Недосказанное (ЛП)

Кэми не могла обещать Эшу прощение или дружбу, не говоря уже о чем-то большем. Но на это она могла пойти.

— Спасибо, — сказала Кэми наконец. — Ты тоже можешь рассчитывать на меня. — Она сверкнула настоящей улыбкой. — Не бойся. Если что-то плохое произойдет, я смогу тебя защитить.

Эш улыбнулся. Кэми не была уверена в том, что он поверил ей, но он старался.

— Здесь есть запись о женщине, которая заплатила за дополнительный год своей жизни, - сказала Кэми. - Объясни-ка мне. Что это заклинание такое?

Глава Шестая 

Дурная кровь

— Многие были бы благодарны за такую еду, — сказала мать Холли ударяя своей тарелкой по столу.

Холли знала наверняка, что у Анджелы и Кэми нашлось что возразить на эту тираду. Она представила, как резко выговаривает что-то умное, взгляд Мэри, Бена и Даниэля, и как её мать, оторопев, умолкает. Её отец висел на телефоне, в углу кухни, но он бы даже не стал её слушать. Будучи тем, кем она была, Холли пробормотала извинения и принялась заталкивать вилкой себе в рот еду, кусочек за кусочком.

— Ты ведь не сидишь на одной из тех дурацких диет, а? — спросила мама, хмуря брови. — Дорогая, ты же не хочешь потерять свою внешность. — Она хохотнула. — Это все, что у тебя есть.

— Да, сэр, сегодня вечером, — сказал её отец, внезапно раздалось его бормотание в наступившей тишине. — Да сэр. Поле Хоуэллов. Я буду. - Он повесил трубку.

Холли напряглась при упоминании поля Хоуэллов, которое было одним из полей, принадлежащих их семье, которые занимались фермерством до того, как дядя Холли Эдмунд сбежал от Лиллиан Линберн и Линберны забрали себе большую часть земель Прескотт. В одном из ранних воспоминаний Холли пьяный отец поносил имя Эдмунда. Ни одному из членов их семьи в городе так и не дали шанса забыть, что были времена и с Прескоттами считались в этом городе.

Холли оглядела кухню. Каменная плитка в трещинах, на потолке в одном углу сажа, в другом коричневое пятно гнили. Прескотты перестали иметь какое-то значение задолго до рождения Холли.

Холли вспомнила кухню Анджелы, всю состоявшую из сияющего металла и больше походила на кухню из будущего. Она внутренне сжалась при мысли, что её друзья могут увидеть эту кухню. Не то что бы это было слишком вероятно.

Не будь чародеев, Энджи и Кэми скорее всего уже отстранились бы от неё. И это насколько же надо быть ударенной на всю башку, чтобы радоваться появлению убийц в городе? Холли попыталась проглотить, но еда была горькой, словно она зачерпнула горстку пепла с каминной решетки и запихивала её в рот. Она захлопнула рот и оттолкнула тарелку.

— Извини, я просто не голодна, — сказала Холли исцарапанной столешнице. Она встала из-за стола и собрала все тарелки. Этому трюку она научилась несколько лет назад - никто не остановит её, раз она взялась за работу, которую не хочет делать никто другой. Она держала голову опущенной вниз, согнувшись над раковиной. Из-за холодной воды руки раскраснелись и саднили, их продолжало жалить даже тогда, когда она пошла в её с Мэри спальню. Она переоделась в пижаму, чтобы забраться в пастель и сунула руки под подушку.

На стене висело маленькое испачканное зеркало. И Холли было видны отражения в нем.

Ты же не хочешь потерять свою внешность, сказала мама. Будто это зависело только от Холли: при взгляде на маму сразу же бросалось в глаза, что её пушистые волосы истончились, а розовые щеки побледнели и впали. Холли не была такой красивой как Энджи. Она была просто хорошенькой.

Глупо было думать именно так. Холли устраивала её внешность, по большей части. Она её радовала.

Внезапно Холли подумала о том, чтобы позвонить Джереду. Чтобы отвлечься. Она не могла позвонить Энджи или Кэми, потому что не знала, что им сказать, а Джереду, очевидно же, вообще не с кем было поговорить. Холли могла посочувствовать желанию уйти из дома.

Она сомневалась, что от общения с Джаредом ей станет лучше. Руки её согрелись под подушкой, и она наконец-то уснула.

