Второй верхний предел

Ворота нельзя пройти.

Ворота необходимо пройти.

— Ах ты тварь. Думаешь, ты меня сломаешь? Думаешь, я сдамся? Да, я животное. Да, у меня есть нюх и мои инстинкты сильнее человеческих. Да, я только и умею быть верным хозяйской руке. Несмотря ни на что. И плевать, что я эту руку уже кусал. Плевать, что со мной за это будет. Я должен. Иначе я уже мертв.

Кошка удивленно прислушалась, перестав гипнотизировать взглядом серую мглу, клубящуюся в арке ворот.

Тошиминэ вздохнул и попытался успокоиться. Зачем пугать кошку попусту сотрясая воздух? Она и без того напугана.

Воротам было все равно. Абсолютное равнодушие. Командир Арай бы позавидовал. У Арая есть чувства. Очень сильные чувства. И как бы он их не прятал, они все равно прорываются сквозь ледяную оболочку, освещая мир вокруг него. На этот свет летят глупые бабочки, выплясывают вокруг, стараются заслужить благосклонный взгляд. Нельзя позволить какому-то психу возжелавшему стать богом, какого-то из нижних пределов, уничтожить этот свет.

Тошиминэ закрыл глаза, качнулся в паутине и заставил свои мысли течь спокойно и размеренно. В такт дыханию. Вдох, выдох, вдох, выдох. И так целую вечность.

Другого выхода нет. Кокон равновесия не могут пробить командиры, значит, какой-то третий помощник тем более не пробьется. Ворота единственный путь. И нужно поспешить, пока проклятый предатель действительно не стал богом.

Принести в жертву своих друзей. Тех, кто ему больше всех доверял. Сволочь.

Убить тех, кто прикрывал тебе спину. Ублюдок.

Его необходимо разорвать на части, на меленькие кусочки, голыми руками и тогда мир опять придет в равновесие. Перестанет раскачиваться и вопить от боли.

Мысли опять понеслись вскачь, закружились, стали перекликаться друг с другом, а потом столкнулись и разом схлынули, оставив после себя то, что называется озарением.

— Я иду, — сказал Тошиминэ.

В душе неожиданно поселилось спокойствие и пришло решение. Если тварь видит силу только в теле, силу нужно отпустить, отпустить куда-то далеко, чтобы сквозь ворота шагала пустая оболочка без любимого лакомства. Как отпустить? Да это неважно. Просто отпустить. Словно закрыть глаза и перестать видеть. Шагать с закрытыми глазами. Мгновенно потерять половину чувств и способностей и приобрести защиту от ворот. Так просто.

Как рвутся связующие алартай? Очень легко рвутся. Нужно просто пожелать придать своей силе облик, как кошке. После этого сила никогда уже не будет тем безликим маревом, которое видно сквозь прозрачную пластину в башне техников. Она никогда не будет всего лишь частью человеческого тела. Она станет частью души, как в свое время стала разбуженная кошка. Или не станет. Это уже как захочет она сама. Ведь у алартай, в отличие от кошки, человеческий разум и человеческая память.

— Ты же вернешься? — жалко спросил Тошиминэ у своей алартай с птичьими глазами.

Вернусь, беззвучно пообещала она и махнула крыльями. Не держи. Вернусь.

А потом он закрыл глаза и шагнул.

— Интересно, где носит твоего щенка? — спросил Ленок, размазывая кровь из-под носа по щеке.

— Щенка? — отстраненно спросила Ритке. У нее обгорели рукава и лицо посерело. Вот-вот сознание потеряет. Но не сдастся. Королева пламени не умеет признавать свое поражение. Впрочем, кто здесь умеет?

— Рыжего щенка Арая, — уточнил Ленок.

— Не знаю, — равнодушно отозвался зеленый командир, как всегда спокойный и безмятежный, словно не чувствует дыхания смерти за своей спиной.

— Ему бы понравилось, — сказал Ленок, рассматривая потеки на потолке. — Проклятый мальчишка излишне умен и умеет ценить такие моменты. Он бы нашел выход из этой ситуации.

— Здесь нет выхода, — сказала Ритке. Королева переживала, половина ее бойцов уже еле стояла на ногах. Еще немного и демону не составит труда их поймать.

— Это для нас нет. Он бы нашел. Сволочной молокосос в щель способен просочиться.

