Недосказанное (ЛП)

Кэми пустилась бежать.

Аббатство Монксхуд стоявшие на вершине заснеженного склона, темный гребень на белой волне. Подножье склона было окольцовано огнем.

В последний раз, когда Кэми видела Монксхуд, дом был необитаем, а ров пустовал. Теперь же разница была лишь в том, что двери больше не были заколочены, и они увидели, как волосы Эмбер, служившие им маяком, исчезли в темноте дверного проема.

Монксхуд казалось, будто сидел в засаде на вершине невысокого холма. У этого здания не было башен и больших окон Ауримера. Оно был выстроено для младшей линии семьи, как предполагала Кэми, где-то в Викторианскую эпоху. Здание имело квадратную форму и довольно солидный вид, а еще оно казалось пугающим и в то же время смиренным, словно плачущий прихвостень, которого ты всегда считал так себе.

Кэми готова биться об заклад, что Роб ждет не дождется, когда же он сможет вернуться в Ауример.

Когда они прошли ров, Эш становился все более и более нервозным. Кэми знала, что меньше всего на свете ему хотелось встретиться со своим отцом. Она протянула руку и сунула свою ладонь в его. Эш благодарно сжал её руку.

— Мы просто обойдем и заглянем в окна. Посмотрим, что сможем увидеть: узнаем есть ли тут чародеи, про которых нам еще пока ничего неизвестно, — пообещала Кэми. — А потом уйдем.

Эш сжал её руку и ничего не ответил, но Кэми посчитала это за согласие и зашагала к намеченной цели. Подошвы заскользили по льду, унося её прочь от огня в направление дома.

Кэми двигалась к окну, которое в прошлый раз разбил Джаред, когда они были здесь. Она не ожидала увидеть, что окно было все еще разбитым. Комната за окном с торчащими осколками стекла оказалась пуста.

— Интересно, заморочился ли Роб с заклинанием, чтобы защитить свой дом от такой неволшебной маленькой меня, — сказала Кэми. — Наверняка нет.

Когда Эш даже не шелохнулся, чтобы подсобить ей, она поставила ногу на покрытый мхом подоконник и с рыком, от приложенного усилия, взобралась на него. Её ладони соскользнули, и она упала внутрь.

— Кэми, — прошептал Эш с другой стороны оконной рамы. — Кэми, ты не можешь...

— Я только взгляну одним глазком, — прошептала в ответ Кэми.

Сейчас в комнате была расставлена мебель: письменный стол, кресло и лампа. Кэми взяла ручку со стола и положила её к себе в карман, потому что сейчас она была клептоманом во имя свершения великой справедливости. Дверь из комнаты была слегка приоткрыта и через это маленькое пространство Кэми увидела движение и услышала голоса. Она повернулась и встретилась с выпученными от ужаса глазами Эша, таращившихся на неё через разбитое окно.

Кэми махнула ему рукой, чтобы он пригнулся. Затем она нырнула за стол, свернулась калачиком под ним так, что оказалась щекой прижатой к полу. Она ждала и прислушивалась. Её щека от пола стала холодной.

— Это настоящий позор, что у ваших детей нет никаких магических задатков, но, я знаю, что могу рассчитывать на вас и Элисон, что вы поддержите меня и подготовите остальных, — прозвучал самодовольный и спокойный голос Роба.

Кэми задумалась, почему это имя ей кажется знакомым, за мгновение до того, как поняла причину. Лью и Элисон Прескотт. Роб обращался к отцу Холли.

— О чем речь, — хрипло сказал Хью Прескотт. — Эта ведьма на холме, прогнала моего брата куда подальше, а потом нас же в этом и обвинила. А мы всего-то и хотим, что получить причитающееся нам.

— И вам все воздастся, — сказал Роб. — А Лиллиан будет расплачиваться за свои ошибки. Все в этом городе получат именно то, что заслуживают. А нам известно, что численность чародеев на её стороне, просто смехотворна. Но мы конечно же хотим остаться в памяти каждого. Мне нужна жертва, и я хочу, чтобы каждая душа в Разочарованном доле предложила свою. Мы же хотим раздавить людей Лиллиан на глазах у всего города, поэтому молодая поросль нуждается в тщательной подготовке. Проследите.

Возможно, они обменялись кивками или улыбками. Кэми слышала, как один из них ушел, тяжелой поступью и постукивание чей-то обуви об пол.

