Страница 10 из 11
Меньше сохранилось сведений о втором подразделении, которое было создано для пилотирования баллистических ракет и прочих перспективных аппаратов, существовавших к тому времени только на бумаге. Местом базирования этой воинской части стал уединенный район Альп.
Основной задачей «отряда» (я сохраню эту терминологию, чтобы вконец не запутать читателей) являлась диверсионная деятельность на территории противника. Ну а ракеты и прочие «штучки» рассматривались в данном случае лишь как вспомогательное средство. На вражескую территорию на ракетах должны были прибыть хорошо подготовленные диверсанты для дальнейших действий. Именно к этому Скорцени и готовил своих пилотов. К чему готовило люфтваффе своих представителей в этом отряде, понять сложно.
Численность этого подразделения в момент, когда оно прекратило свое существование (апрель 1945 года), составляла около 60 человек. Приблизительно такое же количество проходило в нем службу в другие периоды. Но кадровый состав менялся постоянно, как и в любой другой воинской части в годы войны – кто-то участвовал в других операциях, кто-то списывался медиками, кто-то погибал. Всего через этот «отряд» прошло более 100 человек. А вместе со вспомогательными службами (инструкторы, связисты, техники и прочие) численность «ракетных диверсантов» составляла несколько сот военнослужащих. Отсюда и появилась информация, что «космонавтов» у немцев было то ли 100, то ли 500.
Таким образом, можно заключить, что слухи о существовании в нацистской Германии «отряда космонавтов» хотя и нельзя воспринимать буквально, но они имеют под собой вполне реальную основу. Правда, я не намерен все это подразделение записывать в «фантомные космонавты». Сделаю исключение только для Шредера, которого по праву можно считать первым «космонавтом-призраком».
Но давайте закончим с описанием времен военного лихолетья и перейдем к послевоенной поре. Тем более что дальнейшие поиски в поверженной Германии все равно не приведут нас к обнаружению «новых покорителей Вселенной». А коли так, поищем их в другом месте.
ГЛАВА III
«Я летал на ракете…»
Незадолго до своей смерти летчик-испытатель Сергей Анохин как-то обмолвился в одном из интервью: «Я летал на ракете!» И хотя беседовавшей с ним журналистке не удалось узнать от него какие-либо подробности этого важного для космической летописи события (дело происходило в середине 1980-х годов, когда многие удивительные разработки нашей «оборонки» еще представляли собой «государственную тайну»), сделанное известным авиатором «признание» долгие годы будоражило умы исследователей истории советской космонавтики, пытавшихся найти в нем подтверждение каких-то секретных ракетных экспериментов, которые якобы русские и американцы проводили сразу после окончания Второй мировой войны. Кстати, эти ненароком оброненные Анохиным слова стали широко известны практически сразу после их произнесения, хотя впервые на страницах печати они появились только десять лет спустя.
В настоящее время уже совершенно точно установлено, что в 1940-х годах никто из людей, ни русские, ни американцы, ни немцы, в космос не летал. А Анохин, говоря о своих «полетах на ракете», подразумевал нечто иное. О чем именно шла речь, я и буду говорить в этой главе. Но чуть позже. Пока же расскажу о том, как была установлена истина.
Основания для того, чтобы сделать весьма смелые умозаключения о возможности ракетных пилотируемых пусков в первые послевоенные годы, и это следует признать, были. Благоприятную почву для них создали и «белые пятна» в истории ракетной техники и космонавтики, причем не только советской, но и американской. А также некоторые широко известные факты, которые могли быть двояко истолкованы. Сами понимаете, что приверженцы теории о «секретных космических полетах» при этом делали определенные «допущения» в свою пользу при их «осмыслении».
Чтобы не быть голословным, познакомлю читателей с этими «весомыми аргументами». В дальнейшем они помогут нам не только понять природу появления некоторых слухов, но и в определенной степени помогут опровергнуть многие домыслы.