Когда Холли проснулась, у неё возникло чувство дезориентации, которое возникло из-за того, что она не могла сообразить слишком долго ли она спала или наоборот. На дворе все еще стояла ночь, поэтому она предположила, что прошло всего лишь несколько часов. Она повернулась в кровати: первое, что ей бросилось в глаза было не зеркало, а пустая измятая подушка сестры, на которую падал лунный свет.

— Мэри? — Холли тихонько позвала сестру по имени, и свесила ноги с кровати. Она прошла к двери, протертый ковер царапал ей ступни. Холли открыла дверь и выглянула в коридор. У неё закралась мысль, что Мэри должно быть в ванной комнате.

Двери в спальни её братьев стояли распахнутыми, отбрасывая квадрат бледной тени внутрь комнаты. Холли было видно обе их кровати. Постель Бена, аккуратно заправленная и простыня, накинутая на матрац Даниэля.

Холли резко повернулась и побежала по коридору к комнате своих родителей, шлепая босыми ногами по плитке. Она распахнула дверь, слова уже готовы были сорваться с её губ о том, что нужно делать, что им нужна помощь, что необходимо организовать поисковые группы, нужен кто-то, кто возьмет это все на себя.

Но и комната родителей была пуста, простыни и одеяла были сброшены в одну кучу. Бледная подушка одиноко лежала на полу.

Холли застыла, прижав руку к двери. Понимание окатило её, будто ледяная вода: она осталась одна.

Лиллиан Линберн сказала, что Прескоттам нельзя доверять. Её отец, разговаривая по телефону за ужином, назвал кого-то "сэр", и пообещал, что будет вечером на поле Хоуэллов.

Роб Линберн созывал всех своих чародеев.

Холли побежала в свою комнату и, рухнув на колени на обшарпанный пол возле кровати, принялась шарить по своей одежде, которую бросила там накануне. Когда её ладонь наконец скользнула по сотовому, нащупав холод влажной кожей, она чуть ли не всхлипывала.

— Что бы там ни было, Кэми, мне плевать, расскажешь утром, — раздался спустя мгновение у неё в ухе, хриплый ото сна, голос Энджи. Энджи будет знать, что делать.

— Энджи, — сказала Холли. — Это я.

Пауза. Холли подумала, что Анджела возможно бросит трубку.

— Что случилось? — спросила Анджела, её голос был резче и бодрее.

— Вся моя семья исчезла, — прошептала Холли. — Думаю, на поле Хоуэллов происходит что-то плохое.

— Тогда нам нужно сходить туда, — решительно сказала Энджи. — Я разбужу Ржавого.

— Я позвоню Кэми, — вызвалась Холли.

— Встретимся возле поля, — сказала Анджела и вновь умолкла. На этот раз Холли слышала её резкое нерешительное дыхание. — Холли?

— Чего? — прошептала в ответ Холли.

— Не переживай, — сказала ей Энджи, и повесила трубку.

Холли почувствовала себя чуть увереннее, когда звонила Кэми.

— Какие новости? — послышался голос Кэми, бесстрашный и любопытный, и Холли смогла ей все рассказать, при этом сохранить свой голос спокойным.

Холли поведала Кэми план, и была удивлена, когда Кэми ответила не сразу. В ответ Холли услышала только тишину и тихое потрескивание.

— В чем дело? — спросила Холли. По спине побежали мурашки, и у неё возникло желание выпрямиться. Она была уверена, что слышит какой-то звук, доносящийся из телефона.

— Ничего, — ответила Кэми. Теперь её голос был тоже удивленным. — Просто я сейчас заглянула в спальню своих родителей. Моя мама тоже исчезла.

Глава Седьмая 

Поле Хоуэллов

Кэми не могла выкинуть из головы вид спящего папы, одна его рука лежала на кровати, тянущаяся к ее маме, которой там не было. Кэми не могла поверить, что ее мама ушла.

Она опустила голову, защищаясь от ночного ветра, и набираясь сил. Она была дальше от Поля Хоуэллов, чем все остальные. Ветер трепал ее волосы, и они падали ей на глаза, а также шумел в ушах, пока она бежала. Она не слышала стук и урчание мотоцикла по мостовой, пока рев не приблизился к ней. Мотоцикл ехал рядом с ней, и она взглянула на лицо Джареда.