Страница 1 из 118
Кристофер Сташеф
Пока чародея не было дома
Чародей-еретик
Пока чародея не было дома
Изабель-Марии в благодарность за единорога
С благодарностью Обществу научной фантастики Нью-Джерси
1
Жили-были трое маленьких чародеев и волшебница, и не было у них мамочки и папочки.
Нет, конечно, на самом деле были у них и мамочка, и папочка. Просто-напросто родители как-то раз вечером ушли прогуляться, а детей оставили с нянькой, а нянькой был не кто-нибудь, а эльф. Звали этого эльфа Пак (на самом-то деле настоящее его имя было Робин Добрый Малый, но большинство людей предпочитало называть его этим прозвищем), и был он необычайным хитрецом и пакостником. То есть он был таким непревзойденным хитрецом и пакостником, что дети, хотя и сами отменно владели разным волшебством, не смели его ослушаться и все делали в точности так, как он им велел. Они даже спать улеглись вовремя.
Лечь-то они легли, но не заснули. Мальчишки принялись перешептываться, а девочка вскоре перебралась к ним. У нее имелась собственная спальня, но там было вовсе не так интересно, как в спальне у мальчишек — в том смысле, что там не было других детей.
— Вообще-то им уже пора бы вернуться, — прошептал Магнус, самый старший из детей, — ему уже исполнилось двенадцать.
— Да нет, не может быть. Еще не так уж поздно, — возразила Корделия, которой было десять лет — то есть почти столько же, сколько Магнусу, о чем она напоминала братцу два раза в день, а то и чаще.
— Нет, уже очень даже поздно, — заявил Джеффри, глянув в окно, за которым горели звезды. — Плуг уже поднялся выше холма Кухулина.
Джеффри было всего-то семь лет, но он уже знал, что ночью небо движется наподобие огромного колеса. И еще он знал, что звездные картинки, называемые «созвездиями», каждый час занимают определенное место.
Корделия сдвинула брови:
— Но куда они могли подеваться?
Магнус пожал плечами:
— Мало ли куда? Может быть, на них из засады напала целая шайка троллей.
— Бедные тролли, — сокрушенно вздохнул Джеффри.
— А ты, похоже, жалеешь, что ты здесь, а не с ними, — укорила брата Корделия.
— Немножко жалею, — признался Джеффри. — Но ты должна понимать, что любой шайке троллей очень даже не поздоровится, если они посмеют ополчиться против наших родителей.
Их мать, Гвендилон Гэллоугласс, была колдуньей, но притом — необыкновенной красавицей, а их отец — Род Гэллоугласс, был чародеем — именно так называют мужчин, владеющих волшебством наравне с колдуньями.
— А может быть, их позвали король и королева? — высказал предположение Грегори, самый младший, которому было всего шесть лет. Однако он уже знал, что порой король и королева их страны призывали к себе родителей, дабы те оказали им помощь, когда королевству Грамерай грозила беда.
— Точно! — воскликнула Корделия и рывком села на кровати, сверкая глазами. — Наверное, аббат и его монахи опять подговорили баронов выступить против короля и королевы!
— А может, им опять угрожает злой колдун! — подхватил Грегори, глазенки которого тоже зажглись.
— Ага, а может, из лесу вышло целое войско страшных чудищ! — со злорадной усмешкой проговорил Джеффри, который обожал войска. И чудищ тоже.
— А может… А может, на королевский замок напали призраки! — вскричал Магнус.
— А может быть, — послышался густой басок со стороны двери, — волшебнице и чародею просто-напросто очень хорошо вдвоем, наедине, без приставучих детишек? И может быть, им так хорошо, что они задержались на прогулке дольше, чем собирались, и бродят сейчас посреди цветов и наслаждаются прохладным ночным воздухом? А может быть, эти четверо несносных детишек еще не спят, хотя им давным-давно пора было уснуть, а?
Мальчишки проворно нырнули под одеяла, а Корделия — под кровать Магнуса.
Эльф росточком в полтора фута, исполнявший обязанности няньки, вошел в спальню.
