Страница 6 из 38
Коттрел знал, что должен понять причину антагонизма доктора Бакстер и узнать, было ли это ее личным отношением, или отношением определенной группы людей. Но в данный момент важнее было разобраться в военной ситуации, и он с готовностью последовал за генералом Горасом в маленькую комнату, где можно было посмотреть заснятые пленки и изучить карты. Генерал начал объяснять, как обстоят дела. Он собирался это делать очень методично и с большим количеством подробностей, но Коттрел сначала спросил о первом нападении и получил о нем подробный отчет.
Выслушав генерала, он начал обдумывать происходящее.
— Вы когда-нибудь слышали о чем-нибудь подобном? — с надеждой спросил генерал. — Как вы думаете, что стоит за всем этим?
Коттрел прекрасно знал, что стояло за всем этим, но пока не собирался посвящать генерала.
Возможно, в середине XVIII столетия кто-то вроде военного консультанта мог сказать, что они сражаются с ведьмами. И, наверняка, даже тогда умные мужчины и женщины, не ослепленные фанатизмом, отнеслись бы к его сообщению скептически.
Колдовство и борьба с ним были проблемами, не имевшими отношения к науке.
Придет время, когда можно будет сказать Альфианам, кто им противостоит. Но это время еще не пришло.
Поэтому он только сказал:
— Нет. Конечно, бессмысленные нападения совершались с незапамятных времен, но, принимая во внимание характер Лудильщиков, мы можем не сомневаться: здесь что-то не так.
— Не понимаю.
— Ну, одно дело с готовностью умирать за Родину, но на Бете нет ничего такого, что могло бы вызвать такую фанатическую привязанность к ней. Лудильщики сражаются ради выгоды.
— А в смерти и не может быть выгоды.
— Вот тут-то, вероятно, вы и не правы, генерал. В их смерти должна быть выгода. И первое, что нам надо сделать, это выяснить, в чем же она заключается.
— Если бы были пленные…
— Совершенно ясно, генерал, что все делается в точном соответствии с планом. Когда нет пленных, то и допрашивать некого. Скажите, а сколько у вас телепатов?
— Ни одного.
— Но на планете с населением около полумиллиона должны быть скрытые телепаты.
Генерал сказал, оправдываясь:
— У нас нет людей, занимающихся парапсихологией. Нам не хватает хорошо подготовленных специалистов. Наша планета их не привлекает, а образование, полученное здесь, хоть и качественное, очень ограниченно. Вот, например, эта девушка, Линн Бакстер.
— Да?
— Ей девятнадцать, и она уже специалист.
— Понятно, — сказал Коттрел задумчиво, и он действительно все понял.
Большие развивающиеся миры получали специалистов, в которых они нуждались, на галактических рынках. Изолированные миры, не имеющие лишних средств, вынуждены были сами воспитывать нужных специалистов. Из родившихся на планете детей они выбирали тех, у кого были потенциальные способности, обучали их по ускоренным курсам, и дети становились математиками, инженерами, учителями, электриками, даже врачами, и приступали к работе, не достигнув двадцати лет, набираясь опыта в процессе.
Иногда это было жестоко по отношению к детям. К двадцати годам они полностью овладевали своей профессией, но имели весьма смутное представление обо всем, что не было с ней непосредственно связано. Линн Бакстер, в свои девятнадцать лет, была, несомненно, хорошим патологоанатомом и станет еще лучшим специалистом, вынужденная непрерывно совершенствоваться. А к двадцати пяти годам она будет отличным специалистом с психологией пятнадцатилетней девочки. Коттрел, оставив Лидию, был готов заняться Линн (именно с этой минуты он мысленно называл ее так).
— А почему вы спросили о телепатах? — спросил генерал. — Они нам понадобятся?
Коттрелу они нужны были больше всего на свете. Телепатия, ясновидение, колдовство были разными сторонами одного и того же явления. Так же как физика, химия, математика и электроника.
Но одно было очевидно: парапсихология и наука были трудно совместимы.
Впервые он заинтересовался телепатией, когда наткнулся на книгу «Фантазмы всего живого», опубликованную в 1886 году. Эта книга была результатом попытки научно доказать существование или отсутствие различных феноменов психики. Эта книга была неудачей, провалом. Такой путь был неприемлем. Ни в 1886 году, ни века спустя.
