Время карликов

Все как и планировалось: даже чернокожие стюарды в белых смокингах. Для начала небольшая обзорная экскурсия по судну: ходовой мостик, кают-компания, музыкальный салон, а это каюта для мистера Высоковского, если он пожелает прилечь отдохнуть, напротив дверь каюты мисс Елены. Владимир Фомич быстро взглянул на лицо своей помощницы и отвернулся. «Дорогая, сегодня будем отдыхать в моей».

А вслух произнес:

– Жаль, что мой друг никогда не видел такой красоты.

Лена не стала переводить, и Высоковский, даже не глядя на нее, знал, что она сейчас побледнела, прекрасные глаза ее намокли, и силы хватает только для того, чтобы дойти до кресла.

Прозвучали слова команды, судно отчалило. На фоне темного неба освещенные прожекторами силуэты высотных домов, чайки с криками подлетают к расцвеченной гирляндами лампочек яхте и отлетают в сумрак, повисший над морской гладью.

Ужин был в самом разгаре, когда Ван Хейден спросил:

– Владимир, Новый год Вы тоже планируете встретить у нас?

Высоковский пожал плечами, а потом сказал:

– Завтра еще только Сочельник, так что Рождество встретим вместе. А что касается новогоднего вечера…

Он замолчал, дождался, пока Лена переведет, и с грустью продолжил:

– Два самых светлых праздника, память о них остается навсегда, потому что люди в эти вечера загадывают желания, мечтают о будущем…

Переводчица сидела совсем бледная и еле говорила.

– Конечно, – продолжал Владимир Фомич, – у меня есть серьезные планы и надежды на эти праздники, но не все зависит от меня.

Высоковский развел руками. Конечно же, он лукавил, точно зная, что сегодня произойдет – сколько можно терпеть эту пытку: быть рядом с любимой и не обладать ею. Но сегодня и она, уставшая от перелета и от морской прогулки, не захочет сопротивляться и угрожать выброситься с балкона. Просто не сможет. Сколько это должно продолжаться? Поизображала два месяца безутешную вдову – и достаточно.

Что-то грустное забренчали на своих гитарах мексиканцы. Теперь можно и потанцевать, а самое главное – на десерт. Владимир Фомич поднялся и подошел к Джулии:

– Мисс Хейден, прошу Вас.

Конечно, это чересчур смело. Он по плечо этой девочке, и со стороны их пара выглядит, пожалуй, смешно. Ван Хейден, почувствовав это, пригласил Лену, и она не отказалась. Они танцуют немного в стороне, и оба молчат. Зато мексиканцы – молодцы! Так стонут, словно их ведут на расстрел. Но ничего: сейчас услышите, что скажет Владимир Фомич Высоковский – еще не так завоете! Но для начала один танец с Леной.

– Елена Павловна, как чувствуете себя?

– Голова немного кружится от качки.

– Разве это качка! На море полный штиль. Волны жизненного моря гораздо опаснее, и плыть в одиночку сквозь штормы… Кстати, это какой океан: Индийский или Атлантический?

Они вернулись к столику. Владимир Фомич отодвинул тарелку с недоеденным лобстером, жестом подозвал официанта и попросил налить всем шампанского.

– Друзья! – торжественно начал он, поднявшись. – Удивительно, что именно здесь – посреди Индийского… то есть Атлантического океана я сообщаю Вам важную новость. Через два дня в России будет объявлено о начале избирательной кампании по выборам нового президента. Ко мне уже обратились представители нескольких региональных организаций, трудовые коллективы многих крупных предприятий с просьбой выставить свою кандидатуру…

Лена с удивлением посмотрела на босса, но продолжала переводить:

– Уже созданы инициативные группы, для которых собрать необходимый миллион подписей для регистрации меня в качестве претендента – сущие пустяки. Дело только в моем согласии.

Высоковский сделал паузу, а потом закончил:

– И вот здесь, только что я принял ответственное и непростое для себя решение…

Владимир Фомич тяжело вздохнул:

– …Ответить на просьбу народных масс своим согласием.

Кажется, Леночка права: и в самом деле немного покачивает. А может быть, не следовало – виски, коньяк, вино, теперь вот шампанское.

Он достал из кармана пиджака маленький телефонный аппаратик, начал набирать номер, объясняя при этом сидящим за столом:

– Как раз сейчас я сообщу в предвыборный штаб о своем решении.