— Стыд вам и срам! — вскричал он гневно. — Неужто ваши родители не имеют права хоть один вечерок скоротать вдвоем? А вы-то хороши, нечего сказать! Взялись напускать на них всяческие злодейства!
— Но мы вовсе ничего на них не напускали, Пак! — горячо возразил Джеффри.
Все четверо маленьких Гэллоуглассов не только умели читать чужие мысли, но могли при случае и навязать кому угодно собственные.
— Ну, не напускали, допустим, — проворчал Пак. — Зато вы не спите и поджидаете, когда отец с матерью вернутся, чтобы сразу на них накинуться со своими приставаниями!
— Вовсе нет! У нас и в уме такого не было! — обиженно воскликнул Магнус.
— Вот-вот, и не вздумайте! — свирепо сдвинул брови Пак. — А теперь лежите смирно да закройте глаза и рты тоже! А не то я сам их закрою!
Мальчишки тут же послушно зажмурились. Они хорошо помнили, что случилось в последний раз, когда Джеффри вздумал огрызаться в разговоре с Паком. Мать целый час билась, пока придумала, как снять висячий замок с его губ.
— А ты, барышня, тоже хороша! Ну-ка, немедленно отправляйся к себе, и чтобы духу твоего здесь не было! — приказал Пак Корделии и сердито указал на дверь.
Пару секунд в комнате было тихо-тихо, а потом из-под кровати Магнуса выкатилась Корделия и вскочила на ноги.
— Какой же ты зловредный, Робин! — в сердцах воскликнула девочка и пулей выскочила из мальчишеской спальни.
Пак проводил ее взглядом, видимо, прикидывая, как она будет выглядеть с выпученными глазами и перепончатыми лапками. Похоже, он сразу отбросил эту мысль, поскольку развернулся к мальчикам и проревел:
— Спать! А не то вас всех заберет хобгоблин!
— А кто такой хобгоблин? — поинтересовался Магнус, приоткрыв один глаз.
— Это я, — буркнул Пак. — Спать!
И он вышел, громко хлопнув дверью.
Минуты три мальчишки лежали тихо, как мышки.
Потом Джеффри прошептал:
— А как думаете, он и вправду может…
Дверь с грохотом распахнулась.
— Спать, я сказал! — проревел Пак.
И дети заснули.
А когда поутру они спустились вниз к завтраку, то увидели крайне обеспокоенного Пака, который сидел у камина, подперев подбородок кулачком. Дети окружили эльфа.
Они стояли молча, широко раскрыв глаза. Наконец Магнус оторопело проговорил:
— Так, значит, они не вернулись домой?
Пак отмахнулся:
— Да ну, ерунда! С первыми лучами солнца они переступят порог, вот увидите.
Грегори быстро глянул за окно:
— Солнце уже взошло, Пак. А ты не знаешь, где наши мама с папой.
— Я?! Не знаю?! — Пак выпрямился и одарил Грегори самым возмущенным взором, на какой только был способен. — Откуда у тебя только взялась подобная мысль?!
Грегори покачал головой:
— Если бы ты знал, где они, твой взгляд не был бы таким встревоженным.
— Уж больно ты прозорлив, — проворчал эльф. — Не по нраву мне это.
— Мне тоже, — кивнул Грегори. — Потому что, если ты не знаешь, где они, значит — они пропали.
— Что?
— Нет!
— Да что ты такое говоришь! — обрушились на Грегори братья и сестренка.
Но Грегори только головкой покачал:
— Если уж Колдовской Народец не знает, где наши папа с мамой, стало быть, их нет в Грамерае.
— И как же ты об этом догадался, интересно знать? — пробурчал Пак и пытливо всмотрелся в глаза Грегори.
Малыш пожал плечами:
— Да очень просто. Что ведомо одному из Колдовского Народца, то знают все. Не бывает ничего на свете, о чем бы не знали твои сородичи. По всей стране обитают пикси, эльфы и фэйри, и нет самого крошечного клочка земли, какой бы ни был им виден. И раз уж вы не знаете, где наши родители, значит, их нету в Грамерае.
— Но они не могли пропасть! — вскричала Корделия. — Как же нам жить без них?!