Страница 8 из 17
Он знал, на что способен этот страшный человек, поэтому сейчас ехал к зятю.
По счастью, Анвар оказался у себя в конторе. Там Дуг и решил поговорить, даже не подозревая, что на крыше, как раз над открытым окном, удобно устроился мальчишка.
– Твои наемники захвачены.
– И?
– Их перебили. Где ты нашел таких идиотов?
– Знал бы ты, сколько они с меня содрали! – огрызнулся Анвар.
На самом деле – не так уж и много, но часть денег Анвар утаивал. Еще с тех пор, как он понял, куда его втянул дурак-тесть, он принялся откладывать себе на побег: если так случится, что все провалится, он спокойно начнет новую жизнь где-нибудь в Эльване. Или Авестере…
Не важно где, важно, что далеко отсюда. Можно даже без жены – новую найдет, с деньгами это несложно.
Тихий стук в дверь заставил мужчин насторожиться.
– Ты кого-то ждешь?
– Нет. Всех отпустил. А ты?
Дверь открылась, чуть слышно скрипнув.
– Доброго вечера, господа. – Ганц Тримейн улыбался. – Вы будете сопротивляться или соизволите пройти со мной?
– Вы кто? – Анвар схватился за кинжал.
Ганц погрозил ему пальцем:
– Не надо. Как королевский представитель…
Анвар мертвенно побледнел. Дуг вообще стек по креслу, оказавшись менее крепким.
– Я вижу, вы все поняли. Орать и возмущаться не собираетесь, оно и к лучшему. Я и так все знаю. Эрик!
Вирманин полностью загородил дверной проем.
– Друг мой, вам не составит труда проводить эту парочку в наш скромный домик?
Вирманин ухмыльнулся так, что Анвар тоже оставил всякую мысль о сопротивлении. Куда уж там…
Спустя два часа Анвар и Дуг, помещенные в уютные подвалы, каялись так, что перья трещали. Только успевай записывать!
Они почти ничего не знали. И были на правах исполнителей. Но хватило уже и того, что они проплачивали убийство графини Иртон. Сначала ее травили по приказу Анвара, потом – просто пытались убить. А зачем? Неизвестно.
Достаточно было другого.
Приказ отдавал герцог Ивельен. Не маркиз. Именно герцог.
Когда Ганц доложил это, Лилиан не проявила никакого интереса. Герцог – и черт с ним, это и так известно. Интереснее было бы знать о мотивах.
– Ваше сиятельство… – Ганц колебался. – Пару раз Дуг подслушал что-то странное. Точно фразу он не привел, примерно так: «Все равно королевская кровь» и «По праву первородства Ричард пользуется преимуществом…»
– И с кем же беседовал наш герцог?
– С сыном.
Лиля вздохнула.
– Ганц, поправьте меня, если я ошибаюсь. У Эдоарда было двое сыновей, Эдмон и Ричард, от Имоджин Авестерской. И две дочери от Джессимин.
– Абсолютно точно.
– Старший сын умер.
– Если быть точным, там очень темная история. Ваш свекор, кстати…
– И что же Джайс Иртон?
– Примерно четыре года назад, незадолго до вашей свадьбы, Джайса Иртона и принца Эдмона нашли мертвыми.
– Они убили друг друга?
Ганц замялся.
– Следствие не проводилось.
– Ганц?
Судя по тону, женщина отступать не собиралась. И Тримейн тяжело вздохнул.
– Лилиан, если позволите… Это должно остаться между нами.
– Обещаю.
– Я был там.
– Ганц?! Расскажите! Прошу! Это очень важно…
Лиля смотрела так, что Ганц понял – не проболтается. И принялся рассказывать:
– Я к тому времени уже лет десять как состоял на королевской службе, даже больше…
Ганц говорил, а перед глазами стояло прошлое.
Тогда он приехал во дворец, чтобы отдать королю ценные бумаги. И как раз выходил из кабинета, когда примчался встрепанный лакей.
– Ваше величество! Они умерли!!!
Это было настолько неслыханно, что Ганц невольно скользнул за штору, секретарь шарахнулся, а король соизволил выглянуть.
– Кто?
– Принц Эдмон! И… граф Иртон!