На самом деле, все было решено давным-давно, и даже этот звонок – не спонтанно родившийся спектакль, а хорошо спланированная акция.

– Слушаю Вас, – донесся голос политолога.

– Это Владимир Фомич, – громко представился Высоковский, – я только что принял решение и звоню Вам, чтобы сказать: «Да, я готов принять на себя тяжелую миссию и спасти Россию…»

– Тут прокуратура…, – начал было имиджмейкер.

– Ты что, не понял? Это Высоковский звонит.

– Да я понял, понял. Но тут… – пытался что-то объяснить имиджмейкер.

Кандидат в президенты нажал на кнопочку отключения и громко объявил:

– Обрадовались там все. «Ура» кричат.

Он обвел всех счастливым взглядом и показал на шампанское.

– Тогда за Ваш успех, – спокойно сказал Ван Хейден и коснулся своим бокалом бокала Высоковского.

Обе девушки сделали то же самое. Только Джулия осушила свой наполовину, а Лена только пригубила.

– Питер, – кричал Владимир Фомич, – ты представляешь – какие дела мы будем крутить, когда я стану президентом.

Неизвестно, в каком переводе дошла до банкира эта фраза, но он вдруг поднялся и, протянув руку своему гостю, сказал:

– Завтра обсудим все детали.

Джулия тоже вскочила и пошла вслед за отцом. В открытые двери салона задувал ветер, зевали мексиканцы, и стюард убирал посуду со стола. Шлепали волны по бортам судна, и высоко в небе светили миллионы ярких звезд.

– Елена Павловна, позвольте пригласить Вас на танец.

Но девушка лишь удивленно вскинула брови: ведь музыки не было. Но Владимир Фомич щелкнул пальцами и крикнул:

– Давайте, ребята, сбацайте нам «Бессеме мучо». Зазвучали гитары, мексиканцы запели высокими и

томными голосами. Высоковский протянул руку, но Лена покачала головой.

– Тогда посидим и послушаем, – не стал настаивать будущий президент.

Но молча слушать он не мог, начал шептать с придыханием и страстно:

– Лена, я обязательно стану президентом. По моей просьбе социологи провели опрос в двадцати регионах России. Мой рейтинг самый высокий – почти три четверти россиян готовы отдать за меня свои голоса. Так что Кремль будет моим офисом, то есть нашим. Ведь все это ради Вас, Лена.

Он схватил ее за руки и попытался повернуть к себе лицом. Но все равно девушка смотрела в сторону и словно не слышала обращенной к ней пламенной речи.

– Поймите, Леночка, – продолжил Владимир Фомич, – к Вашим ногам я кладу не богатства, не призрак власти, а целую страну. Вы достойны самого лучшего…

Высоковский опустился перед девушкой на колени, затем обернулся и махнул рукой музыкантам – пошли прочь!

– …Вы достойны, чтобы к Вашим ногам положили весь мир, но только один я могу это сделать для Вас.

Он стал снимать с себя клубный пиджак, сдернул шейный платок.

– У Вас соус на рубашке, – произнесла Лена спокойно, – словно кровь.

– При чем тут соус! – возмутился Владимир Фомич и схватил девушку за колени. – Именно сейчас я предлагаю Вам все, что имею: деньги, власть, будущее, всю свою жизнь, родину…

– Какая чушь! – сказала Лена, сбрасывая со своих колен его руки.

– Вот бокал шампанского, – показал Высоковский на стол, – давайте вместе выпьем его за наше будущее, разделим его, как нашу жизнь.

Он поднялся и обхватил Лену за плечи и попытался прижаться к ее лицу губами. Но девушка оттолкнула слишком темпераментного поклонника.

– Владимир Фомич!

– Что? Что? – негромко вскрикнул он.

– Я завтра же улечу, а сейчас…

– В океан прыгнешь? – усмехнулся Высоковский.

Тогда Лена взяла со стола бокал и выплеснула его содержимое в улыбающееся лицо олигарха. И тут же резко поднялась.

– Ты, ты, ты…, – задохнулся Владимир Фомич, – не хочешь по-хорошему…

Он замахнулся, но в этот момент дикая черная кошка ворвалась в салон. Джулия ударила с размаху всей ладонью. Высоковский отлетел к стене, перевернув по дороге пару стульев.