Связанные пламенем (ЛП)

– Что ты делаешь? – удалось мне выдохнуть.

Влад не обращал на меня внимания. Вирулентные эмоции обжигали мое сознание, и мне хотелось знать слышал ли он меня? Возникало чувство, что Влада поглотила ненависть, пока импульсы силы, исходившие от него, не стали такими тяжелыми, что я тоже упала на колени.

С внезапной шокирующей скоростью я почувствовала, как он всасывает всю силу в себя. Казалось, что в комнате не осталось воздуха, в ушах свистело и стучало в голове, словно она разрывалась. Он сосредоточил всю свою невероятную силу и швырнул ее в стену с таким зарядом жара, что я почувствовала, как моя кожа плавится.

Но это не так, и когда я осмелилась взглянуть, удивление заменило страх. Каменные стены вокруг черной двери осветились чистым белым жаром. Через несколько мгновений они начали дрожать, затем согнулись в нескольких местах словно воск.

Затем появились дыры, они росли и растягивались, пока то что выглядело как расплавленная каменная лужа не начало приобретать форму.

Я не могла в это поверить. Влад плавил камень. Одно дело расплавить тонкое стекло душевой кабины, но каменная стена была по меньшей мере в фут толщиной. Какой должна быть температура?

Я поняла, удивление стало ошеломляющим. Две тысячи градусов по Фаренгейту[14]? Три тысячи[15]?

Только еще одна вещь была невероятней чем то, что Влад перенаправлял огонь в своего рода жар, было то как он посылал его в стену перед собой. Она становилось лужицей на полу. Также должно было произойти и с черной дверью. Но единственное, что растворялось – стены.

Следующим ударом силы они содрогнулись и начали обваливаться, падая медленными потеками темно-коричневой лавы, затем показалась комната за черной дверью. И в этой комнате, уставившись в неверии на то, как каменные стены продолжали падать горсткой на пол, был Михаил Шилагай.

Влад уставился на него и улыбнулся с волчьим предвкушением.

– Привет, старина.

Глава 37

Шилагай бросился к оружию, лежащему в другом конце на удивление модернизированной комнаты. Я успела только бросить взгляд на стену мониторов с изображением с камер, прежде чем он схватил пулемет.

До того, как он направил ствол на нас, метал засиял оранжевым. Шилагай закричал, когда пулемет стал плавиться, обжигая руки жидким металлом.

– Как? – он почти гаркнул.

Влад жестоко улыбнулся.

– Ты хотел ввести меня в безрассудство тем, что вытворял с Лейлой. Но вместо этого, лишь вывел меня на новый уровень сил. Когда я сжег замок, мой почти безумный гнев отправил в перегрузку способности, пока я не начал плавить камень. Как только я понял, что могу делать это, оставалось лишь сосредоточить свою силу, чтобы улучшить способность.

Влад говорил мне что-то подобное, когда впервые учил меня превращать электрический кнут в оружие. Ничего себе, он последовал своему собственному совету.

– В нашу последнюю встречу, я хотел пленить тебя, чтобы пытать долгие, долгие годы, – продолжил Влад, перестав улыбаться. – В этот раз, больше всего на свете я хочу тебе мучительной смерти с криками агонии. И хочу я этого прямо сейчас.

Затем он схватил Шилагая за плечи. Некромант вздохнул и отвернулся. Я, предупреждающе, сжала кнут на шее, но некромант казался сейчас больше покорным, чем мстительным.

Может, после вида того, как Влад плавил стены убежища Шилагая, некромант пересмотрел свою роль в плане по уничтожению Влада.

Из рук Влада ореолом, освещая тело Шилагая, вылился огонь. Но тем не менее, под оранжево-синем пламенем ничего не горело.

– Ты наложил на себя очередное огнеупорное заклинание? – Я не понимала волну дикого наслаждения в своих эмоциях, пока не услышала, следующие слова Влада, произнесенные леденяще-приветливым тоном. – Заклинания, не важно насколько сильные, слабеют.

Шилагай начал сражаться единственным оружием, на которое мог надеяться: собой. Отбиваясь ногами, руками и головой, стремясь нанести жестокие удары по коленям Влада, который даже не пытался отбиваться. Вместо этого, он продолжал прижимать руки к плечам Шилагая, направляя в него больше силы, усиливая жар огня.

