Страница 48 из 51
Направление машины Гро Фезера менялось ежеминутно. Глава Ларгомерогов ловкими маневрами пытался обмануть бдительность врага, чтобы так или иначе выиграть крупицу времени или пространства, — что одно и то же.
В машине Роне Оро-Бера все сосредоточенно молчали. Кэн и Гени не отходили от аппаратов. Роне задумчиво смотрел на переливающуюся внизу панораму.
Казалось, будто машина неподвижно висит в воздухе, а внизу бешено мчится гигантская багрово-дымчатая река текучей жидкости.
Быстро миновав Атлантику и буквально перешагнув Панамский перешеек, марсиане по линии экватора понеслись над необозримой гладью Тихого океана. Расстояние между машинами почти не изменялось и они отлично были видимы друг другу.
Гигантская комета стремительно склонялась к горизонту, теперь ее бесконечный хвост пересекал весь небесный свод и казался новым огромным и ярким млечным путем.
Роне Оро-Бер догадывался, что у марсиан по близости имеется какое то надежное убежище, где они, быть может, намерены открыто померяться силами со своими преследователями. Он поделился своими соображениями с сыновьями.
Гени быстро нажал какой-то регулятор. Машина марсиан, перевернувшись, описала в воздухе ряд беспомощных петель и стала падать вниз. Однако, на небольшой высоте над поверхностью океана она выправилась и круто повернула на юг.
— Ты едва не утопил их, милый Гени, — улыбнулся старый ученый.
— Это было-бы самое простое разрешение вопроса, — серьезно ответил Гени.
— Это мы всегда успеем сделать. Сначала мы должны испробовать все пути к спасению Эолиссы, — заметил Кэн.
Аэрожабль марсиан снова начал стремительно забирать высоту.
— Не выпускайте их далеко за пределы воздуха. Там борьба будет гораздо труднее, — посоветовал Роне.
— Почему они так круто повернули к полюсу? — слегка удивился Гени.
— У полюса состояние атмосферы благоприятнее. Там ларгомерог, вероятно, рассчитывает или развить большую скорость, или выскочить в безвоздушное пространство.
Корабли вступили в область южного полярного круга. Внизу развертывалась изумительная картина. Окружая полюс широким полукольцом, в розоватой дымке сверкали миллионы огней. Колоссальные заводы федерации разрабатывали залежи свентория. Доносился глухой отдаленный гул, как отклик далекого грома. Прозрачный воздух был насыщен мягкими лучами встающей луны. Зарево кометы угасало, ее кровавый диск скрылся за горизонтом, родив невиданную зарю в полнеба. Чудовищный хвост, как гигантская змея, извивался между побледневшими созвездиями.
Нигде не замечалось ни малейших следов дыма или копоти. Сверхъестественной величины двигатели подчинялись микроскопическим по своим размерам, но невообразимым по своей мощности запасам конденсированной энергии, — радия, небулия и других движущих элементов. Обработка миллиардов тонн незаменимого металла — свентория, — превосходившего своею твердостью алмаз, — легкостью — аллюминий, являлась таким же опрятным и легким делом, как и всякий труд на Земле. Все вредные газы и выделения отводились по колоссальным трубам в подземные, или, вернее, в подводные лаборатории и здесь перерабатывались в различные полезные химические продукты. Ни на что негодные отбросы автоматически выталкивались в океан.
Скоро полукруг огней превратился в правильное кольцо.
Машины неслись над южным полюсом. Из прежних колоссальных ледяных богатств полюса сохранились лишь сравнительно небольшие остатки. Эти остатки льдов сейчас, при свете ущербленной луны и отблеске заходящей кометы, сверкали алмазно-рубиновыми залежами.
Все попытки марсиан порвать невидимые возжи и вырваться за пределы атмосферы неизменно оканчивались неудачей, раза два или три едва не стоившей им жизни.
Перерезав южный полюс, машина взяла направление на север, устремившись через Индейский океан к далеким берегам Азии.
Бросалось в глаза, что Гро Фезера предпочитает носиться над безбрежностью океанов, тщательно избегая густо заселенных материков и проторенных воздушных путей.
