Страница 5 из 62
Он нахмурился.
— Значит, у тебя никогда не было домашних животных в детстве?
Я покачала головой.
— Это чертовски ужасно. У каждого ребенка должен быть питомец.
Он казался искреннее возмущенным.
— Да, но время на месте не стоит, я пережила это, — я нахмурилась и отпила еще пива. Все свидетельствовало о том, что мне оно сейчас необходимо. Этот разговор становился странным.
Он смотрел на меня с легкой улыбкой на губах. Именно такой, что мое внимание было опять приковано к нему. Мои губы невольно растянулись в обнадеженную идиотскую полуулыбку.
Мал.
Мал Эриксон.
Проклятье, он прекрасен. Гормоны, до этого момента давно дремавшие, взорвались радостью. В моих трусиках определенно что-то происходит. Что-то, чего уже очень давно не случалось.
— Ты опять смотришь на меня своим сумасшедшим взглядом, — прошептал он.
— Черт, — я зажмурилась. Лиззи застала нас с бойфрендом семь лет назад, и это было ужасно неловко, особенно учитывая тот факт, что она побежала и нажаловалась маме. Правда мать была слишком пьяна, чтобы ее это волновало. Тем не менее, сейчас даже хуже.
— Твои щеки покраснели. Ты думаешь о неприличных вещах со мной, Энн?
— Нет.
— Лгунья, — он дразнился тихим голосом. — Ты точно представляешь меня без брюк.
Я действительно делала это.
— Эй! Это грубо. Полнейшее вторжение в мою личную жизнь, — он наклонился ближе, согревая дыханием мое ухо. — В любом случае, ОН больше, чем ты можешь представить.
— Ничего я не представляла.
— Я серьезно. Практически монстр. Не могу его контролировать.
— Малкольм...
— Скорее всего, тебе понадобится кнут, чтобы приручить его, Энни.
— Прекрати.
— Ты в порядке?
Я закрыла руками горящее лицо. Это не я хихикаю. Не я. Совершенно точно. Потому что взрослые женщины не издают такие идиотские звуки. Мне что, шестнадцать?
Внутри квартиры заорал Нейт. Вопли лишь слегка приглушались стеклянной дверью. Мои глаза распахнулись шире, когда он бросился к телевизору, размахивая руками словно сумасшедший. Лорен засмеялась, и мой мозг вернулся в игру, посылая тревожные сигналы сквозь все тело. Будто я еще не осознала, что нужно чертовски быстро делать оттуда ноги, пока унижение не достигло нового уровня. Хорошая работа, лобная доля. По крайней мере, я способна соображать, когда не пялюсь на Мала.
Отличное, а главное, своевременное открытие.
Оно работало ровно до того момента, как он наклонился к моему лицу, отчего у меня появилось ощущение, словно мои легкие вот-вот разорвутся.
— У тебя щербинка между передними зубами, — сообщил он мне, его глаза сузились, когда он меня внимательно рассматривал. — Ты знала?
— Да.
Он разглядывал меня, как если бы я была неизвестным существом, случайно оказавшимся на пороге его дома. Взгляд скользил по телу. Мало чего можно разглядеть, когда я одета в пальто, джинсы и сапоги. Правда, понимание этого нисколечко не помогало. Его ленивый, оценивающий взгляд вызвал дрожь в коленях, и вечность спустя вернулся к моему лицу.
Черт, а он хорош! Я была профессионально раздета, но ни один предмет одежды не снят.
— Твои глаза приятного оттенка... голубого? — спросил он. — Сложно сказать при таком освещении.
Я откашлялась.
— Да, голубого. Не мог бы ты перестать, пожалуйста?
— Что? — слегка обиженно спросил он. — Что я сделал?
— Ты так пристально на меня смотришь, что я нервничаю. Мне это не нравится.
— Ты первая начала. Кроме того, когда я вышел сюда, ты уже была встревожена. Я бы сказал, что постоянно на нервах. Но не волнуйся, я здесь, чтобы помочь. Давай же, расскажи дяде Малу, что тебя беспокоит.
— Вау, очень мило с твоей стороны. Но я в порядке.
Он пододвинулся ближе, я отодвинулась назад. К сожалению, отступать больше некуда.
— О чем ты говорила по телефону, Эн?
— Оу, ну понимаешь... это личное. Совершенно не хочу обсуждать.
— Ты сказала, что твой друг исчез с деньгами, и ты можешь потерять жилье, так?
