Страница 7 из 11
— А как же неотразимое женское очарование, которое заставляет забыть обо всём? — фыркнул он.
Но общаться с местным населением всё-таки пошёл сам. Вернее, мы пошли вместе, но моя задача сводилась к тому, чтобы на карманном тепловизоре отслеживать перемещения остальных грибников. Знакомиться сразу с несколькими местными жителями в наши планы пока не входило. Поэтому начало разговора я пропустила, а когда стала прислушиваться — крайне удивилась — они оба разговаривали на каком-то совершенно непонятном мне языке. Ну, абориген-то понятно, а Ник-то как? И, главное, с чего это рыжий мужик так охотно ему что-то выкладывает?
Кое-что прояснилось, когда я взглянула на имперца, до этого я прилежно смотрела в тепловизор, по сторонам, и на нашего вольного или невольного информатора. Ник же не отрываясь смотрел в глаза рыжему, и красные пряди в его волосах едва заметно светились и мерцали. Телепат, — ошарашено подумала я, — твою ж…дивизию.
Вообще-то телепатии не существует. По крайней мере, официально и у нас, в Конфедерации. Про Империю же ходили разные слухи, например, что они ставят опыты с помощью кхамира и пытаются привить людям способности, которые будут всегда с человеком, независимо от наличия волшебного камня рядом. Впрочем, был и другой слух — что в Империи живут не только люди, но и несколько других рас, и смешение с ними даёт людей с необычными способностями. Говорили, в частности, что и сам Император не вполне человек. По официальным каналам в Конфедерации эти слухи высмеивались, но вот похоже, что часть из них оказалась правдива.
Понять бы ещё, что он вообще может. Как минимум — выучить язык и склонить к каким-то действиям. Интересно, что ещё? Читать мысли? Менять память?
Обратно к кораблю мы шли молча. Я ждала, что он сам поделится информацией — это было бы логично, ведь правда? но он почему-то не спешил. И только когда мы вновь зашли в рубку корабля, и я из какого-то глупого упрямства и чувства внутреннего протеста уселась опять в кресло пилота, он сказал:
— Похоже, действительно люди.
— Больше ничего выяснить не удалось? — подколола я его.
— Удалось, — тут он положил мне руки на виски, и голова взорвалась изнутри болью, в глазах заплясали звёздочки, а дыхание перехватило.
— Какого… — я лихорадочно подбирала слово поприличнее и придумывала как достать имперца из той невыгодной позиции, которую я так опрометчиво заняла.
— Я просто дал тебе знания местного языка, — как-то даже укоризненно откликнулся капитан.
— А предупредить нельзя было?
На всякий случай из кресла я выбралась, и теперь мы с чёртовым телепатом стояли в разных концах рубки, то есть метрах в трёх друг от друга.
— А зачем? — почти весело спросил Ник, которого мой мрачный взгляд, похоже, ничуть не впечатлил. А я-то надеялась, что смотрю достаточно угрожающе. — Чтобы выслушать истерику «не трогай меня, грязный телепат!»?
— Ты не имеешь права вмешиваться в мой мозг без моего разрешения! — нахмурилась я. Учитывая, что нам ещё долго находиться рядом, необходимо сразу обозначить границы.
— По законам Империи — имею, — как-то мерзко ухмыльнулся этот подлец. — А вот ты перенесла меня неизвестно куда, считай похитила.
Я старательно досчитала до десяти, пытаясь не хватать ртом воздух, как рыба, вытащенная из воды, и ответила уже почти спокойно, хотя меня захлёстывало возмущение:
— Если бы ты незаконно не пристыковался, ничего бы и не было. Да я вообще не знала, что ты прицепился, — и мстительным добавила, — как клещ!
— Я пристыковался с разрешения первого пилота, — спокойно парировал он.
— Тео не имел права! Это предательство! — последнее слово я практически выплюнула. Меня затапливало эмоциями и, увы, не самыми позитивными.
— А это, — сказал мой красивый враг, заплетая косу на подобие той, что была у рыжего, — вопрос отношений Тео с законом. И он не отменяет того, что ты меня похитила.
Я, наконец, сообразила, что он меня нарочно провоцирует, и замолчала. Ник выждал пару минут и, как ни в чём ни бывало стал рассказывать:
— Месторождение кхамира они считают местом обитания Бога, представляешь?
— Представляю, — не разделила я его восторга. — И что это для нас означает?
