Страница 8 из 13
«Узы-узы-узы-узы!!!» – орала первая. «Карр-карр-карр!!!» – страшным металлическим голосом вторила ей вторая.
– Ух ты! – восхитился внук. – А эти кто?
– Это, Лешенька, наверное, Удав Иваныч и Хам Степаныч. Вот они его сейчас…
Тут Андрея Андреевича прервал совсем уже невыносимый звук. «Арргх-а-р-р-гх!!! Ам-ам-ам!!! У-р-р-п-у-р-р-п!!!» – сотряс атмосферу рев чудовищных размеров джипа с черными стеклами.
– Дед-а-а! – испугался мальчишка. – Говори скорее – кто это такой! Он что, тоже за этим маленьким динозавриком гонится?
– Да, нет, миленький. Это главный динозавр – Олигарх Абрамыч, и маленькому динозаврику он друг. Он вот этих двоих плохих динозавров как догонит, так и скушает, чтобы маленьких не обижали.
Внук крепко призадумался и наморщил нос, явно готовя еще один вопрос.
– Дед, а дед! А ты хотел бы быть динозавром?
– Нет, Лешенька, больно уж они все страшные и гадкие. Не хочу и тебе не советую. Оставайся ты лучше человечком. Пойдем-ка домой! Мне на работу пора. Если опоздаю, то Ирочка меня ждать не станет.
Красно-кирпичная «девятка» с трудом вырвалась из «пробки» на Кутузовском проспекте и, продвинувшись немного в сторону Киевского вокзала по Большой Дорогомиловской улице, опять застряла в едва ползущем в сторону Москвы-реки потоке автомобилей.
– Зачем я только согласилась? – с раздражением заявила дочь Андрея Андреевича Ирочка, сидевшая за рулем «девятки». – Ты что, своим ходом до МИДа добраться не мог? Я ведь сейчас на работу опоздаю. И вот так каждый день, что утром, что вечером – черта с два здесь из-за этих кортежей с начальниками проедешь. Летят как оголтелые, а все остальные стой, жди, пока они проедут. Ну хорошо, утром куда летят, понятно – Отечество спасать, а вот вечером-то куда так торопятся с уханьем и свистом? На ужин, что ли? Неужели так жрать хочется?
– Ты пойми, миленькая, что люди они государственные, и время у них очень ценное. Жрать, впрочем, тоже хотят, как простые. А вообще-то, эта проблема не стоит выеденного Колумбова яйца. Я бы ее запросто решил.
– Интересно, каким образом?
– Нет ничего проще, доченька. Когда через несколько лет я стану президентом, то издам указ:
«В целях предотвращения транспортных затруднений на Кутузовском проспекте города Москвы в период утренней миграции руководства страны с окрестностей Рублево-Успенского шоссе в столицу, а в вечернее время в обратном направлении, повелеваю:
Первое. Организовать доставку руководства России в Москву и обратно на дачи водным путем с задействованием акватории Москва-реки, с учреждением соответствующих пристаней в местах компактного проживания начальства за пределами города и в пределах оного напротив Кремля, Белого Дома, а также в других местах, где будет сочтено нужным.
Второе. Безопасность проплыва руководства страны на борту президентского линкора Потешный на всем протяжении маршрута обеспечить путем формирования флотилии сопровождения с привлечением стран-участниц антитеррористической коалиции в составе передового навигационного судна “Иван Сусанин”, крейсера “Последний”, эсминцев “Оборзевший и “Раскоряченный”, монгольского подводного ракетоносца “Хан Батый”, правительственной плавучей харчевни “Дармоед” и эскадренного ликероносца “Ельцин”. В зимнее время прокладку фарватера обеспечивает российско-украинский атомный ледокол “Чернобыль”. Воздушное прикрытие возложить на лидера военно-воздушных сил России управляемый аэростат “Чугунный”, наземное прикрытие с левого берега – на германский воинский контингент по умиротворению российско-белорусского конфликта “Горбатчофф” и российско-индийский сводный антитеррористический отряд легкой конно-слоновой кавалерии “Лютый Хульман”[7], с правого берега – на эскадрон крымско-татарской янычарской конницы “Наша Ялта” и сочинский полк чеченских горнолыжников “Красная Поляна”.
Третье. Командование флотилией, воздушными и наземными силами прикрытия возложить на главнокомандующего Военно-Морским Флотом России Архифельдмаршала первого класса Е. Б. Батькина-Безбашенного, протокольное обеспечение – на лейб-церемонимейстера М. У. Датского, харчевое довольствование – на обер-кашевара К. А. Кашкина, пропагандистское обеспечение – на пресс-секретаря Х. Р. Енапольского».
– Долго думал? Или сразу сочинил? – мрачно осведомилась дочь. – Если сразу, то неплохо бы тебе показаться врачу, лучше всего в институте Сербского. Сходи сам, пока не отвели.
