Страница 48 из 81
-Валентина, там ещё фельдшер приходила.
-Случайно не Глафирой звали?
-А ты откуда знаешь?
-Наши это люди. Уже про тебя всё выяснили.
-Тогда зачем у меня выпытываешь?
-Хотел проверить. Ты уж извиняй, есть одна непонятка.
Глафира говорила, что с твоим дружком что-то неладно. Вроде ранен был. Ты ей сказал, что ранили его на днях, а вот рана зажила, по её словам, около месяца назад. Странно! Тебе не кажется? Может, пояснишь?
-Чего говорить, всё равно не поверишь.
-А ты попытайся.
Пришлось рассказать про странную избушку, исчезнувшую сразу же, как мы её покинули, про старушку и её странное лечение.
-Да, - слышал я про это, - в голосе Степана появились нотки удивления, - рассказывали люди, что в лесу можно встретить подобную избушку.
Она, то внезапно появляется и так же внезапно исчезает. Что самое странное, появляется она лишь тогда, когда кому-либо требуется помощь. Получив её, люди уходили, но обратно никто не смог вернуться.
Значит, говоришь, был там, и что видел?
-Да ничего особенного. Избушка, как избушка. Печь, стол, кровать, окно с занавеской. Хозяйка влила моему товарищу какую-то настойку, и раны его к утру затянулись. Позавтракав, мы ушли. Отойдя метров на сто, я обернулся, но избушки уже не было. Хочешь, верь, хочешь – нет. А теперь, скажи мне, куда я попал?
-Ко мне попал. Скажи спасибо, что ночью встретил тебя в лесу. Полкан чужака учуял, - в землянке появился волк. – Да ты не бойся ручной он.
-А зачем по голове надо было тюкать?
-А сам-то как думаешь? Не могу я вот так просто, показать своё жильё чужаку.
-Слушай. Стёп, а ты так и не ответил на мой вопрос.
-Разве? Лесник я местный. Живу здесь, людей заблудившихся спасаю. Тебя вот, например. Сам-то, что делать дальше думаешь?
-Вернуться назад хочу.
-Назад, это куда?
-Фрицев бить!
-Раз так, помогу. Утром отлучусь, а пока спи, давай.
Не знаю, как долго я спал, но, проснувшись, своего знакомца в землянке не застал. Полкан мирно посапывал в углу. Едва я встал с топчана, как волк приоткрыл глаз и посмотрел на меня. Увидев, что я не собираюсь выходить, успокоился. На столе виднелись миска с отварной картошкой, кружка с молоком и пара кусков хлеба. Рядом лежала записка «Подкрепись».
Позавтракав, вновь улёгся на своё место и не заметил, как задремал. Разбудил меня Степан, похлопав по плечу.
-Просыпайся, соня, за тобой пришли.
-Кто? - изумился я.
-Заходи, - сказал он кому-то.
В землянке появился мужчина.
-Анатолий, - в изумлении вскрикнул я, - ты!
-Здорово, дружище! Давай, собирайся. Нам пора.
Я впал в ступор. Как же так! Только вчера мой товарищ лежал без сознания, не мог даже рукой пошевелить, а сегодня вот он передо мной, живой, здоровый и невредимый.
Увидев моё недоумение, Толик, присел ко мне на топчан.
-Извини, не поверил я в твой рассказ о своём ранении, вот и налетел на тебя. Оказалось, правда. Когда ты ушёл, Валентина хлопотала возле меня, давала микстуру и порошки, но температура не спадала. Я метался в бреду. Думал, всё, хана! Внезапно раздался стук в дверь. На пороге стояла пожилая женщина в пуховом платке и полушубке. Войдя в комнату, и не говоря ни слова, она подошла ко мне и спросила, что случилось. Валентина рассказала. Старушка достала из кармана два пузырька и велела принести воды. Растворив содержимое одного из флаконов, с помощью Валентины влила мне в рот. Даже сквозь забытьё я почувствовал горечь напитка. Второй пузырёк она велела дать утром. И вот – я здесь. Хочешь, верь, хочешь, нет. Да, чуть не забыл, старушка просила передать тебе это.
Анатолий вынул из кармана листок бумаги и протянул мне:
-Сейчас не читай. Останешься один - прочтёшь! Так она велела. Нам, пожалуй, пора. Живо, собирайся.
