Страница 5 из 23
Дверь каморы отворилась. Вошел старший княжьей охраны:
— Князь ждет тебя, Иван.
— Кто мы такие? — задумчиво произнес князь Юрий. — Мы можем гордиться своими победами в противоборстве с недругами и диким зверем, но мы никогда не должны забывать о поражениях…
— На Калке русские и половцы сражались вместе, — сказал хан Куштум. — Тогда богам нашим было угодно, чтобы мы объединились и повернули оружие против общего врага — хана Чингиса, деда нынешнего властителя орды.
— Великий князь Игорь Рюрикович, — задумчиво произнес Юрий Ингваревич, — как говорят старые летописи, поплатился жизнью, когда повадился в древлянскую землю ходить за данью. Если б на Калке мы в корень разбили Чингиса, не дождались бы внука снова у своих границ. Что ж, попробуем сломать хребет Бату-хану. Я уже разослал гонцов к братьям. День-два пройдет, прежде чем князья соберутся в Рязани. Прошу тебя, хан, погостить до их сбора, сам расскажешь о напасти. Думаю послать посольство к сроднику моему, отцу молодой княгини Евпраксии, сына моего Федора верной женки, к князю Мстиславу Глебовичу Черниговскому. Пойдут в его землю младший брат мой князь Ингварь Ингваревич да воевода Евпатий Коловрат. Тому Евпатию князь Мстислав жизнью обязан, верю в помощь князя Черниговского. А к Юрию Всеволодовичу, князю Владимирскому, пошлю Олега Красного, князя Переяславского. Сей славный муж и брат мой известен ратными делами на Руси, не должен князь Владимирский отказать ему.
— Ты веришь своему соседу? — спросил Куштум.
Юрий Ингваревич не ответил, опустил голову, затем, не глядя на хана, налил в кубок медовухи, не отрываясь, выпил.
— Надо верить, хан, — ответил он. — Как жить без веры в близких?
— Я приведу своих воинов к тебе, князь Юрий.
— У меня есть другая мысль, хан.
— Слушаю, князь.
— Сейчас пришлют сотника из дружины Коловрата, того воина, что привел тебя на землю Рязанскую. Его я пошлю к Евпатию, чтоб передал Коловрату: прибыть сюда немедля. Самого сотника оставлю у края Дикого Поля. Ты же собирай войско и держи его наготове. Сотник Иван с дружиною будет нитью, которая сведет тебя со мной. Когда мы изготовимся ударить на Бату-хана, я сообщу тебе время, и тогда твои воины набросятся на орду с тыльной стороны. И если судьба — одолеем татаровье.
— И снова прольется кровь… Зачем? — задумчиво сказал хан Куштум. — Земля велика, ее хватит для всех народов. Твои люди, князь Юрий, хлебопашцы, им по душе жить на одном месте. Половцы должны двигаться по степи и каждую ночь менять стоянку. Вы не мешаете нам, а мы — вам, так оно и должно быть в этом мире под звездами… Кому нужна жестокость, слезы и боль?
Глава пятая
СКАЗАНИЕ О БЛАЗНИЦЕ
Что мещерские леса без конца и края, и дремучи они безмерно, и стоят на низком месте, каждому известно. Про несчитанные-немерянные озера, ближние к Мещере, тоже наслышаны. Озера здесь всякие бывают. И большие, второй берег едва виден, в них дно недалеко, вода тепла и мутна. И загадочные малые озера, с ледяной водой ключевого вкуса, чистоты неповторимой, словно слезинки на щеке Мещеры-матушки, дна в таких озерах не сыскать, будто и нету его, до немыслимых глубин доходит. Эти озера лежат больше в середине Мещеры, откуда они и широкие озера питают, и реки, текущие во все концы. На север идут Вожа, Поля и Судога с Войнингой, несут они свои воды в Клязьму. На полуденную сторону пролегли Гусь с Колпью, Нарма с Куришей и лесная красавица Пра с Белой рекою. Вола в мещерских реках движется медленно, не торопясь… Тихи реки в Мещере. На что уж ледоход всегда шумлив и хлопотен, а здесь он тоже смирен. В лесных болотах и озерах, из коих берут свое начало и дальнейшую силу реки, снег тает постепенно, теплая вода помаленьку съедает его.
Знатные озера в Мещере! У каждого свое крещеное имя: одни зовут Черными, другие — Белыми… А есть еще озеро Святое, есть Дубовое, Великое, Мартыново, Ивановское, Воймежное, Радовицкое, Гусевское, Свиношное, а есть и озеро Лебединое.