– Ну, зачем же так, Ирочка?! Ничего особенного я не выдумал, все это суровая правда жизни нынешней и предстоящей. Нет, ты только вообрази, как будет хорошо – по реке красивые корабли плывут, инородцы на лошадях, слонах и лыжах едут, кремлевские гвардейцы в симпатичных мундирчиках флажками машут и в барабаны бьют. Германские зольдатен унд официрен шнапс тринкен, гармошка шпилен и исполнять отшень грустный песня «Курки, яйки – карашо, партизанен – блëхо!».
На левом берегу реки взор людской услаждает скульптурная композиция – конный бюст градоначальника, разрывающего пасть Терецели. К подножию памятника, известного в народе под названием «Доваялся, мля!», благодарными москвичами возложены цветы, венки и ленты с надписями: «Спасибо, батюшка!», «Давно бы так!», «Наконец-то!»[8].
Мужички камаринские торгуют на Горбатом мосту лаптями, шахтерскими касками, нестерильными шприцами, коноплей крученой да маковкой толченой, степенно судят да рядят – хряснется таперича шар «Чугунный» да об колокольню Ивана Великого, как давеча, либо Господь его пронесет?
Обыватели, завидев «Потешного», с борта которого гремит кантата «Державный зуд», добровольно испускают одобрительные междометия и восклицания: «Эва! Эка! Вона! Ух ты! Уря, ядрåн батон! Куды прåшь, желтоглазый! Табань, ëхтыть, там же мост!».
С моста, который опять забыли развести, в Москва-реку сигают москвичи и гости столицы с криками «Рятуйте, православные!». Их баграми вылавливают спасатели-молодцы, отпаивают нашатырной водкой с уксусом, суют им хрен в рот и в нос.
Напротив Киевского вокзала цыгане «шумною толпой» с одобрения начальства топят какого-то судейского, несогласного с предстоящим переносом столицы в Петроград. Там же, на набережной, шибко тошнит слона. МЧС делает ему искусственное дыхание, сочувственно причитает: «Хульмана, миленький, хобот ты в реку макал?! Хульмана, бедненький, воду оттуда сосал?!».
Посол американский приветливо машет с пристани новой, свежесрезанной башкой бен Ладена, зовет всех в гости, отобедать вместе с послами Хана Татарского, Эмира Башкирского, Богдо-гегена Калмыцкого, Абрека Северокавказского, Царя Сибирского, Великого Микадо Уссурийско-Камчатского да Султана Ярославского.
Народ веселится и ликует, что руководство само по себе, а он – сам по себе, и никаких тебе больше «пробок». Эх, не ценит начальство моих мыслительных способностей, никуда не продвигает, даже в Думу избраться не предлагает.
– Там и без тебя мыслителей хватает. Смотри, как бы тебя в Чечню на укрепление ихнего МИДа не продвинули. Кстати, папочка, баклажанчик ты мой старенький, тебе приходило в голову, что на такую армаду в Москва-реке никакой воды не хватит и что она просто из берегов выйдет?
– Да пусть выходит! Если мой водный проект не сработает, то реку эту можно среднеазиатам продать, как мэр того хочет, а русло заасфальтировать. Пусть по нему руководство и ездит. Опять же, народ ему мешать не будет.
– Ну, ты точно до высших сфер дозрел. Скучно мне! Давай музыку послушаем! – заявила дочь и потянулась к кнопке радиоприемника.
– Может, не надо, Ирочка? – попросил Андрей Андреевич, полагавший, что для слушанья отечественной попсы, загадившей эфир с утра до вечера, надо иметь бетонную голову, чугунные мозги и пустую душу.
– Ну, потерпи немного. Скучно же мне, говорю! – рассердилась дочь и включила радио.
В кабину автомобиля тут же ворвался веселый юношеский голос, радостно запевший о том, как «хорошо пожить бы с девушкой здоровой».
7
Примечание автора: «Хульман» – это не еврейская фамилия и даже не ругательство, а название вида индийских священных обезьян, именуемых также лангурами. Последний раз Хульман был успешно применен индийскими военными летом 2000 года для разгона обнаглевших макак, взявших в осаду Министерство обороны в Дели и похитивших совершенно секретный план отражения пакистанской агрессии под кодовым названием «Гнев священной коровы». Перепуганные бандерлоги перебрались к зданию МИДа, поближе к департаменту США, в чем американские дипломаты усмотрели грубый намек и недружественную акцию.
8
Чашу терпения общественности переполнила бронзовая статуя градоначальника высотой двадцать метров, в одной кепке на босу ногу и с банной шайкой в руках, под названием «Благодетель в КГБ», установленная Терецели без спросу на Лубянке. Впоследствии, когда выяснилось, что ваятель имел ввиду не страшенный Комитет Государственной Безопасности, а Красногорскую Городскую Баню, он был реабилитирован, правда, слава богу, с опозданием. Статую градоначальника, сделав ей орлиный профиль и нарастив кепку до развмеров аэродрома, подарили грузинскому президенту вместе со свеженабитым чучелом Терецели, пригрозив отключить свет и газ, если не возьмет, а в Москве объявили добровольный общенародный погром в местах, где были установлены другие изделия ваятеля. Президент США, заявивший было протест в связи с «неслыханной жестокостью московских владык», сразу заткнулся, как только ему предложили забрать статую Петра Первого и установить у себя на ранчо под видом Колумба.