Особенные. Элька-2

Я не ответила. Опустила взгляд. Да, он прав. Я знаю. И это больно и страшно, и не понятно. За что ему меня убивать? Разве он не все еще забрал? Да и не встретимся мы больше, как бы мне этого не хотелось. Он там, в России, а я здесь.

— Твое предложение меня обучать все еще в силе? — спросила я.

— Да.

— Тогда я согласна.

— Будет тяжело, ты знаешь?

— Догадываюсь.

— Я буду требовать полного подчинения.

— В пределах разумного, надеюсь?

— У тебя не будет шанса остановиться на полпути. Никаких капризов.

— Я не капризная, вообще-то.

— Ты — девушка, вы все капризны от природы.

— А вы — мужчины, слишком самодовольны.

— Ну что, по рукам?

— Сдается мне, я еще раз двести об этом пожалею, — ответила я и все же вложила свою ладонь в его. — И когда же мы начнем?

Глава 7

Первая тренировка

Из больницы меня выписали на следующий день. Я, конечно, жаждала уехать немедленно, но Василий Петрович настоял на дополнительных анализах. Зато я впервые за много дней выспалась по-настоящему. И не удивительно. Организм был настолько измотан, что, упав с дерева, я проспала два дня. Перепугала всех. Думали, в кому впала. Я чуть со стыда не сгорела, когда Василий Петрович поведал всем, что это просто нервное истощение. Зато мы с Ленкой помирились. И Олеф немного отвлеклась от приготовлений к свадьбе, ухаживая за мной. Я вижу, как ее это все больше и больше затягивает. И огонь в глазах медленно умирает. Страшное зрелище, скажу я вам. Куда там моим страданиям до ее.

Волка так и не поймали. Кто бы это ни был, все пришли к одному мнению. Если бы хотел убить, никакое дерево не остановило бы. Значит, не хотел. Что насторожило всех еще больше. Марк и Ник прочесывали город, а Владислав с бабушкой составляли список их общих врагов. Ведь, чтобы решиться прийти в дом главы серебряного клана, нужно быть либо сумасшедшим, либо тем, кому нечего терять. И то и другое плохо. Особенно для меня.

Вернувшись домой, я все ждала, когда же начнутся наши тренировки с репетитором. Но, он куда-то подевался. Несколько дней отсутствовал, а ко мне бессонница вернулась. Жаль. Я надеялась, что физические нагрузки меня вымотают, и смогу отключиться. Ох, чувствую, если так и дальше продолжится, придется воспользоваться бабушкиными зельями, а к ним привыкаешь. Не хватало мне еще пристраститься к травам.

— Эль, ты спать собираешься? — спросил Крыс. Единственный, кто обвинил меня в очередном заезде в больницу. Бедный, я его понимаю. Хозяйка постоянно норовит кони двинуть, а ему ведь тоже придется. Вот и пилит меня. Не хочет погибать в расцвете лет.

Я тут предложила однажды, сложить с него полномочия, раз ему это все в тягость. Обиделся. Два дня в молчанку играл. Самые тихие и скучные два дня за последнее время. Я ведь понимаю. Он меня любит и так выражает свое беспокойство. И я его люблю, местами. Но иногда он так достает.

— Крыс, спи. Я книги почитаю.

— Эль, ты все еще о картине думаешь?

И об этом тоже. Ведь это не в первый раз со мной такое. Несколько раз до потери памяти, и столько же после. Но, не знаю. Я не замечала в своих рисунках что-то необычное. А еще.

— Я думаю, действительно ли у меня есть этот дар. Предвидение.

— Это хороший дар. Очень редкий.

— И если он у меня есть, то ты хранитель не неудачницы искры, а уникальной провидицы.

— Тьфу, дура.

— Признайся, Крыс. Тебе ведь хочется похвастать этим перед коллегами?

— Хочется, но я не стану.

— Воспользоваться могут?

— Охотников не мало найдется. Но и пути для тебя хорошие откроются. И в МЭСИ без экзаменов могут взять.

— Блин, Крыс. Вы с бабушкой сговорились что ли? Она мне о МЭСИ поет, теперь ты.

— А что такого? Или ты намерена затворницей всю жизнь прожить?

— Зато мы будем в безопасности.

— Это вряд ли. Ведь даже здесь тебя чуть волк не сожрал, красная шапочка.

Я поморщилась. Крыс прав, надо и с этим что-то решать.