— Могу я высказаться? — пробормотал женский голос. Кэми немедленно узнала этот голос. Это была мать Джареда — Розалинда.

Кэми видела, как её коричневые сапоги пересекли пол, впиваясь каблуками в старый пол, подходя все ближе и ближе к столу. Розалинда обогнула стол и Кэми замерла. На мгновение Розалинда остановилась, а потом принялась ходить взад-вперед, то к Робу, то от него.

— Ты вновь разговаривал с Клэр Глэсс, — сказала Розалинда и её голос прозвучал острее. — Зачем? Она же нам не помощница.

— Это так, — ответил ей Роб. — Она не такая как мы. Ты же не думаешь, что она что-то значит для меня.

Последовал звук поцелуя. Кэми скривилась: ей хотелось, чтобы родители просто занимались своими злодейскими планами и не обсуждали любовные перипетии.

— Просто Клэр Глэсс ведет себя именно так, как должен себя вести весь город, вот и все, — сказал Роб. — Ты же знаешь, нам нужно, чтобы они все подчинились нам. И ты знаешь почему. Их так много (тех же чародеев), попрятавшихся по своим домам, будто запуганные животные в своих норах. Всем им нужно выбрать сторону. И всем им нужно выбрать нашу сторону.

— Знаю, знаю. — Она глубоко вздохнула. — Скажи остальных...скажи Рут и Хью, в особенности им, не ходить за нашей семьей. Я не хочу, чтобы Лиллиан или мальчики пострадали.

— Как и я, — сказал Роб. — Я приложу все усилия, чтобы уберечь их. И я знаю, что ты будешь делать все возможное, чтобы порадовать меня в ответ.

— Клянусь, — сказала ему Розалинда. — Я теперь иди.

Кэми наблюдала, как сапоги Розалинды пересекли комнату, последовав за ним, но на пороге они замерли. И перед уходом она очень тихо произнесла:

— Тебе лучше уйти.

Вот, что я называю успешной миссией, — сказала Кэми, сидя в полной безопасности в библиотеке Ауримера.

— Тетя Розалинда нас застукала. Мне думается, что спалиться на месте — несет противоположный смысл слова «успех».

— Только теперь мы знаем, что она хочет защитить нас, — сказала Кэми. — Знание того, что враг готов проявить лояльность — это полезная информация.

Эш пожал плечами. Кэми прислонилась к одному из застекленных книжных шкафов. Эш стоял возле кабинетного рояля в углу, предпочтя уставиться на клавиши, чем на Кэми. Кэми гадала, что это значило для него, услышать своего отца и тети Розалинды сегодня.

Его золотая голова поднялась. Она удивилась, увидев на его лице слабую улыбку.

— Ага, — сказала Кэми, губы которой расплылись в улыбке, что приободрить его. — Значит, тебе все-таки немного понравилось играть в шпионов.

— Типа того, — сказал Эш. — Но не непосредственно в момент слежки. А когда спустя какое-то время, оглядываешься назад. Как считаешь, все будут поражены? — Он начал наигрывать какой-то мотивчик, слегка нажимая на клавиши.

Кэми отстукивала ритм по деревянной поверхности книжного шкафа.

— Как им не поразиться? — спросила она.

Эш закрыл фортепьяно крышкой с завитушками, пересек комнату, и протянул ей руку. Кэми посмотрела на свои, отстукивающие ритм, пальцы, как будто они предали ее и поняла, что она стояла в том самом месте, когда Джаред заявил, что не хочет иметь с ней ничего общего.

— Вообще-то, я не танцую, — возразила Кэми, ни с того ни с сего, почувствовав стеснение. — Ну в смысле, я танцевала. Правда люди твердят мне...что зря.

— Что они понимают? — спросил Эш, все еще протягивая руку. Спустя мгновение нерешительности, Кэми все-таки вложила свою ладонь в его, и Эш потянул её прочь от шкафа в свои объятья.

Эш танцевал так же, как играл на пианино. Он двигался по полу элегантно кругами, огибая диваны и кресла с непринужденным изяществом. Кэми только и оставалось, что следовать за ним. Она решила, что он специально учился такого рода вещам, будучи принцем в замке. Будучи сказочным принцем, он мог завальсировать любую девушку по комнате. Он весь такой золотой, и комната вся такая в каменных арках — идеальный момент и неважно, кем бы оказалась та самая девушка.