Эдоард побелел как полотно, изменился в лице – и вылетел из кабинета. И Ганц последовал за ним. Не из пустого любопытства. А хотя…
Да, и из любопытства тоже! Интересно же! Иртона Ганц знал. Знал и старшего принца. И готовился прятаться куда подальше, как только тот станет королем. Жить хотелось…
В Красной гостиной горел камин. Было тепло и уютно. Эта комната вообще была одной из самых спокойных и уединенных во дворце. В башне, на третьем этаже… поставь у лестницы стражника – и не побеспокоят.
Как там оказался лакей? Да элементарно. Принц приказал принести туда хороший ужин на двоих. То есть что бы ни случилось – умирать он не собирался. А сейчас…
Горел огонь. На столе стояла бутыль с вином и два бокала. И в них еще оставалось немного вина. Кстати, когда его влили собаке – та сдохла.
– Яд был в обоих бокалах?
– Да.
– Одинаковый?
Ганц посмотрел на Лилю с удивлением. Как-то этот вопрос никому в голову не пришел. Яд и яд.
– Мне интересно: они отравили друг друга, один отравил обоих или был кто-то еще?
– Кто-то третий? Это вряд ли.
– Почему?
– Потому что в таком случае король не замял бы расследование. Это первое. И второе. Вино принц приказал принести заранее. И отослал слугу. Тот клялся, что бутылка была запечатана. Да и… яд был в бокалах. Это точно.
– Эдмон готовился. Мог он спрятать убийцу?
– Нет. Башня устроена так, что там нет потайных ниш и ходов.
– Точно?
– Сам обследовал потом. Из любопытства.
Лиля кивнула. Ганцу она доверяла. Сказал – нет, значит, точно нет.
– Спрятать там никого нельзя. Пройти мимо стражи?
– Охранников было двое. Никто из них не отлучался. И никто мимо них не проходил.
– Они не покрывали…
– Нет. Их допросили… одним словом – нет.
Лиля кивнула еще раз.
– Остается слуга.
– Зашел и сразу вылетел, как увидел.
– Значит, третьего исключаем.
– Тогда это кто-то из них.
Лиля пожала плечами:
– Такое тоже возможно. Но людям не слишком свойственно убивать себя. Впрочем, это зависит от обстоятельств.
– Выглядели они примерно одинаково. Оба сидели в креслах, оба были спокойны, значит, яд был безболезненный. Их не рвало, даже пены на губах почти не было.
– Если почти – значит, все-таки была? И была у обоих?
– Да. – Ганцу нравилось слушать, как графиня рассуждает. Было в этом что-то уютное, домашнее…
– Одинакового цвета?
– Вроде бы…
– Ничем не пахло?
– Было приоткрыто окно. Ветер… запахи почти не чувствовались.
– Ясненько.
– Король тогда едва не упал…
Эдоард надолго застыл на пороге, не в силах поверить, но потом решился-таки войти. Подошел к другу, затем к сыну, закрыл обоим глаза… Ганц видел слезы на его щеках.
– Припомни, сначала – к другу?
– Да. Оно и неудивительно.
– Почему?
Как оказалось, весь двор знал, что Эдмон конфликтовал с отцом уже лет десять подряд. А то и больше. Вот так получилось. Мальчишка помнил родную мать и совершенно не радовался, что ее заменила какая-то королевская шлюха. А мог Джессимин и похлеще назвать.
Не помогали ни пощечины, ни розги, ни воспитание – ничего.
Джессимин плакала, Эдоард злился… идеальной семьи не получалось. Ричард – тот был спокойнее и принял мачеху пусть не как мать, но как старшую сестру. По принципу «Отец, ты ее любишь? Вот и чудесно. Я приму ее, если ты будешь счастлив…»
Со второй женой Эдоард был счастлив. Но старший сын его счастья не разделял. И боролся с ним всеми силами. А еще настраивал Ричарда, обижал мачеху и, кстати, конфликтовал с детьми Иртона.
– Джес и Амалия воспитывались при дворе?
– Сначала их воспитывал отец, ну и его сестра немного. А потом, когда она вышла замуж за короля, видимо, настояла, чтобы Джайс приводил с собой племянников.
Ганц сдвинул брови. Ему вовсе не нравилось, как Лиля кусала ноготь. Она явно о чем-то думала. И вряд ли результаты размышлений его обрадуют.
– Ладно. Его величество закрыл глаза другу, потом сыну, далее?
– Обернулся. Увидел меня и приказал оставить его одного. Ненадолго. Вскоре меня позвали обратно.