Страница 53 из 57
- Светлый Марий, но ты же знаешь, что Орден уже давно, еще при Вериэне, забрал всю власть в Ленааре, - умоляюще сложил руки губернатор.
- Первый раз слышу, - нахмурился Марий, - Это с какой же стати? Хватит лгать, трус!
- Я говорю правду. Суди сам: все мои заместители - члены Ордена. Ими были рекомендованы начальники гарнизона и Стражи Священного Леса. Понимаю теперь, что это было опасно. Но ведь никто не ждал от Ордена предательства. А когда началось… Меня ведь самого арестовали бы, попытайся я сказать хоть слово против.
- Почему же никто даже и не пытается сейчас арестовать меня или Мария? - с презрением спросила Талин, - Мы ведь пришли одни и совершенно открыто. Может быть, потому, что ты лжешь? И перешел на сторону Ордена добровольно?
Губернатор повалился на колени.
- Вас страшно боятся в Ленааре, - прошептал он, - Про тебя, Госпожа, ходят удивительные слухи. Никто не знает, кто ты, но
у нас не осталось ни одного человека, который бы решился встать у тебя на пути. А ты, Марий, после победы над Лоаном…
- Довольно, - поднявшись с кресла, сказал Марий, - Дурак ты или предатель, решит Вериэн. В любом случае, с управлением провинции ты не справился, и я снимаю тебя с должности губернатора. Где твои подчиненные?
- Они бежали все, узнав о том, что вы приближаетесь к городу.
- Я же тебе говорила, - засмеялась Талин, - А ты почему не сбежал? - повернулась она к губернатору.
- Не посмел без приказа оставить свой пост и порученный мне для управлению город.
- Все-таки, дурак, - поморщился Марий, - Отправляйся домой и сиди там, считай, что ты арестован.
Низко кланяясь, губернатор буквально выполз из зала.
- Что будем делать теперь, Талин?
- А вот теперь придется ждать. За пределами Ленаара мы бессильны без помощи Вериэна. Бери управление в свои руки.
А я еще немного погуляю по окрестностям.
Талин. ГОЛОС НОРМАННСКОЙ КРОВИ (продолжение)
Уже больше десяти дней Талин и Хельги обыскивали берег Лох-Лейн. Работа продвигалась медленно, так как оба боялись пропустить нужный камень - ведь тогда придется начинать все
с начала. На самом деле, это время можно было бы назвать счастливым. Остро и свежо пахла густая зеленая трава, шумели вековые деревья, ярко светило солнце, а они были молоды и полны сил. Чистая вода и самодельные (фаст-фуд Хельги не нравился) бутерброды казались лучшей пищей на свете. Волнение, которое они испытывали от случайных касаний плеч и рук многоопытным, циничным, раскованным людям по обе стороны океана сейчас уже незнакомо. Несчастные, они даже и представить не могут, что это такое. На двенадцатый день Талин наткнулась на очередной обросший мхом валун. Осторожно сняв ножом небольшой кусочек мха с одной из сторон, она увидела едва заметные черточки и позвала Хельги.
- Это руны, Талин, - сказал он, - Смотри: raidu - путешествие, lagur - вода, fehu - богатство.
Хельги освободил от мха еще один участок камня.
- Руна kauna - рана. А рядом - молот Тора. Похоже, это именно то, что нам нужно.
Вместе они очистили камень и теперь внимательно осматривали полустертые знаки на одной из сторон.
- Это что, надгробный камень? - спросила Талин.
- Нет, это памятный знак. Здесь написано, что летом 844 года норманны Эрик и Харальд, братья, родом из Нидароса, вернулись из похода на землю мавров и принесли на этом месте жертвы Тору и Одину. А заканчивается надпись знаком Эгисхъяльм - шлем ужаса, или, как его стали называть христиане, крест непобедимости: каждый луч восьмиконечного креста заменен на руну algir. Его часто рисовали на лбу перед битвой, он символизирует силу Змея, парализующего своих противников. Потому что настоящий шлем был в числе сокровищ Фафнира - дракона, которого убил мой брат Сигурд.
- Это тот камень, что нам нужен?
- Думаю, да. А вон и холм неподалеку. Ну, что ж, Талин, пришло время действовать.
В одно мгновение и прямо у нее наа глазах оттаявший было Хельги превратился в прежнего викинга из Вальхаллы.