— Ладно. Хватит на меня наезжать, лучше расскажи, как у тебя дела с Миленой?

— Утомила ты меня Элька, я спать, — хитро ушел от темы Крыс.

И ведь знаю, что у них свидание было. А не рассказывает. Блин, но мне же интересно.

От нечего делать, включила компьютер. Полазила на форумах, в игрушки поиграла, хотела позвонить Кате, но не уверена, что она все еще дома. Либо еще не пришла со своих гулянок, либо уже спит. Нет, не буду будить. Хотя, очень хочется. А еще хочется позвонить тому, кому звонить не стоит. Нет, я не Егора имею в виду, но звонки этому темному тоже чреваты. Да и что я ему скажу? Виктор, твоему брату угрожает опасность? Он скоро в камере смертников окажется. Это при условии, что я действительно верю, что у меня есть этот дар. А если это какое-то гигантское недоразумение? Ведь и такое может быть. Да и статья эта оптимизма не внушает. Не хочется мне рисковать собой ради возможности выяснить, действительно ли у меня есть этот злосчастный дар.

И кого я обманываю? Это все предлоги, возможности, которыми так хотелось воспользоваться. Ведь напрямую я позвонить не могу, а так… приближусь на мгновение. Знаю, дура. Все про себя знаю. Но как подумаю, что где-то там, на заднем фоне услышу его голос, сердце замирает, ладони покрываются липким потом и… плакать хочется. Я безнадежна. Он меня предал, уничтожил, заставил саму себя ненавидеть, а я… все еще жду, все еще надеюсь. Хотя знаю, что ему на меня плевать. И как бы мне не хотелось, а любовь из сердца вытравить не могу. Нет, я не его люблю, а тот образ, несуществующего Егора, которого сама же и придумала. И по нему я скучаю, его оплакиваю, к нему рвется мое сердце. Только не понимает, глупое, что того парня нет. И никогда не было.

Я отвлеклась от самоедства, посмотрела на монитор. Пять утра. А сна ни в одном глазу. Потерла глаза и подскочила от неожиданно распахнувшейся двери. Она так сильно о стену бухнулась, что показалось, сейчас штукатурка с потолка посыплется. Яркий свет ударил по глазам, и я, наконец, узрела того, кто так нагло прервал мой приступ внезапного уныния. Репетитор явился. Оригинальный способ для пробуждения. Интересно, ему знакомо такое понятие, как будильник?

Я сидела за столом, обзор к которому многострадальная дверь перекрыла, зато прекрасно видела, как резко изменилось его лицо от вида не разобранной кровати.

А когда на его лице и вовсе мука отразилась, и он прошептал, едва слышно, но очень страшно:

— С кем ты, Эля?

У меня колени задрожали. Блин, показалось даже, что я его неверная жена, загулявшая с любовником, а он всепрощающий, любящий муж-рогоносец. Только с чего такая реакция? Мы блин, едва знакомы.

— Э… я здесь. С Крысом.

Я даже рукой помахала, когда он слишком резко для меня, обернулся. Хотела бы думать, что показалось. Тем более, что сейчас ничто не выдавало его чувств. Собранный, уверенный, хладнокровный. Вот только в вопросе: «С кем ты, Эля?» — хладнокровия, ни в каком месте не наблюдалось. Да уж. Ну и дела.

— Почему ты не спишь?

— Э… а ты что делаешь в моей комнате в пять утра?

— Собираюсь вытащить тебя на тренировку.

— Оригинально. А заранее предупредить нельзя было?

Он промолчал. Ага, и сказать-то тебе нечего. Нет, он точно псих. Первое впечатление иногда самое верное.

— Ладно, у меня есть время на душ?

— Десять минут, — ответил он и удалился так же стремительно, как и явился.

— Это еще кто? — неожиданно спросил Крыс.

— Репетитор.

— Чей?

— Мой. Ты же без имени ни на что не способен. Вот бабушка и обратилась к сторонним силам.

— Странный он какой-то, — словно прочитал мои мысли хвостатый.

— И не говори, — согласилась я, пожала плечами и пошла умываться. Через десять минут я уже была внизу. Диреев ждал у лестницы.

— Пей, — проговорил, протянув мне пластиковый стакан с чем-то мутным и невзрачным.

— Что это?

Хм, интересный вкус.

— Мышиные хвостики, — пояснили мне, а я поперхнулась.