Страница 23 из 51
Тут раздался близко рожок, возвращался с пастбища пастушок. И спросил светлый Хорс молодую Зарю:
– Если Месяц придёт, как мне спрятаться?
– Я укрою тебя лёгким облаком во перине моей пуховой, на кроватке моей тесовой…
Как вошёл Ясный Месяц в терем, так Заря распорола перинушку и укрыла его лёгким облаком, а потом спросила у Месяца:
– Что б ты сделал, муж, если б Хорс был здесь?
– Я отсёк бы ему буйну голову! Пусть по небу она катается и от Месяца затмевается!
Развернула Заря ту перину и сказала так Ясну Месяцу:
– Отрубай ему буйну голову!
Попросил тут Месяца светлый Хорс:
– Уж ты гой еси, светлый Месяц! Напоследок дай протрубить мне в рог, попрощаться с зверями и птицами и проститься мне с Белым Светом!
– Что ж, сыграй напоследок, пресветлый Хорс…
Первый раз затрубил в турий рог бог Хорс – всколебалася Мать Сыра Земля, приклонилися все дубравушки.
Убоялся тогда Ясный Месяц:
– Это что там шумит во зелёных дубравах?
– Это птицы летят из-за гор и морей, бьют крылами они о дремучий лес!
Протрубил и второй раз великий Хорс – всколебалася Мать Сыра Земля, горы дальние порастрескались.
Убоялся вновь Ясный Месяц:
– Это что там шумит во далёких горах?
– Это туры бегут по крутым горам, о Сырую Землю копытами бьют!
Как играл светлый Хорс – потрясалося небо, рассыпались хоромушки Месяца…
В третий раз протрубил яснолицый Хорс, всколебалася Мать Сыра Земля, гром дошёл до Сварги небесной и потряс Алатырскую гору.
Тут раскрылися небеса, и явилась сила Сварогова – на крылатых конях Сварожичи. Прилетел, во-первых, Огонь-Семаргл, вслед за ним и Велес Корович, и Стрибог закружил вихрем яростным.
И сказал Семарглу великий Хорс:
– Месяц Ясный украл у меня жену – молодую Зарю-Зареницу! Покарай похитчика, брат родной!
И тогда Семаргл разрубил мечом Ясный Месяц, лихого похитчика. И вернул Зарю Хорсу светлому.
И омылась Заря в водах Ирия, и избавилась от остуды, от заклятия Китаврулова. И вернулася к Хорсу светлому, ко супругу её законному.
И с тех пор Ясный Месяц на небе тщетно ищет Зарю-Зареницу и не может найти молодую Зарю. Вырастает опять, но Семаргл-Огнебог вновь мечом его разрубает…
*
Так наказан был Месяц Ясный за дела его незаконные. И теперь он то разрастается, то опять умаляется в теле, как Семаргл его разрубает.
Да и Китаврулу-подельнику от ответа уйти не удалось. За то, что похитил у мужа жену, повелел ему Хорс Великий построить храм на Алатырь-горе. Храм Света Предвечного, в честь Бога Вышня.
Китаврул должен был возвести этот храм лишь волшебством и силою рук, безо всяких орудий – из цельного камня, коего не касалось железо.
И рёк тогда Китаврул богу Солнца:
– Ты прости уж меня, Хорс Великий, что служил я Месяцу Ясному. Поневоле ему помогал я… И готов теперь послужить и тебе! Да только с этим делом порученным, со строительством храма Вышнего, я один вовек не управлюсь… Камень Алатырь – чудесен, твёрже его нет в целом свете, одного умения тут будет мало! Ведь он должен быть прочен и вечен, как сама гора Алатырская, чтобы ни железом булатным, ни алмазом, ни заговором выщербить его не могли, не отбилось чтоб ни кусочка! Только коготь самой птицы Гамаюн, порождённой камнем Алатырем, может с той работой управиться. Гамаюнов коготь обтешет без железа камень Алатырь…
И тогда Китаврул и бог Хорс обратилися к Гамаюну, и дала согласие птица. И тотчас Китаврул и птица Гамаюн возвели на Алатыре чудный храм.
Был построен храм на семи верстах, на восьмидесяти возведён столбах – высоко-высоко в поднебесье. А вкруг храма посажен Ирийский сад, огорожен тыном серебряным. И на всех столбах стоят свечки, что вовеки не угасают.