Через несколько минут, Шилагай закричал, когда его одежда воспламенилась. Огонь охватил его волосы, если бы я все еще дышала, закрыла бы рот от вони.

Когда кожа стала чернеть, Шилагай начал неистовее отбиваться, а когда кожа треснула, оголяя поврежденное, красное мясо, быстро чернеющее, он не просто кричал. Между криками агонии, он умолял, отчего я начала делать то, на что, казалось, не была способна.

Мне стало его жаль.

Шилагай стоял за несколькими моими похищениями и пытками. Он сам планировал изнасиловать меня, прежде чем передать это право Максиму, под эгидой того, что для Влада это было бы намного жестоким.

Он убил моих друзей, мучил моего мужа, пытал лучшего друга и с удовольствием мог бы пытать и убить мою семью, если бы добрался до них. Но все же слышать крики боли, заставлявшие его просьбы звучать неразборчиво, и видеть резко съежившееся тело, вызывали желание побыстрее закончить его страдания.

Я думала, что буду рада видеть его ужасные, затянувшиеся муки. Но не могла смотреть больше. Его крики агонии высоким голосом будут преследовать меня в кошмарах.

– Прошу, – сказала я Владу, не зная услышал ли он меня за этими ужасными звуками, издаваемые Шилагаем, уже не говоря о его собственной, почти съедавшей, жажды мести. – Прошу тебя, Влад. Покончи с этим.

Краем глаза я заметила, как некромант повернул голову, будто удивленный услышать просьбу о пощаде Шилагая. Хотя я не смотрела на некроманта, мой взгляд был прикован к Владу, мысленно желая, чтобы он не затягивал. Со способностью вампиров к исцелению, Влад хотя и не мог пленить Шилагая на месяца или годы, мог затянуть его смерть на несколько часов.

Влад не отвечал и не отводил взгляда от обугленного тела Шилагая, которое все еще было в вертикальном положении, потому что Влад не убрал с плеч железную хватку.

Но я знала, что он слышал меня, когда ощутила странную нить эмоций, скользящую по моим. Не расстройство, раздражение или восхищение, а смешанная версия всех трех.

Когда пламя, охватывающее Шилагая, превратилось из оранжево-синего в мерцающий, белый туман, я почти осела у входа в туннель от облегчения.

Я думала, что не способна ощущать жалость к Шилагаю и доказала обратное. Теперь я вновь оказалась не права.

На самом деле я не считала, что Влад способен на милосердие к старому, самому худшему врагу, но, когда появился белый туман, крики Шилагая прекратились. Затем его тело сжалось, как воздушный шарик, и через секунду Владу уже было нечего удерживать.

Обугленный скелет упал на каменный пол, где начал тлеть на все еще остывающем камне. Влад встал на колени и вытянул руки над костями.

Из них вырвался тот белый блеск, и с почти незаметным звуком кости расщепились в порошок, который Влад жег, пока на камне не остались лишь слабые мазки.

В задней части маленькой комнаты раскрылась дверь. Я пораженно подпрыгнула, почти отдергивая кнут, чтобы противостоять новой угрозе. Из шкафа с большим щитом предохранителей вышел Максим. Огни на щитках вспыхнули в последовательности цветов, пока один за одним не потухли, отключившись.

Эмоции Влада закипели с силой, эквивалентной тому огню, который он только что показывал. Затем стена безучастности врезалась в меня, когда Влад поднял непроходимые щиты, отрезая все, что чувствовал от меня и другого вампира, которого создавал. От Максима.

– Как только он увидел тебя на одной из камер, велел мне зайти сюда и включить режим последовательного самоуничтожения, – произнес Максим странно плоским тоном. Я ничего не могла прочитать в выражении его лица.

Его яркие, грубые черты лица были такими же закрытыми, как эмоции Влада.

– Если не ввести код отмены, встроенные под полом бомбы взорвутся и начнется обвал. Это был его резервный план, на случай, если ты его убьешь.

14

1093.33 Цельсия

15

1648.89 Цельсия