Страница 20 из 63
– Почему просто не купить новый грузовик? – поинтересовался он.
– Этот принадлежал моему отцу, – сказала я, сделав осторожный разворот и направив грузовик по дороге к дому Ника. – Он умер, когда я была ещё очень маленькой. Я едва знала его. И мне просто нравится сама мысль обладать чем-то, что раньше принадлежало ему.
Дождь уже лил настоящей стеной, окатывая стекло потоками небольших волн. У нас редко выпадали так называемые сильные осадки, поэтому дороги были скользкими из-за слоя смешавшегося с водой масла и пыли. Из-за стекающих по стеклу капель дождя я едва видела дорогу, но могла сказать, что пейзаж мелькал за окном быстрее, чем должен был. Я нажала на педаль тормоза, но грузовик не среагировал. Он всё так же мчался, а скорость только увеличивалась.
Ник прокашлялся.
– Ладно, Мэгги, я знаю, что ты хочешь домой, но тебе всё же нужно сбавить ход.
Я с большей силой нажала на тормоз.
– Я пытаюсь.
– Если бы ты пыталась, грузовик ехал бы медленнее, – настаивал он.
Я вдавила педаль в пол, но грузовик продолжал катиться вперёд. Шины слегка завизжали, когда я повернула за угол.
– Эй, Ник, – произнесла я, стараясь говорить спокойным голосом. – Ты заметил что-нибудь странное в тормозах по пути сюда?
Он покачал головой.
– Помимо шума? Они слегка медленно срабатывали, но большую часть пути дорога шла вверх. Я не особо ими пользовался.
Я что-то проворчала, когда конец платформы грузовика отбил кусок горной породы, пока я пыталась вписаться в поворот.
Глаза Ника тревожно округлились.
– Ник, мне нужно, чтобы ты дёрнул ручник. Резко. Я бы и сама справилась, но думаю, обе руки мне понадобятся на руле.
Ник кивнул и сразу же устремился ко мне. Когда он сомкнул пальцы на тормозном рычаге, я приготовилась к резкому толчку от остановки колёс.
– Всё не так уж и плохо, – заверил меня Ник, когда я прошла небольшой поворот. – Однажды я ехал на «джипе» по «Юнгас-Роуд» [67] в Боливии. Это самая опасная дорога в мире. Я повернул за угол, а там как раз каротажная станция [68] на грузовике зависла над пропастью…
– Не был бы ты так любезен заткнуться и потянуть уже грёбаный ручник? – закричала я.
– Я и тяну его! – воскликнул он, изо всех сил дёрнув вверх тормозной рычаг. Ничего не произошло. Наши глаза встретились, затем Ник метнул взгляд в сторону дороги. – Слушай, просто начинай поворачивать заранее. Мы должны замедлиться достаточно, чтобы машина остановилась.
– Мы едем вниз! И набираем скорость! Ты получил свою докторскую степень по Интернету? – закричала я.
– Эй, не ори на меня, потому что паникуешь!
– Я не паникую! – заорала я в ответ.
Мы подобрались к особо опасному повороту, почти в сорок пять градусов, за которым находился глубокий овраг. Сердце заколотилось у меня в горле, когда мы подъехали ближе. Я яростно нажимала на тормоз, надеясь на помощь «Аве Мария» в последнюю минуту. И попыталась крутануть руль, но поворот был слишком резким.
– Держись! – закричала я, когда Ник закрылся руками от удара.
Автомобиль накренился к обочине дороги, ударившись боком о деревья и отбросив нас к заднему окну, отделяющему кабину водителя от кузова, смонтированного на платформе грузовика. Машину качнуло влево, и моя голова врезалась в боковое окно, пробив его.
Я закрыла глаза, позволяя качающейся кабине швырять меня из стороны в сторону, как тряпичную куклу, в то время главной моей заботой было удержать при себе содержимое желудка. Наконец мы скатились к ряду деревьев и резко остановились.
– Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо-дерьмо-дерьмо-дерьмо! – выкрикивала я, зажмурив глаза.
Несколько секунд спустя заботливые руки разжали мои пальцы, мёртвой хваткой вцепившиеся в руль.
– Мэгги, грузовик остановился. Теперь можешь перестать убивать английский язык, – сказал Ник. Он мягко повернул мою голову, чтобы осмотреть довольно впечатляющую припухлость на виске. Я скривилась и зашипела, когда кончики пальцев Ника коснулись кожи, под которой пульсировала боль.
Пара деревьев на дне оврага заблокировала пассажирскую дверь. Откровенно говоря, грузовик не перевернулся лишь чудом. Благослови, Боже, крепкое американское машиностроение до-пластиковой эпохи.
– Ты в порядке? – спросила я, схватив Ника за запястья. – Как твоя задница?
Его губы дёрнулись в улыбке.
– Я-то в порядке. Но беспокоюсь о тебе.
