды. На днях один зэк, высокий, худощавый парень, по прозвищу - Мотыль, должен протащить через шмон каральку копченой колбасы.

Старшина, который вечно путал слово отчество с отечеством, слыл в зоне среди зэков непревзойденным "легавым", он нутром чуял, когда кто-то из работяг нес запрещенные продукты или предметы.

Все зэки старались при шмоне перейти к другому проверяющему солдату или сержанту, но кто попадал к старшине, лишался грева, "нюх" у него был, как у собаки.

"Как пронести колбасу в следующий съем с работы?" - подумал Мотыль и решил схитрить. Он засунул руку в карман штанов и стал наминать свое "хозяйство". Не опасаясь, Мотыль подошел к старшине и развел руки в сторону, тот обыскал его и пощупал между ног.

- Ага, - обрадовался пожилой старшина,- колбасу решил протащить, а - ну, доставай.

- Командир, да неудобно как-то, - скромничал Мотыль.

- Скидавай, говорю штаны, неча колбасу в трусах прятать.

Мотыль нехотя расстегнул штаны и приспустил их вместе с трусами...

Хохот прошелся по рядам заключенных, даже конвоиры, и те надорвали животы, когда заметили ошалелое лицо старшины, увидевшего вместо колбасы "добротное хозяйство" Мотыля.

Леха "ржал" не меньше всех, когда ему рассказали, почему зэки не унимались от смеха, даже, когда сели ужинать в столовой.

На следующий день Мотыль со съема с работы, пошел к старшине для обыска, тот заметив его, махнул рукой, пропуская Мотыля мимо. Ему больше не хотелось выглядеть объектом насмешек конвойных и зэков. Грев благополучно был пронесен в зону.

Вернулся из командировки главный кум и на общем построении колонии всех известили, что Шахов теперь будет выполнять обязанности начальника колонии, а прежнего хозяина перевели в производственный отдел. Зона притихла, предвидя коренные изменения: обязательно начнется притеснение братвы, все, кто ранее был с кумом на "ножах", мысленно засобирались в изолятор. Леха тоже решил приготовиться: зашить в швы куртки крупинки махорки, проглотить "кишку" в целлофане, в которой запрятал чай, ну, и может статься - попрощаться с жизнью...

Шахов после построения пошел с офицерами по отрядам и на удивление зэков, стал задавать, совсем не жесткие вопросы:

- Какие есть жалобы? Дрова вовремя привозят? Как кормят? Может у кого, есть какие-нибудь замечания, предложения.

Лешка, услышав подобное из уст кума, от удивления приоткрыл рот и его тут же заметил Шахов.

- А-а, осужденный Борисов, как срок идет? Письма вовремя приходят.