В полночный час

— Кассу?

— Мы сегодня ужинаем вместе.

— Как, вы наконец-то поцеловались и помирились?

— На самом деле это произошло чуть позже поцелуя, — улыбнулась Дельта. — Несмотря на то что у него на крыше так много снега, в его печи пылает адское пламя.

— Кажется, ты счастлива, — улыбнулась Вероника, несмотря на боль, стиснувшую ей грудь. Две улыбки за один день. В конце концов не может же она завянуть и умереть.

— Да, счастлива. — Мечтательное выражение Дельты исчезло, как только она бросила еще один обеспокоенный взгляд на девушку. — Но что-то мне не хочется утруждать тебя, лучше я закрою сама.

— Отправляйся ужинать, я хорошо себя чувствую, — Ж сказала Вероника. В ответ на скептический взгляд Дельты она сердито повторила:

— Отправляйся!

— Ну, если ты настаиваешь…

— Настаиваю.

Дельта просияла.

— Ты сама доброта, милая. Привет, Дэнни, и до свидания, — сказала она, проходя мимо юноши.

— Что с ней случилось?

— Любовь, — вздохнула Вероника. — Если у меня не получилось счастливого конца, то мне очень приятно увидеть, что хоть кому-то с этим повезло.

— Правильно, мне бы тоже хотелось стать счастливым. — Дэнни внимательно следил за тем, как Ванда вышла из библиотеки в компании своих подруг.

— Давай, догоняй, — сказала ему Вероника.

— Сама говоришь — догоняй, а глядя на тебя, я бы сказал, что Валентин ушел.

Девушка всхлипнула:

— Неужели я так плохо выгляжу?

— Глаза опухли и покраснели, лицо побледнело. Я бы сказал, что ты наплакала ведра три слез с момента нашей последней встречи.

— Не три, а больше. Одно лишь хорошо: я уже достигла предела обезвоживания, а это значит, что слез у меня больше нет.

— Ну, держись. — Дэнни, стараясь утешить девушку, коснулся ее рук. — А если тебе что-нибудь понадобится, ты знаешь, где меня найти. — И он посмотрел на дверь библиотеки.

Вероника кивнула, проследила, как ушел Дэнни, а потом снова заплакала, причем слишком сильно для обезвоженного организма.

— Ванда, подожди! — воскликнул Дэнни, догоняя девушку. — Можешь уделить мне секундочку?

Ванда извинилась перед подругами, которые пошли вперед.

— Что случилось? — спросила она, когда Дэнни догнал ее.

— Я хотел поговорить с тобой.

— О чем?

— Я думал… я думал, может быть, мы…

— Пойдем, Ванда, — позвала одна из девушек, перебивая Дэнни в самое неподходящее время. — Парни сметут всю пиццу, если мы не успеем.

— Подождите! — крикнула в ответ Ванда. — Понимаешь, мне и в самом деле нужно идти, — сказала она Дэнни.

— Но я думал, может быть, мы сможем…

— Ванда! — снова позвала девушка.

— Неужели это не может подождать? — И Ванда не стала дожидаться ответа. Она просто улыбнулась своей очаровательной улыбкой и повернулась, намереваясь присоединиться к своим подругам.

Дэнни уже собрался уходить.

Всегда существует завтра. Наступает новый день, и приходит новая надежда. Еще одно занятие, может быть, несколько поцелуев украдкой в минуты слабости девушки.

Может быть, даже еще одно свидание, если ему повезет.

Но Дэнни Будроксу никогда не везло. Он всегда всего добивался в своей жизни упорным трудом. Когда Дэнни захотел новый сверкающий велосипед в начальной школе, то для того, чтобы заработать деньги, он скосил десять газонов субботним днем. Потом в течение всех четырех лет средней школы он старательно учился, чтобы получить стипендию; в колледже он также работал не покладая рук, чтобы получить отличный средний балл и обеспечить себе прекрасное будущее. Если Дэнни хотел что-нибудь получить, он добивался этого.

Видимо, на этот раз тоже нет другого способа, признался себе юноша, наблюдая за Вандой. Это поразительное открытие родилось в его голове, когда девушка, которую он так долго хотел, снова уходила от него.

Что же Дэнни мог предпринять на этот раз? Ему нужно было бы добиваться Ванды с тем же старанием, с которым он добивался всех своих побед. А вместо этого Дэнни сидел без дела и ждал. Ждал, когда девушка заметит, как он заботится о ней, какой он прекрасный друг — преданный, трудолюбивый, с обеспеченным будущим. Дэнни ждал чуда, потому что Ванда не видела того, что не лежало на поверхности. Она видела только его не слишком мускулистое тело и очки, которые делали его похожим на смешного филина. Девушка и не могла увидеть ничего другого. А Дэнни кроме своей небольшой импровизации, в ходе которой он пытался вызвать ревность Ванды, выдавая Веронику за свою бывшую, но все еще влюбленную в него подружку, никогда ничего не предпринимал. Поэтому юноша и не мог открыть глаза любимой.

Он все понял и пошел за Вандой. Пальцы Дэнни обхватили ее запястье.

— Это не может ждать, — сказал он, а потом заключил ее в объятия и поцеловал прямо в переполненном студенческом клубе. И что было гораздо важнее, он сделал это в присутствии ее подруг и не колебался ни секунды. Дэнни совсем не боялся, что она ответит ему пощечиной, свернется от него, отменит их ночные занятия и прекратит с ним всякие контакты.

Он не хотел быть другом Ванды и товарищем по учебе, а иногда любовником, когда никто не смотрел на них, когда она была в настроении и расположение планет было благоприятным. Дэнни хотел большего.

Юноша стал воплощать свою мечту в жизнь — все-таки он был человеком действия. Дэнни всегда был им, но только не понимал этого. Но теперь… Спасибо Валентину Тремейну, сейчас он нашел что-то новое в себе — уверенность в отношениях с женщинами.

Губы Ванды в первое мгновение приняли форму буквы «О», но потом девушка расслабилась, уступая настойчивому требованию его языка. Дэнни целовал ее, вкладывая в поцелуй два года страсти и желания.

Все закончилось так же быстро, как и началось. Дэнни отстранился и отпустил Ванду. Девушка стояла покачиваясь и изумленно смотрела на юношу, забыв о своих подругах, которые во все глаза наблюдали за случившимся, и о шумной аудитории у нее за спиной.

Ванда забыла обо всех, кроме Дэнни.

А юноша тем временем улыбнулся и отправился по своим делам.

Понедельник выдался ясным и солнечным, но Вероника все еще плакала. Шмыгая носом и прикладывая платок к влажным глазам, она села на свое место и положила на стол курсовую работу.