Был тот храм длиной шестьдесят локтей, в поперечину – двадцать, и тридцать – ввысь. Были в храме окна решётчатые, были двери в храме чеканные. Был внутри он обложен золотом и каменьями самоцветными. Оживали на стенах храма птицы каменные и звери, поднимались к небу деревья, травы вились, цветы цвели…
Вот каков был храм на Алатырь-горе, что построили за единую ночь и который стоял много тысяч лет.
*
С тех пор на земле тоже храмы строят по образу Алатырского храма. Украшают их ликами чудными полуптиц и полуконей – первых волшебных зодчих.
На самом почётном месте устанавливают алтарь, названный в память о Бел-горюч камне и великой горе Алатыре. Алтарь украшали лики богов, увитые виноградными лозами в память о саде Ирийском.
А златые врата заалтарные означают те Золотые Врата, что пускают в Вышнюю Сваргу… И свет в храм изливается с-под верхних сводов, из светильника в виде Солнца, – того, что хоросом называют в память о Хорсе Великом.
Вот только о том, откуда слова те, и почему все храмы украсили птицы и полукони волшебные, люди вспоминать будут редко… Слишком давно это было… Лишь сказка с тех пор и осталась.
Как Купала да Кострома, дети Огнебога и Купальницы, обратились в цветок
Бог Луны и Огня, бог тризн и крады и домашнего очага, сам Семаргл сын Сварожич, стоит на небе в ночи лунные стражем Ирийских врат, не пуская в мир силы зла.
Отвечал он так богине Купальнице, что звала его на Русалии:
– Мне всю ночь до рассвета нужно не спать, в небесах мне на страже нужно стоять, дабы Лютый Змей не приполз из тьмы, жито в поле широком бы не потоптал, молоко у коров бы не отобрал, а у матушек – малых детушек.
Лишь раз в году, в день осеннего равноденствия, нарушается заведённый порядок. И в ту ночь, когда тьма сравняется со светом и день на убыль идёт, Семаргл сын Сварожич сходит с поста, откликаясь на зов русалочий.
И тогда ночь становится дольше дня, и потому в мир дымкою лёгкой проникает незримое зло, будто тень от облачка пробегает…
Однако ночное время не есть лишь время коварства и зла. Это и время любви, и пора зарождения жизни…
В эту пору русалка Купальница сияет такою дивной красою, что Семаргл забывает обо всём на свете. Оставляет свой пост у Лунных врат Ирия и нисходит к русалкам на игрища. Он идёт, как скатываются при обрядах с гор огненные колёса, но гаснут затем они в тёмной воде…
Отвечает русалка Купальница на любовь Огнебога Сварожича. И их любовь то пылает жарче и ярче пламени, то струится, как реченька быстрая, то трепещет нежнее ветерка на рассвете до явления Красного Солнца…
А затем, в день летнего солнцестояния, на девятом месяце по срокам родильным, у Купальницы и Семаргла рождаются дети-близняшки – Купала и Кострома.
В тот же день и ночь завершаются Русалии и начинаются игры Купальские…
Итак, пришло время летнего солнцестояния, когда Солнце на зиму поворачивает. И тогда Великий бог, Хорс сын Суревич, полон сил. И дольше всего водит он по небу колесницу Солнца.
Но вращает уже Велес Сурич великое Сварогово колесо – что есть звёздный небесный круг, и что крутится на оси – копьё Перуна Сварожича. А значит, с этого дня пойдёт ясный свет помалу на убыль. Вскоре Солнышко сбросит жар, – и медленно, по минуточкам, день также начнёт умалаться…
Но пока ещё играют в чистом поле звёздные дети-близняшки, Купала и Кострома. И мальчик Купала златовлас, светел ликом, и очи его синие, как вода. А сестра его Кострома, рыжекудрая, бойкая и трепетная, как языки пламени.
Неразлучны братец с сестрою, и дивятся они земному миру, и лесам тёмным, и полям чистым, и небу широкому, звёздному…
Близняшками родились Купала с Костромою, и только тем различали их, что любила Кострома на огонь смотреть, веселилась, прыгая через костёр; а Купала любил больше воду озёрную и слушал, как плещутся в волнах русалки…
*
По преданию, когда-то давным-давно прилетали на Русь Ирийские птицы.