Великое множество на мещерских озерах и рыбы, и пролетной дичи, и раки здесь зимуют, и комарью раздолье. Но тем русского человека не удивишь, есть и в других землях озера, водится в них рыба, и птица кормится, а раки где на Руси не зимуют, и комарья тоже везде хватает… Нет, отличье Мещеры в другом. Великие тут имеются мшары, непроходимые топи, подсильные лишь лесному, мещерскому человеку, кой и принимал всегда под их защиту сбегавший от многих разорений рязанский люд с добрых земледельных окраин.
Нет у мшары ни конца, ни краю, о которых человек сказал бы: вот это мое, тут твердь, здесь нечистая хлябь, пристанище окаянных водяных и леших, карамор и береговиц, дурниц и болотников. С каждым летом нечисти в мшарах все меньше бывает, человек беспокоен, все лес рубит, под пахоту выжигает, шумлив больно. А исконный обитатель мшары, болотный народ, суеты не любит, а за беспокойство бывает и людям заботу какую учинит, напугать может до умору или до хитины[9] довесть.
Когда-то были мшары озерами, водилась в них и рыба. Да потеснила ее нечистая сила, перевела рыбу. Теперь человек наступает на мшару, идет себе да идет… Остановится, топор вынет — глянь, вот и изба стоит. Заступом помашет — канава готова, а по канаве той вода из мшары в Пру или Колпь уходит. Ушла вода, вот и мшары нет, а есть земля для хлебушка и огородной разности. Болотный народ то вглубь подается, то идет на мировую и селится к людям, покончив с пустой вольницей. А русский человек таков… Ты ему зла не делай, живи в согласье, так он и черта возьмет в сожители, поскольку считает: коль отошел от зла, значит, и имя у тебя иное, и сам ты теперь другой.
Но то все присказка, а главное впереди. Сказка, а может, и вправду было, только говорят мещеряки, что отчаянные головы, смельчаки, что решились пройти мшару посередине, видели деву Блазницу. А дева такой неописуемой красоты, от которой человек сердцем заходится. Глаз не может оторвать от Блазницы…
Рассказывали, что не каждому является дева Блазница. Ежели ты зло творил или задумал совершить его, завистлив, омех[10] какой, душой мелок, тогда не тщись повидаться с Блазницей. Выходит она на смотрины лишь к доброму человеку.
А какого возраста муж забредет во мшару да не побоится дойти до жилья Блазницы, то ей все равно. Она ведь хозяйка над болотным царством, внучка самого Деда Болотника, только норов у нее подобрей, нежели дедовский. Кого отметит — помолодеть заставит, попадет же к ней молодой — силы добавит, мудрости.
Повидать деву Блазницу можно лишь ночью. Зайдешь во мшару, и коль не попал в бесовские сети, в ямы береговиц не угодил, детей карамориных не испугался — тогда жди. Как полночь придет, затеплятся огоньки кругом. Это слуги Блазницовы идут. Слуг у нее много, и все веселые такие, озорные. Дева Блазница хоть сама и грустна постоянно, а пляски, шутки, забавы любит.
Огоньков все больше, больше, скоро совсем станет светло, будто полдень на открытом месте, тогда и появится Блазница. С виду она девка и девка, сарафан на ней зеленый, весь в блестках, подол так и сливается с остальной мшарой, будто растет из нее Блазница. А тело белое, волосы русые по спине и плечам разбросались, на голове венок из цветов незабудки и ягод земляники, а глаза синие-синие, будто само небо просвечивает.
Про все остальное простым человечьим языком и говорить невозможно. Словами красоту Блазницы не описать, таких красавиц и в сказках, поди, не бывает.
И вот стоит перед ней человек и не знает: счастье ему привалило, а может, беда. Видит, как грустна Блазница, и рвется у него из сердца желание сделать все, чтоб она улыбнулась. А Блазница молчит и глазами словно в душу ему смотрит.
— Что, что я могу сделать для тебя? — восклицает человек.
А дева Блазница не отвечает. Ведомо ей: от души ли спрашивают, а может, от страха или еще какого чувства. Если поверит дева Блазница, то улыбнется и в окружении озерных огоньков медленно уплывет во мшару. Вновь потемнеет, проклюнутся звезды, можно и возвращаться по ним домой. Болотные анчутки не тронут, коли сама внучка Деда Болотника улыбнулась… Потом будет жить человек, как прежде, растить детей или нянчить внуков, работать землю и валить лес. Разве что задумываться станет порой, и в неуловимом будет отличен от других. И станет сопутствовать ему удача во всех делах и починах, только в сердце навсегда останется некое беспокойство, и улыбка Блазницы никогда не забудется…
9
Хитина — гибель (мещерск.).
10
Омех — жадный человек (мещерск.).