Степан протянул мне телогрейку:
-Надень это, теплее будет. Как до своих доберётесь, там тебя переоденут. Вот, - он протянул небольшую холщовую сумку, - возьмите. Там продукты. На первое время хватит. Пора прощаться. Полкан проведёт по лесу.
Мы вышли из землянки, волк бежал впереди, показывая путь. Вскоре показалась опушка. Полкан встал, посмотрел на нас, и повернул обратно. Идти пришлось долго, пока впереди не увидели крыши небольшой деревеньки. Мы решили заглянуть туда и, подойдя к крайней избе, постучали в дверь.
-Хозяева, есть кто дома?
Дверь распахнулась, и на порог вышел старик в портах и рубахе навыпуск.
-Чегой орёте-от? Ась?
-Дедушка, - прокричал я, - в деревне немцы есть?
-Кричать-то зачем? Чай не глухой. А немцев в деревне нету. Одне мы здесь. Я да бабка моя. А вы хто такие будете?
-Окруженцы.
-Какие такие охруженцы?
-К своим добираемся. Друга у меня ранило, его спасал. Вот от своих и отстали.
-От своих, значица. Ладно, заходьте. Дома побалакаем.
Мы вошли в сени, и тут нас ждал сюрприз. Выпрямившись, увидели, что на нас направлены стволы двух наганов.
-Стоять, где стоите. Руки поднять, резких движений не делать, - приказал один из мужчин с оружием в руках.
-Так мы и так стоим, - ответил Анатолий.
-Кто такие?
Я рассказал то же, что и встреченному ранее деду.
-Чем докажите?
Возьмите книжки красноармейцев. Они у нас в карманах.
-Книжки, значит. Проверим.
Подошёл один из мужчин и достал наши документы. Затем нам устроили детальный допрос, выясняя, как зовут, где родились, из какого города призывались, в какой части служили, кто были нашими командирами. Вот тут едва не случилась беда. На все вопросы, касающиеся службы, я ответил без запинки. Но вот, когда нас стали расспрашивать про то, где мы проживали, я впал в ступор. Ты, наверняка, поймёшь меня, Свет. Я мог, конечно, назвать улицы, памятники современной мне Москвы, но реалий Москвы военной я не знал. Едва не сказал о храме Христа Спасителя, о том, что тело Сталина убрали из мавзолея. Выручил Анатолий, с блеском ответивший на все каверзные вопросы.
-Ну, что, прошли мы тест на пригодность? – поинтересовался я, не подозревая, что слова «тест» может быть не известно людям того времени. Оказалось, прав. На меня странно посмотрели и задали вопрос, который чуть не привёл к плачевным результатам.
-Чего ты говоришь про какой-то тест? Что это такое? – взвился один из мужчин, - слово какое-то не нашенское. Влад,- обратился он к своему спутнику, - мужик-то явно шпион. Слова у него странные. Точно, шпион. Расстрелять его, и нечего чирикаться.
-Подожди, подожди, сначала разобраться следует.
-Да подождите вы, шпион, шпион! – вклинился Толик, - какой он шпион. Кореш мой. Вместе учились, вместе росли. Только после школы я работать пошёл, а он в институт поступил. Да знаю я его как облупленного. Спас он меня. Стал бы шпион тащить меня из-под обстрела, рискуя жизнью.
-Ладно, ладно, не кипятись. Только пусть объяснит, что такое «тест».
Пришлось рассказать, что к чему.
-Вроде всё прояснилось, можете руки опустить. Пойдёмте в горницу.
Нас провели в комнату, похожую на многие другие в деревенских домах. Большую часть занимала белёная русская печь. У окна стояла длинная скамейка, перед ней, выскобленный до блеска, стол с самоваром. Как ни странно, в красном углу висела икона с лампадой перед ней. Из книг я знал, что наличие икон в домах не приветствовалось, а иногда, люди, имевшие у себя изображения святых, подвергались гонениям. У противоположной стены разместился объёмистый сундук.
-Присаживайтесь, почаёвничаем. Звиняйте, особых разносолов нету, но вот, картошечки с огурчиками солёными отведайте, - предложила нам хозяйка дома. Старик куда-то исчез, за ним, накрыв на стол, ушла и его жена. Мы остались вчетвером.
Вдруг я услышал тихое мычанье. Увидев моё изумление, мужчины рассмеялись.
-Сразу видно городского жителя, - усмехаясь, начал Влад, - смотри, - подойдя к закутку у печки, откинул тряпку, закрывавшую вход, и я увидел телёнка, стоявшего там, который требовательно мычал.