Талин сдержала вздох. Она ведь и не надеялась, что это будет продолжаться вечно.
- Я готова, - спокойно сказала она, - Мы сразу пойдем в курган или нужно как-то готовиться?
- А чего тянуть?
Он улыбнулся и на мгновение перестал быть викингом.
- Не волнуйся, Талин. Я знаю, в первый раз всегда страшно и не по себе. Я буду рядом, и помогу в любую минуту.
Кэллоин. ОБРЕТЕНИЕ СИЛЫ (окончание)
Кэллоин стоял на берегу реки Хугли, что является одним из рукавов дельты великого Ганга и смотрел на раскинувшийся перед ним прекрасный и страшный город. Жемчужина Востока, Кладбище Британской империи, Город веселья, Черная дыра, Место Кали. Калькутта или Кольката, как произносят его имя сами индийцы. Клод Леви Стросс назвал Калькутту местом всего, что стоит ненавидеть в мире, Гюнтер Грасс - кучей мусора, выброшенной богом, а Раджив Ганди как-то пожелал, чтобы она просто исчезла с лица земли. Мария Терезия для своей деятельности вряд ли могла найти более подходящий город и в нескольких шагах от залитого кровью храма Кали находится сейчас здание монашеской конгрегации Сестер Миссионерок Любви - всего лишь слабый и бессильный символ самоотверженности и добрых намерений, не более. Еще в начале ХХ века центр Калькутты казался вполне европейским городом,
и только удушающая жара летом и потоки воды, заливающие улицы во время дождей напоминали об Индии. Однако после ухода англичан и распада их колонии на Индию и Пакистан четыре миллиона беженцев наводнили улицы несчастного города, и сотни,
а порой - и тысячи людей ежедневно умирали тогда на них от болезней и голода. Вторая волна беженцев, захлестнувшая столицу Западной Бенгалии в 1971 году, еще более усугубила ее проблемы. С тех пор Калькутта стала для индийцев символом нищеты, грязи
и запустения, и заслужила репутацию города, абсолютно непригодного для существования. Заросшие мхом, а кое-где - даже
и деревьями, величественные викторианские дома с покоробившимися окнами, изможденные рикши, последние в Индии. Правительство много раз пыталось запретить их и в Калькутте, в 1982 году даже были уничтожены двенадцать тысяч повозок, но власти оказались бессильны дать другую работу десяткам тысяч голодных людей. Уходящие в небо небоскребы делового центра и женщины, стирающие белье в прудах возле мемориала королевы Виктории, тощие коровы, пасущиеся рядом с ними. Безмолвный и отчаянный крик протеста улиц Ленина, Маркса и Хошимина, многочисленных красных флагов и изображений серпа и молота на стенах домов.
- А с неба на вой человечьей орды
Глядит обезумевший бог.
И руки, в отрепьях его бороды,
Изъеденных пылью дорог,
- продекламировала вдруг Кали.
Кэллоин резко повернулся на ее голос.
- Все еще ищешь справедливости, маг? И уверен, что уж ты,
в отличие от других, сможешь сделать мир лучше? - с насмешкой спросила Кали, - Но способен ли ты предвидеть последствия своих действий? Найти правду даже в своей душе?
- Думаю, что да, - твердо ответил он.
- Прекрасно. Отчего бы и не попробовать? Не в этом, современном, насквозь лицемерном и лживом мире, где за красивыми словами о равенстве возможностей, свободе и демократии неизменно прячутся самые грязные намерения и под предлогом защиты вечных ценностей ежедневно вершатся самые страшные и гнусные преступления. Царство мелких и пошлых людей, думающих лишь о своей выгоде и наслаждениях. Здесь и сейчас у тебя нет соперников, Кэллоин. К тому же я думаю, что тебе будут отвратительны грязные игры бесчестных политиков и Запада, и Востока. Испытай себя в другом мире, полном безумной силы и жестоких страстей. Иди туда и выбери для себя идеального героя, помоги ему и посмотрим, что у тебя получится.
- Где же находится этот мир?
- Здесь - и не здесь. Разгадаешь ли ты эту нехитрую загадку, маг?
- Значит, в прошлом? Разве это возможно, Госпожа?
- Для меня нет ничего невозможного. Время - как змея, кусающая свой хвост. Новые народы рождаются, чтобы вытеснить