На самом деле Леноку хотелось выть, ругаться, биться головой об стену, только бы не чувствовать себя настолько беспомощным и жалким. Он методично убивал своих людей. Делал то, за что поклялся убить любого и не мог не делать. Они бы ему не простили, скомандуй он сейчас отступление. Не простили, даже если понимают, что победить в этой битве невозможно. Они сами выбрали командира Ленока, сами пришли в его сектор, добровольно поклялись следовать за ним по его пути. Они знали, чем именно рискуют. Жизнь важнее гордости. Честь превыше жизни. Город важнее всего.

Какие глупые принципы на самом деле.

— Уже просочился, — уронил Арай, глядя на сферу. Никаких эмоций. Ни радости, ни удивления. Бездна усталости и ничего больше.

В первое мгновение никто не понял значения этих слов.

Во второе все словно очнулись.

Ленок резко развернулся, едва не запутавшись в собственных ногах. Ритке застыла с поднятой рукой. Даже туманный демон перестал завывать, словно понял, что происходит нечто невероятное.

Молокосос просочился. Вышел из Ворот Отсечения и вместо того, чтобы как все приличные пустые упасть и забиться в смертных корчах, взмахнул мечом и опустил его на один из камней в кругу сферы. Камень разлетелся на осколки, сфера неуверенно заколыхалась.

Арай вскочил на ноги и наплевав на демона ломанулся к сфере. Ленок побежал за ним, не отрывая глаз от зеленого третьего, успевшего за несколько мгновений расколошматить четыре камня. Как Ленок не навернулся, он и сам не знал, наверное, повезло. За ними побежал еще кто-то из командиров. Ритке благоразумно осталась на месте и начала лепить очередную огненную плюху для демона. Лишь бы у нее сил хватило. Ведь демон слабеет вместе со сферой. Сейчас королеве пламени не нужно его убивать, нужно просто не позволить кого-то убить и вырваться наружу до того, как будет разрушен кокон равновесия. После этого демон сам исчезнет спустя несколько минут, а если повезет, то и секунд. Такова природа этого зала.

Шеетэй оглянулся, прервав жертвоприношение Матена, несколько долгих мгновений ничего не понимая, пялился на Тошиминэ, потом махнул рукой своему помощнику. Промедление стоило ему еще пяти камней и Ленок понял, что теперь-то они точно смогут пробиться, оставшиеся три камня не преграда.

Безымянный первый с воплем прыгнул на зеленого третьего. Что ему какой-то третий, между ними слишком большая пропасть в силе, чтобы в голову первого желтого закралась хоть капелька сомнений. Идиот. Такой же идиот, как и его командир. Совсем ничего не понял. Он даже допрыгнуть не успел. Тошиминэ что-то прорычал и махнул рукой. С кончиков пальцев сорвалась чистая сила, на лету превратилась в птицу и снесла идиота прямо на Матэна, положив этим жирную точку на третьем жертвоприношении.

— Твою ж мать, — сказал кто-то восторженно рядом с Леноком.

Он не посмотрел кто. Какая разница. Смотреть на мальчишку сумевшего перепрыгнуть через три ступеньки и за день освоить высокую волну гораздо интереснее. Как этот рыжий демон сумел так быстро сообразить, что силу не обязательно всегда держать в себе? Неужели он рискнул порвать поводок алартай только потому, что не видел другого выхода? Как он сумел ее удержать рядом? Ее можно удержать, только избавившись от всех сомнений. Усомнишься на мгновение и все, ты обычный пустой, алартай больше никогда не станет тебе доверять. Эта сила не умеет доверять тому, кто не верит ей. Это сколько же нужно иметь смелости решимости и наглости, чтобы довести дело до конца вопреки всему. И где этот щенок до сих пор был? Он вышел из ворот. Из ворот, которые всегда ведут в одно место. В Долину Забвения. Как эта Рыжая Сволочь сумела сохранить там свою память? Он что, сознание умеет расщеплять? Как легендарный Соетэш? Мальчишка же говорил что-то о нюхе, нужно было обратить внимание. Нюх и способность прятать свое сознание внутри сознания какого-то животного. Точнее окружать свое сознание сознанием животного. Этот фокус столько людей пыталось повторить, но все гораздо быстрее сходили с ума, чем добивались заметных результатов. Если мальчишка сумел разделить сознание на две взаимозаменяемые половины, то становится понятным, почему его не могли найти. Его просто не видели за тем не совсем разумным существом, которому он отдавал свое тело. Вот это щенка вырастил Арай. Как только рассмотреть сумел?