Поэтому Коттрел сказал небрежно:
— Так, идея одна пришла. Во всяком случае, есть еще масса других возможностей. Мертвых Лудильщиков осмотрели, чтобы найти хотя бы какое-нибудь объяснение?
— Да.
— Кто их исследовал?
— Доктор Бакстер.
— Ах, да. Она же патологоанатом. Теперь я, кажется, понимаю…
— А я нет, — сказал генерал. — Что вы имеете в виду?
— Доктор Бакстер, будучи врачом, не хочет меня заполучить в качестве пациента, но как патологоанатом, она целиком и полностью за это.
— Это не имеет значения. Я надеюсь, вы не против оппозиции, которая, к тому же, не будет мешать вашей работе? Теперь, когда я знаю, что вы полностью на нашей стороне, я могу обещать вам сотрудничество во всех аспектах.
Генерал не учитывал, что Линн Бакстер осмотрела мертвых Лудильщиков и была категорически против вмешательства военного консультанта. Вряд ли она на самом деле была так глупа и неразумна, как ему показалось вначале: у нее была какая-то настоящая и, возможно, веская причина для антагонизма. Что-то, о чем она не сказала генералу Горасу.
— Мне надо ее повидать, — сказал Коттрел. — Но сначала, — добавил он дипломатично, чувствуя растущее недовольство Гораса по поводу того, что он не вникает в военную ситуацию, — пожалуйста, введите меня в курс дела. Нападение было неожиданным? Раньше случалось что-нибудь подобное?
Генерал был, скорее, человеком дела, а не разговоров, но все же мог с помощью наводящих вопросов Коттрела дать вполне устойчивую оценку общего положения.
Вылазки для разведывательных целей никогда не планировались. Попытки планировать их всегда терпели неудачу. Было бы разумно, учитывая особенности Персефоны Альфа и Бета, составить общий план, по которому на Альфе использовались бы минеральные богатства Беты. Сейчас, очевидно, Лудильщики именно этого и добивались — они хотели захватить и покорить Шан, и жить в комфорте и безопасности, получая доходы с Беты.
Даже только с финансовой точки зрения это было в высшей степени привлекательно. Живя на Бете, они тратили большие деньги на оборудование, материалы, высока была также и стоимость жизни. Ни одна из этих планет не имела спутников, не было поблизости и других планет. Оскран и Сцио были слишком далеко. Корабли, отправляемые с Шана, могли посещать Бету и возвращаться, нагруженные сокровищами, как и в прежние времена на древней Земле испанские галеоны возвращались из Нового Света, полные золота и других диковинных товаров.
К несчастью, Альфу обжили первой люди, готовые работать для будущего своих детей и внуков. Шан был удобной планетой, но, как ни странно, лишен простейших жизненных форм. Впрочем, так же, как и Бета. Первые поселенцы были вынуждены жить исключительно за счет импорта. Органической жизни на планете не было, хотя уже первые пробы показали, что это прекрасное место для развития органической жизни, стоит ей только зародиться. Им было очень трудно заниматься сельским хозяйством, так как земля была стерильна. Как раз в это время зарождались первые поселения на Оскране и Сцио, и сложно было разрабатывать дикую природу, находясь на расстоянии, равном двум годам пути от ближайших баз и рынков.
Поэтому поселения на Альфе росли медленно, не торопясь. Поскольку их финансировала только ООН, которая оказывала помощь только в течение первых пяти лет, они могли рассчитывать лишь на себя. Можно было использовать гораздо больше рабочих рук, но ни кормить, ни платить им было нечем. Рост плодородия, хотя и постоянный, был недостаточно быстрым. В это время первые поселения Лудильщиков появились на Бете. Бета своими ураганными ветрами, наводнениями, землетрясениями и оползнями похоронила несколько передовых отрядов, ее колоссальные перепады температур, движущиеся острова, ураганы, ненадежность почвы, которая делала невозможным строительство больших зданий, зараженная вода, туманы, — все это, вместе взятое, делало жизнь на планете почти невозможной. Но там можно было нажить состояние, и ради этого многие жили там.