— О, — сказал капитан, — история прекрасна! Так как кхамира тут невероятно много, одарённых тоже достаточно, в том числе и неучтённых и необученных, — тут он с намёком бросил взгляд на меня, — то всякие аномалии множатся со страшной силой. И аборигены нашли выход. Угадай какой?
Я честно задумалась. Какой тут может быть выход? Учить всех с детства? Слишком накладно. Может, какие-то травки, блокирующие дар?
— Нет, нет и нет. — Решительно отверг все мои предположения Ник. — Раз в год выбирают девушку, которую отправляют к месту обитания божества, чтобы его задобрить. И знаешь, что самое прекрасное? Это действительно работает!
— Что в этом прекрасного? — хмуро поинтересовалась я. Неведомую девушку сразу стало жалко.
— Всё, что насоздавали тысячи недоучек легко стирает один человек! — продолжал восхищаться имперец. — Кстати, новую девушку будут выбирать через неделю. Жаль, ты не девственница, — вздохнул он. — Было бы очень удобно — жрецы сами провели бы нас к кхамиру…
— Почему туда нельзя самим пройти, без жрецов? — я сделала вид, что не слышала его замечание. Обсуждать свою личную жизнь с этим гадом не собиралась. Равно как и отсутствие этой самой личной жизни.
— Говорят, там труднопроходимо… Или всё-таки девственница?
Я наградила его взглядом, в котором даже не телепат прочитал бы куда ему следует пойти. Отсутствием опыта я не гордилась, скорее даже стеснялась. Просто так уж получилось. Однако обсуждать это с ним я не обязана.
Но тут этот негодяй сверкнул на меня полыхнувшими красным глазами, и я неожиданно для себя сказала:
— Да. — И добавила уже по своей воле. — Урод.
— Отлично. Тогда воспользуемся помощью жрецов, — невозмутимо произнёс Ник.
— Нет, — сказала я.
— Я ведь могу тебя заставить, — вдруг вкрадчиво сказал он. И я знала, что действительно может. — Но для долговременного внушения сложно рассчитать усилие. Если я промахнусь, тебя потом всю жизнь будет преследовать желание вернуться на эту планетку, к месту обитания местного божества. Хочешь?
Раньше мне всегда помогало успокоиться воспоминание о море или озере, теперь же, как в известной шутке, хотелось представлять ещё и лицо одного подлого телепата под водой.
— Можешь подумать, — вдруг сказал Ник. И не успела я удивиться, как добавил. — Пока мы добираемся до города, где происходит Выбор.
Ненавижу телепатов. И есть хочу.
Я не знала что и сказать. И что думать — тоже не знала. С одной стороны, мне вовсе не хотелось взваливать на себя роль спасительницы неизвестной планеты, да и были у меня некоторые сомнения в последующем благополучии «избранной» — неспроста ведь каждый год выбирают новую девушку. Но до кхамира добраться действительно надо. Вряд ли имперец стал бы придумывать такую многоходовку с привлечением местного населения, если бы туда было легко добраться самим… Впрочем, возможно, на деле всё не так страшно, а среди местного населения специально распространяется и всячески поощряется заблуждение о труднодоступности «бога», а то как понабегут паломники, как понатворят химер и аномалий…
В результате своих размышлений я пришла к выводу, что хорошо бы самой услышать от местных жителей рассказ об их божестве и его «прощении». И, кстати, неплохо бы ещё кое-что уточнить.
— А с чего ты взял, что жрецы выберут меня? — с надеждой на обратное поинтересовалась потенциальная избранная — я.
Ник наградил меня таким взглядом, что надежда тут же умерла — действительно, повлияет в нужный момент, и готово.
— А почему именно девственница-то? — уже совсем мрачно уточнила.
Имперец пожал плечами:
— Обычные суеверия, полагаю.
На этом разговор как-то совсем затух… и Ник принялся уплетать откуда-то взятый сухпаёк, даже и не подумав предложить мне. При виде того, как он ест, голод стал невыносимым, но просить я не собиралась. Хотя он, полагаю, этого ждал. И, наверняка, по просьбе поделился бы. Но я почему-то просто не могла у него ничего просить. Не после того, как он вломился ко мне в голову — даже два раза по сути. Мне сейчас вообще даже смотреть на него не хотелось, не то что заговаривать. Но я с каким-то мазохистским упорством следила, как заканчивается еда… и молчала.