— Так и есть, — резко ответила я, ощущая боль в груди. Гребаная Скай. Я не простофиля, но я не слежу за близкими людьми. Вот тупица, что я наделала. Когда мама была не в состоянии, я шла и делала то, что должна. У меня попросту не было выбора. Очевидно, что это дурная привычка, учитывая мое финансовое состояние сейчас. — Да... очень точно подмечено.
Его глаза внезапно расширились в испуге.
— Черт. Не плачь. Я — не Дэйви. Понятия не имею что с этим делать.
— Заткнись, не собираюсь я плакать, — заморгала я в бешенстве, отворачиваясь от него. — Говорила же: не хочу это обсуждать.
— Не думай заливаться слезами. Боже...
Мое пиво закончилось, пора уходить. Более того, нужно сбежать, пока мои мокрые глаза меня не выдали. Да и у Мала наверняка есть дела поинтереснее, чем общаться со мной и вгонять в краску. Это самый мучительно неловкий и потрясающий разговор за всю мою жизнь. Я даже забыла о своих проблемах на некоторое время.
Он заставил меня улыбаться.
— Итак, — я протянула руку для рукопожатия, мне нужно было прикоснуться к нему хотя бы еще раз. Он провисел на стене в моей спальне дома много лет. Я была бы счастлива, даже если он убил бы меня в конце этой встречи. — Приятно было познакомиться.
— Пытаешься меня отшить? — рассмеялся Мал.
— Нет, я...
— Перестань смотреть над моим плечом, Эн. Смотри на меня, — приказал он.
— Я и смотрю на тебя!
— Боишься, что опять сделаешь сумасшедшие глаза?
— Возможно, — я щелкнула языком в раздражении. — Ты всех своих фанатов высмеиваешь как меня?
— Нет. Я и представить не мог, как это весело.
Моя рука застыла в воздухе между нами. Я собралась убрать ее, когда он удержал меня. Я уставилась на его лицо, решив не упускать еще один шанс. Проблема Мала Эриксона в том, что он физически безупречен. Ни намека на какое-либо несовершенство — большое или маленькое. Правда, если он продолжит удерживать меня за задницу, я исправлю этот факт.
— Что означает твой взгляд? — спросил он, наклоняясь ближе. — О чем ты теперь думаешь?
— Ни о чем.
— Хм... Лгунья из тебя не очень.
Я попыталась освободить руку из захвата. Вместо этого он схватил меня сильнее.
— Последний маленький вопрос. Часто с твоими друзьями происходит такое дерьмо?
— Что?
— Потому что, когда ты разговаривала с другим своим другом по телефону, так и выглядело, — он навис надо мной, заслоняя ночное небо. — Звучит, как будто проблема в том, что люди тебя используют.
— Нет смысла нам об этом говорить, — я вывернула руку, пытаясь обрести свободу. Даже с потными ладонями задача оказалась невыполнимой.
— Заметила, что твой друг попросил об услуге, даже зная, как ты расстроена предательством того человека? Что ты чувствуешь по этому поводу?
Я выдернула свою руку из его хватки, но он тотчас же быстро меня поймал. Серьезно, насколько силен этот ублюдок?
— Мне кажется, это довольно низко. Только между нами: не думаю, что у тебя есть хорошие друзья, Энн.
— Эй. У меня классные друзья.
— Да ты, блин, издеваешься? Они кидают тебя и ожидают, что ты им будешь помогать, даже когда ты сама по горло в проблемах. Серьезно? Только мудилы так поступают.
— Мал...
— Но, что еще хуже — ты им позволяешь. Не давай им себя использовать.
— Ничего я им не позволяю.
— Ну конечно! — он повысил голос. — Еще как позволяешь.
— Милостивый боже, ты не мог бы не орать?
— Это ужасно! Я официально потрясен! — воскликнул он, посвящая всю округу в подробности моей личной жизни. — Так не может продолжаться! Я не собираюсь больше это терпеть. Слышишь меня, Портленд?
— Отпусти меня, — произнесла я сквозь стиснутые зубы.
— Ты бесхребетная, мисс Роллинс.
— Я не бесхребетная! — зарычала я, протестуя. Страшно подумать, что он может быть прав. Я была так взвинчена, что с трудом могла говорить.
Он закатил глаза.
— Да ладно, ты знаешь, что это так. Это написано на твоем лице.