Ищейка

Кстати, продолжая лирическое отступление про оригинальность, надо для полноты картины ещё и Аморалеса в человеческом облике описать. Если бы Гончие ходили по четыре штуки, он бы наверняка был в их компании. Во всяком случае, по оригинальность точно подходит. И для контраста с Салемом. Высокий рост, королевская осанка, густые прямые волосы где-то до поясницы, нестандартные, но весьма эффектные черты лица и красновато-карие чуть раскосые глаза. В общем, это лучше один раз увидеть, а объяснять бесполезно. Но мне в нём больше всего нравится татуировка на спине — с эстетической точки зрения. Роскошный огненный дракон; кажется, он даже шевелится, периодически чуть изменяя позу. Я тысячу раз пытался выяснить у друга, где он приобрёл такую красоту и, главное, как автор умудрился нанести татуировку даймону, но почему-то только в ответ на этот вопрос он молчит. В другие моменты — не заткнёшь, а тут отвечать отказывается категорически. Наверное, тоже какая-то страшная тайна…

В общем, из всей этой компании сильнее всего выбиваюсь я. Начать с того, что никаких страшных тайн я за свои годы накопить пока ещё не успел. Да оно, пожалуй, к лучшему: мне вполне хватает чужих. Вписываюсь я в группу если только по оригинальности: Ищейка с моим магическим потенциалом — библиографическая редкость, учитывая, что потенциал как-то влияет на розыскные способности. Правда, как именно, исследований я нигде никаких не нашёл, а сам пока ещё не догадался. Но как-то точно связаны, я… чувствую. Но это, в сущности, не так интересно. Во внешности тем более нет ничего экстраординарного: средний рост, среднее телосложение. Тонкие черты лица, которые принято называть аристократическими — собственно, я аристократ и есть. Бледная кожа — как, впрочем, и у всех коренных жителей Аико. И прямые чёрные волосы до середины шеи, с которыми я никак не могу определиться — то ли остричь их к демонам, то ли отрастить, чтобы нормально можно было собирать в хвост. Но короткие стрижки мне не слишком нравятся применительно к моей физиономии, а длинные волосы я в принципе не слишком люблю. Длинные волосы у женщин — это красиво, а мужские… скажем так, на любителя. В общем, в результате имеется куцый хвост сзади и постоянно падающие на лицо ужасно мешающие пряди. Пожалуй, стоит отметить только фамильный цвет глаз — сине-зелёный. Одна знакомая поэтесса как-то мне сказала, что я именно поэтому люблю море — оно живёт в моих глазах. Она даже стихотворение написала… Но это было давно, я его уже не помню. Хотя оно точно где-то записано.

Можно было бы описать заодно и кухню, но это будет перебором.

— Цаг готов, — возвестил я. Строго глянул на сервант, и оттуда выпорхнули четыре чашки, сахарница, ложки и пара баночек с пряностями. Вереница потянулась за мной к столу и аккуратно на него приземлилась.

— Виртуозно у тебя получается, — с тоской вздохнул Энрике. — Научи меня, а?

— Друг мой, учить тебя мелкому телекинезу это примерно то же самое, что убивать мух тяжёлой баллистой. Я доступно объясняю? — хмыкнул я, разливая цаг по кружкам.

— Более чем. И не оставляешь никакой надежды, — физиономия его стала ещё более печальной. Впрочем, получив в руки кружку ароматного напитка, даймон повеселел и приободрился. — Ну да ладно, перебьюсь и без телекинеза.

Я не стал добавлять «А я про что говорю?». Потому что он наверняка начнёт в этом случае опять жаловаться, какой он несчастный, и что я не прав, и тому подобное. Оно мне надо, кривляния этого балбеса выслушивать? Причём, именно кривляния. Потому что он это совершенно точно не всерьёз.

Я поставил одну из кружек рядом с занятым разделкой мяса Гором и сел за стол. Некоторое время мы вдумчиво и молчаливо потягивали горячий напиток. Через несколько минут, оставив что-то шкворчать на сковородке, к нам подошёл и шеф-повар, где-то умудрившийся откопать фартук в весёленький такой цветочек с улыбающимся солнышком на груди.

— Блэйк, а можно я буду приходить к тебе в гости каждое утро, и ты будешь угощать меня цагом собственного приготовления? — весело спросил он. Я аж поперхнулся.

— А не надоест каждое утро на другой конец города мотаться?