– А я беспокоюсь о твоей заднице, – сказала я ему. Внезапно на меня накатила волна головокружения. – Я действительно сожалею об этом, – произнесла я, проведя рукой по его щеке. Я улыбнулась, чувствуя себя отчасти свихнувшейся. – У тебя такая потрясная задница!
Он усмехнулся, когда я прислонилась лбом к его лбу.
– А ты хорошо треснулась головой, да?
Я кивнула, съёжившись от боли, которая усилилась от небольшого движения, и полезла в карман за своим недавно заряженным сотовым. Батарея была полной, но вот делений – ни одного.
– Здесь не ловит сигнал. А у тебя?
– Я заплатил неприличную сумму денег за 3G-покрытие, – покачал он головой.
Я осторожно просунула голову в разбитое окно и посмотрела вверх на крутую скалу и земляной вал, который отделял нас от дороги. Ник едва мог ходить. А я бы в такой дождь не поднялась по этому склону в человеческом обличии. Мелькнула мысль: «А что, если вырубить его и обернуться волком, чтобы сбегать за помощью?». Но если его вырубить, то все усилия по спасению станут бесполезными. К тому же, в последний раз, когда я бежала с сотрясением мозга, то очнулась в Джуно, обнажённая, на парковке «Севен-Илевен» [69], не имея понятия, какой сейчас день. Я могла забыть, куда именно бежала, и в финале Ник застрял бы здесь невесть на сколько.
– В ближайшее время мы не сможем выбраться отсюда, – сообщила я ему.
– Так что, мы ждём утра или смены погоды? – уточнил он, обернувшись, чтобы посмотреть на кузов.
Я кивнула.
– Что раньше наступит. Сзади есть одеяла и прочий хлам. Нам нужно будет прикрыть окно. По календарю ещё осень, но ночью похолодает.
Я толкнула заднее окно, которое специально установили Сэм и Купер. Оно было достаточно широким, чтобы можно было пролезть через него, хотя у Ника с этим были кое-какие проблемы из-за его травм. Меня радовало то, что недавно я вымыла грузовик. Высота фургона не позволила бы нам стоять или много передвигаться, но, по крайней мере, у нас было укрытие от ветра и дождя. Я передала Нику через окно одеяло и клейкую ленту и начала сооружать убогое ложе. По моему настоянию все в долине держали в машинах набор необходимых принадлежностей для подобных ситуаций. Но ожидала я чего-то похожего на снежную бурю или вторжение зомби, а не отказавших тормозов и импровизированной вечеринки с ночёвкой вместе с моим возлюбленным-человеком.
Я покусывала губы и обдумывала ситуацию. Мой грузовик был стареньким, но ухоженным. Каждые несколько месяцев Самсон осматривал его, проверял работоспособность отремонтированного движка, состояние осей машины и тормозов, которые, кстати, он менял прошлой зимой. Непонятно, почему они отказали именно сейчас. Пусть Самсон тупой и ленивый, но он всё же отличный механик. А также, насколько я знала, он не желает мне смерти. Конечно, это может измениться после того, как я вернусь домой и оставлю след своего ботинка на его заднице.
– Что ж, уютно, – криво улыбнувшись, сказал Ник, с трудом пролезая через окно фургона. Он взял одно одеяло с убогой постели и обернул его вокруг моих плеч. – Может, тебе заново обставить дом Сьюзи для меня?
– Забавно, – пробормотала я.
– Я знаю, что это прозвучит, как повод к соблазну, но думаю, нужно снять с тебя эту мокрую одежду, – сказал он, стягивая с меня ботинки. Я оттолкнула его руки подальше от себя. – Здесь будет холодно, даже под одеялами.
[67] Дорога Юнгас (Yungas Road)
Эта дорога, название которой переводится как “смертельная дорога”, имеет продолжительность 61 километр, соединяя Ла Паз и Коройко. Каждый год на этом участке дороги погибает до 300 путешественников, машины которых “падают в пропасть”.
[68] Каротажная станция – передвижная автоматическая установка для производства геофизических исследований в скважинах. Состоит из скважинных приборов и зондов, являющихся датчиками геофизических параметров; наземной аппаратуры, позволяющей регистрировать показания скважинных приборов и зондов в аналоговой или цифровой форме; специального (каротажного) кабеля, с помощью которого соединяются скважинные приборы с наземной аппаратурой; лебёдки для выполнения спуско-подъёмных операций в скважине. Автоматические каротажные станции обычно монтируются на шасси одного или двух автомобилей, причём в последнем случае наземная измерительная аппаратура устанавливается на автомашине-лаборатории, а лебёдка, кабель и набор скважинных приборов объединяются в самоходный каротажный подъёмник.
[69] 7-Eleven – оператор крупнейшей сети небольших магазинов в 18 странах под управлением Seven-Eleven Japan Co., Ltd., действующий главным образом на основании франчайзинга. Это крупнейшая сеть, имеющая более чем 36 тысяч отделений.Магазины этой сети расположены в восемнадцати странах мира, крупнейшие сети в Японии, США, Канаде, на Филиппинах, в Гонконге, Тайване, Малайзии и Таиланде.