Итак, первым доводом «за» возможность осуществления пилотируемых полетов в середине ХХ века являются некоторые разработки, осуществленные в военные годы в нацистской Германии. Об этом я подробно рассказывал в предыдущей главе, а сейчас лишь продолжу повествование, коснувшись работ, которые велись в СССР и в США с трофейной техникой.
Как известно, «наследство» немецких ракетчиков было «по-братски», то есть не поровну, поделено между державами-победительницами. Большая часть документации, оборудования, да и уже изготовленных ракет досталась американцам и англичанам. Из Германии за океан перебрались и многие специалисты во главе с Вернером фон Брауном. Но кое-что «перепало» и Советскому Союзу, и техника, и документы, и люди. Все это не лежало мертвым грузом, а изучалось, проверялось, испытывалось.
Напомню, что в 1946 году на полигоне «Уайт-Сэндс» в штате Нью-Мексико, а в 1947 году на полигоне «Капустин Яр» в Астраханской области начались пуски захваченных ракет «Фау-2». Американцы запускали вывезенные с оккупированной территории собранные ракеты. А вот в нашем распоряжении готовых к запуску «Фау-2» не оказалось и нам пришлось собирать их из отдельных деталей. Но в этом есть и положительная сторона – уже на первом этапе освоения немецкой техники советские специалисты приобрели тот опыт, который в дальнейшем помог им опередить своих заокеанских конкурентов. Все пуски и в США, и в СССР проводили в первую очередь, конечно, в военных целях, поэтому и информация о них длительное время была довольно скудной. Что и рождало слухи о многих любопытных экспериментах, якобы проведенных в тот период.
Среди них были и сообщения о первых полетах человека в космос. Обычно дыма без огня не бывает, и в данном случае роль катализатора сыграли довольно любопытные документы, попавшие в руки советских и американских специалистов. Были там и конструкторские проработки кабины пилота, которую немцы намеревались устанавливать на ракетах. И хотя реальных образцов среди трофейной техники найти не смогли, кое-кто посчитал, что особых проблем с их воспроизведением ни в СССР, ни в США не могло возникнуть. А коли так, то по логике этих людей, это и было сделано. А если сделано, то делался вывод, что в конце 1940-х годов на них летали «первые космонавты».
Убежденность в совершенных полетах, а не просто в возможности таких полетов, бытовала довольно долгое время. Правда, выяснить, кто же были эти «первые космонавты», никак не удавалось. До того момента, как Анохин сообщил о своих «полетах», в Советском Союзе ходили слухи, что для проверки функционирования бортовых систем ракет в их головную часть сажали заключенных-смертников. Однажды, уже после своей первой журнальной публикации на данную тему, я получил по электронной почте письмо, где «очевидец» тех экспериментов, правда, не назвавший себя, сообщал, что лично он был свидетелем того, как в 1948 году в одну из ракет (вероятно, Р-1) поместили «з/к № 37814». Пуск закончился неудачей и человек погиб. По его словам, была целая группа такого «экспериментального материала».
Это сообщение показалось мне настолько абсурдным, что я даже не пытался выяснить, был ли в системе сталинских лагерей заключенный с таким номером. Более того, не уверен, что в ГУЛАГе использовались именно такие номера, а не была иная система «идентификации личности». Вполне возможно, что автором письма был просто больной человек. И остается его лишь пожалеть. Мне кажется, что даже отечественные «душегубы» не решились бы сажать в ракеты живых людей. Хотя, быть может, я о них слишком хорошо думаю?
«Подозревали» в сокрытии важной информации и американцев. В моем списке доводов «за» возможность пилотируемых полетов в тот период этот аргумент пойдет под номером 2.
В США слухи об экспериментах с «добровольцами» появились после того, как были проведены пуски ракет «Фау-2» с обезьянами на борту. Это довольно любопытная страница истории американской и мировой космонавтики, поэтому я позволю остановиться на ней чуть подробнее. Тем более что обычно о полетах обезьян на трофейных ракетах только упоминают, не утруждая себя описанием подробностей. Ну, были и были. Ну, в основном неудачные. Так чего же о них писать?