Справа всходило солнце. Верхние слои атмосферы порозовели. Луна осталась где-то позади. Зарево кометы погасло и из-за горизонта лишь слабо светился распущенный конец ее побледневшего хвоста. Воздух становился все светлее и прозрачнее. Блестели, умирая в лучах рассвета, две-три звезды. Свет разливался стремительно и победоносно.
— Мне начинает надоедать эта бешеная погоня. — устало проговорил Роне.
— Ах, если бы не Эолисса!.. — Гени мрачно нахмурился.
— Предложи ему сдаться, дорогой брат. Все равно сопротивление бессмысленно, — посоветовал Кэн.
— Да, я последую твоему совету.
Гени по люксографу завязал переговоры с преследуемой машиной.
Солнце вынырнуло из океана и яркое, ликующее утро вступило в свои права.
Две игрушки, созданные человеческими руками, перегоняя небесные светила, с дерзкой отвагой неслись над гигантским вертящимся волчком.
Глава пятнадцатая.
Снова Гималаи.
Гро Фезера считал, что не все еще потеряно. У него был план, для выполнения которого он и направил свой воздушный корабль к гигантским горным кряжам азиатского материка. Марсианин надеялся незаметно спуститься в одном из глубоких горных ущелий Гималаев или Тибета и таким образом ускользнуть от преследователей.
Эолисса, после страшной сцены с председателем союза Ларгомерогов, сидела запертая в одной из кают машины, обдумывая, как бы возможно дороже продать свою жизнь.
В том, что она погибла, смелая девушка не сомневалась.
Глава Ларгомерогов уже несколько раз входил к ней в каюту и подвергал свою пленницу грубому допросу и унизительным оскорблениям.
Снова щелкнул замок. В дверях появилась сутулая фигура поэта. Он, не спуская сверкающих глаз с девушки, молча сделал несколько шагов в ее сторону.
Эолисса выпрямилась, откинув голову назад.
— Вы снова пришли оскорблять меня?
— Ты не сказала мне причины твоей чудовищной измены.
Девушка презрительно усмехнулась.
— И вы решаетесь говорить об измене! Вы, предводитель Ларгомерогов!
— Эолисса, я не советую тебе шутить со мной. Я имею право говорить об измене и о черной неблагодарности к тому, кто спас тебе жизнь.
— Ах, эта жизнь! — заломила руки девушка.
— Ты не только не выполнила своего долга, ты предала меня в руки врагов!
Голос Фезера срывался.
— Это ложь!
— Это правда!
Он задыхался, не в состоянии говорить от душившей его злобы.
— Если бы это не было горькой истиной, за мною не гнались бы враги с целью погубить меня. Только вместе со мной погибнешь и ты!
— Я это знаю. Мы погибнем вместе, — спокойно сказала девушка.
— Вместе? Это служит тебе утешением? — бешенство все более овладевало всем существом Фезера. — Нет, ты погибнешь раньше меня и погибнешь в страшных мучениях. Я сумею заставить тебя перед смертью раскаяться в предательстве.
Девушка медленно покачала головой.
— Я не боюсь мучений так же, как не боюсь смерти. Пусть будет так. Мне не в чем раскаяваться. Ни одно темное пятно не омрачит воспоминания обо мне среди тех, кто меня знает. Над тем же, кого при жизни называли «божественным» повиснет вечное проклятие, когда люди узнают всю низость его души. И это — «божественный» поэт! Творец «Гармонии миров!» Гро Фезера-Мар! Отныне это имя будет символом злого начала. Этим именем будут обозначать крайнюю степень человеческой подлости, для которой сейчас нет понятия на языке людей!
Гро Фезера насильственно рассмеялся.
— Превосходная тирада. Вполне в псевдо-классическом стиле. Только это не твои слова, это слова твоего любовника, этого мальчишки…
Девушка вздрогнула, как от удара бича. Она сделала шаг вперед и молча плюнула в лицо оскорбителя.
Марсианин завыл, готовый броситься на Эолиссу.
* * *
На пороге появился Аль Загроо.
— Божественный, они вызывают вас для переговоров.