Будущее денег

Создание афроамериканских люмпенов

Перед Второй мировой войной более 90 % всех афроамериканцев в США жили на юге по линии Мэсон — Диксон и работали в сельском хозяйстве. Ключевое событие, которое изменило положение дел навсегда, случилось 2 октября 1944 года, когда три тысячи человек собрались на хлопковом поле около Кларксдейла, штат Миссисипи, чтобы понаблюдать за первой демонстрацией механического сборщика хлопка. Это было изумительное зрелище: одна-единственная машина делала работу 50 людей. Это также подразумевало, что впервые, с тех пор как чернокожих привезли как рабов на сельскохозяйственные плантации Юга, их руки перестали быть нужными. Впервые они стали экономически ненужными.

«Одно из самых больших и наиболее быстрых массовых перемещений людей в истории началось»[204]. Между 1950 и 1970 годами более чем пять миллионов черных мужчин, женщин и детей мигрировали с Юга в крупные индустриальные города Севера в поисках рабочих мест. Но и там им не хватило рабочих мест, потому что автоматизация точно так же затронула отрасли промышленности. «Как будто расизм, поместив негра на его экономическое место, отступил в сторону, чтобы наблюдать, как технология уничтожает это место»[205]. Чернокожие рабочие низкой квалификации действительно были первыми, кто подвергся увольнениям. Через какое-то время «черное сообщество» раскололось на две части. Многие сумели воспользоваться преимуществами ослабления расовой дискриминации и стали представителями американского среднего класса. Но миллионы спустились ниже по социальной лестнице, пройдя путь от «экономического исключения» до насилия и страха, от экстремистских политических взглядов до сожженных районов, куда никто не хочет вкладывать капитал. Эти районы порождают люмпенизированный слой — постоянно безработную часть населения, которая выброшена обществом на обочину, где единственный оставшийся выбор — или получать пособие, или зарабатывать на жизнь криминалом.

Эта картина может показаться слишком мрачной. В конце концов, расизм был отвратителен. Но перед нами абсолютно точная иллюстрация того, что обычно случается, когда большие группы людей становятся экономически невостребованными, по крайней мере если мы остаемся в пределах существующей денежной системы.

Не должно вызывать удивления, что варианты, предлагаемые для решения проблемы безработицы, имеют серьезные различия, которые зависят от того, из какой политический сферы исходит рекомендация. Старое политическое деление на правых и левых все еще обеспечивает самую легкую классификацию традиционно представляемых решений.

Джордж Лакофф предложил связное объяснение внутренней логики и правых, и левых (в США — консерваторов и либералов)[206]. Он утверждает, что американская политика фактически есть экстраполяция на все общество двух противостоящих образов «идеального семейства». Общее у них то, что нация представляется как «большое семейство» с правительством в качестве родителей. Но вот определения, как получается «хорошее семейство», весьма различны. Ниже следует краткое описание двух типов семейств для консервативного и либерального мировоззрений. Хотя эти модели разработаны для США, они вполне применимы к другим странам мира с некоторой адаптацией.

Идеальная модель «Строгий отец». Эта модель лежит в основе консервативного мировоззрения, для которого характерна установка на традиционную семью с отцом, имеющим как первичную ответственность за поддержку и защиту семейства, так и полномочия определять политику, устанавливать строгие правила для поведения детей и предписывать порядки. На матери лежит ежедневная ответственность за заботу о доме, воспитание детей и поддержку авторитета отца. Любовь и забота, конечно, важная часть жизни семейства, но они никогда не смогут перевесить родительскую власть, которая сама по себе является выражением любви и заботы, — это жесткая любовь. Самодисциплина, самостоятельность и уважение к законной власти — главное, чему должны научиться дети. Дети должны уважать своих родителей и повиноваться им; поступая так, они подают «знак» самодисциплины и самостоятельности.

Как только дети вырастают, они начинают заботиться о себе сами и должны зависеть от своей приобретенной самодисциплины, чтобы выжить. Родители не должны вмешиваться в их жизнь.

Преследование личного интереса рассматривается при такой модели как способ использования самодисциплины для достижения самостоятельности. Поэтому естественно видеть функцию правительства в том, чтобы требовать от граждан самодисциплины и самостоятельности. И оно — раз гражданин стал «взрослым» — не должно вмешиваться в его жизнь.

Идеальная модель «Лелеющий родитель». Эта модель — основа либерального мировоззрения, при котором «любовь, сочувствие и забота находятся на первом месте, а дети становятся ответственными, самодисциплинированными и самостоятельными через заботу и уважение к другим — как в своей семье, так и в сообществе. Повиновение детей происходит из их любви и уважения к родителям и сообществу, а не из страха наказания. Существенно важно хорошее взаимопонимание. Принято интересоваться мнением детей, так как дети обязаны понять, почему их родители делают то, что делают… Дети должны научиться прежде всего сочувствию к окружающим, способности к заботе, готовности к поддержке социальных связей, что невозможно без силы, самодисциплины и самостоятельности. Когда детей уважают, лелеют и общаются с ними с рождения, они постепенно вступают со своими родителями в отношения взаимного уважения, взаимопонимания и взаимной заботы»[207].

В рамках этой модели естественно видеть правительственные шаги в направлении удовлетворения человеческих потребностей. Отсюда следует разнообразие социальных программ по всем видам проблем.

Когда эти приведенные мировоззренческие позиции прилагаются к проблеме безработицы, они определяют два типа политики.

Решение с точки зрения правых. Консерваторы считают, что занятость не тот предмет, которым правительство должно заниматься, и что решать эту проблему через какое-то время будет свободный рынок. Они спихивают с себя ответственность за безработицу.

Когда Милтона Фридмана спросили: не устарел ли в век информатизации этот подход? — он ответил — только наполовину в шутку, — что мы всегда можем создавать рабочие места психоаналитиков друг для друга, чтобы преодолеть упадок в экономике.

Практически консерваторы склонны отрицать существование любой структурной проблемы занятости. Сталкиваясь лицом к лицу с социальной напряженностью, которая косвенно является результатом безработицы, они будут заниматься не безработицей, а ее симптомами в той последовательности, в которой они проявляются. Это то же самое, что обрезать стебли сорняка, в то время как корни остаются нетронутыми. Например, вот один из правых лозунгов: рабочие места пропали, потому что иммигранты забирают их у вас, поэтому позвольте нам запретить иммиграцию. Другое решение, рекомендуемое правыми, — более жесткие уголовные законы. Как следствие, строительство тюрем стало ныне важным видом деятельности в США.

Практика, когда меньшинство обвиняют в структурных проблемах большинства, имеет очень длинную историю. У библейских евреев для этого был ритуал: выбор черного козла или овцы, «возложение на него всех грехов Израиля» и затем принесение в жертву или изгнание в дикую местность. Во все времена делались попытки применения подобных коллективных клапанов безопасности. Мы не должны забывать, до какой крайности могут дойти цивилизованные нации, начиная движение по такому пути. Достаточно вспомнить Германию, лишь пару поколений назад искавшую для решения своих проблем козла отпущения!

204

Nicholas Leman. См.: Rifkin J. The End of Work: Decline of the Global Labor Force and the Dawn of the Post-Mascet Esa. New York: Putnam, 1995.

205

Kalm T. The Problem of the Negro Movement, 1962 (см. пред, сноску).

206

Lakoff G. Moral Politics: What Conservatives Know that Liberals Don’t. Chicago and London: University of Chicago Press, 1996.

207

Lakoff G. Moral Politics: What Conservatives Know that Liberals Don’t. Chicago and London: University of Chicago Press, 1996. P. 33–34.