— Так ведь телепортом… Нет, серьёзно! Я такого цага вообще нигде не пробовал. Я такое пойло готовлю, что его пить практически невозможно, а в ближайших кафе, конечно, получше, чем моё, но до этого не дотягивает…

— Да ладно, скажешь тоже, — я недоумённо пожал плечами. — Тут самое главное свежие зёрна брать, и всё.

— Не скажи. Думаешь, я не пробовал? — фыркнул горец и, опомнившись, отправился помешать своё творчество.

— Даже не знаю, — окончательно сбитый с толку, я снова пожал плечами. — Хочешь — приходи, мне не жалко. Я всё равно его каждый день готовлю.

— Во-от, а я когда просился, ты меня послал! — возмутился даймон.

— Ты ко мне жить просился, когда тебя хозяева съёмной квартиры за пожароопасность выгнали! — парировал я. — Извини, но твоей компании мне как-то в рабочее время хватает, чтобы ещё и дома подобное лицезреть.

— Да я временно! — машинально возразил Энрике. Мы с ним настолько привыкли к подобному стилю общения, что поменять его было бы крайне сложно даже при большом желании.

— Нет ничего более незыблемого, чем то, является временной мерой, — с улыбкой ответил ему Салем.

— Да вы что, сговорились? — удивился огненный наш. — Он мне то же самое сказал! — он обличающе ткнул в меня пальцем.

— На самом деле, это довольно известный афоризм, поэтому не удивительно, — старший Гончая побарабанил пальцами по столу. — Гор, как поживает твоё блюдо?

— Имейте терпение, десять минут прошло, — хмыкнул тот, вновь присоединяясь к нашей «застольной» группе, но не спеша присаживаться.

— Господа, а, может, мы всё-таки вспомним о цели нашей сегодняшней встречи? Ведь не просто же так мы поужинать собрались. Не спорю, горская кухня заслуживает не только отдельного вечера, но всё же, — предложил я.

— Пожалуй, ты прав, — кивнул Салем. — Наши исследователи в восторге от результатов вскрытия, но нам радоваться нечему. Подтвердилось, что это существо действительно из другого плана. Кстати, Ретан объяснил нам, что это такое.

— Да уж, объяснил, — недовольно поморщился Энрике. — Если бы я вчера у тебя не спросил, так бы ничего и не понял. Как будто мне эти термины мудрёные и определения что-то говорят!

— Ты же маг! — искренне опешил Салем.

— Я не маг, я даймон, — вздохнул тот. — Для меня магия это… Вот ты можешь объяснить, как ты дышишь? Подробно, в научных терминах? Нет. Но дышать тебе это не мешает. Вот для меня магия — что-то вроде этого, настолько же естественно и привычно, как и дыхание. Так что если уж закапываться в дебри, меня скорее можно назвать «повелителем огня», нежели магом собственной стихии. Более-менее я понимаю только то, что связано с небольшим количеством стандартных, внестихийных заклинаний, которые я знаю: телепортация там, ещё по мелочи.

— Вот как? — старший Гончая задумчиво поскрёб затылок. — Интересно, я раньше и не подозревал подобного.

— Во-во, — покивал Гор. — У меня та же история с клановой магией. Применяю, не задумываясь о принципах работы. А некоторые пытаются просить научить… Пользуясь аналогией Энрике, как можно научить дышать?

— Самородки вы наши, — вздохнул я. — Так что с тварью?

— Ага, вот. Из какого плана она появилась неясно, с какой целью — тоже. Даже непонятно, каким образом — сама, или ей помогли. Картинка на плече… Аро пока не может вспомнить, где её видел, что странно: обычно он на память не жаловался. Но, честно говоря, она наталкивает на мысль, что он оказался здесь не самостоятельно.

— Да, и что-то мне подсказывает, не обязательно по своей воле, — кивнул я.

— Почему? — полюбопытствовал непосредственный наш. Салем насмешливо хмыкнул, но промолчал.

— Рико, за что тебя только держат в нашем отделе? — посетовал я.

— Для красного словца я бы сказал «за задницу», но не хочется клеветать на родное начальство, — заржал даймон.

— Тьфу на тебя, — привычно отмахнулся я. — Почему… Потому что ему тут крайне некомфортно. То есть вариантов всего два — либо запихнули его сюда насильно, не спросив о его желании, либо ему что-то было здесь очень нужно. Или там, откуда он родом, ему стало жить вовсе невыносимо. Если изъясняться понятными тебе аналогиями, это как запихнуть тебя на дно океана. В принципе, выжить-то ты там сможешь, но удовольствие это будет сомнительное.