Страница 25 из 40
– А вам известно, мадам, что это была за вещь?
– Нет. Я стояла недостаточно близко, – с сожалением ответила Мэгдалин. – Это было что-то совсем маленькое.
Пуаро нахмурился.
– Интересно… – пробормотал он.
– Мне казалось, вам следует об этом знать, – продолжала Мэгдалин. – В конце концов, нам ничего не известно о прошлом Пилар. Элфред никогда не отличался подозрительностью, а Лидия и вовсе ничего не замечает. – Помолчав, она добавила: – Схожу посмотреть, не могу ли я чем-нибудь помочь Лидии. Может быть, надо написать какие-то письма…
Мэгдалин пошла к дому со злорадной улыбкой на губах.
Пуаро остался на террасе, погруженный в свои мысли.
2
К нему подошел Сагден. Суперинтендент выглядел мрачно.
– Доброе утро, мистер Пуаро, – поздоровался он. – Кажется, время неподходящее, чтобы желать веселого Рождества?
– Mon cher collègue[32], на вашем лице я определенно не вижу никаких признаков веселья. Если бы вы пожелали мне веселого Рождества, я бы не смог ответить: «Побольше бы таких!»
– Да уж, еще одно подобное мне никак не нужно, – согласился Сагден.
– Вам удалось продвинуться в расследовании?
– Да, я многое проверил. С алиби Хорбери все в порядке. Билетер в кинотеатре видел, как он вошел с девушкой и вышел, когда закончился сеанс, и уверен, что Хорбери не мог выйти и вернуться во время фильма. Девушка клянется, что в кино он не отходил от нее.
Брови Пуаро приподнялись.
– Вроде бы тут говорить больше не о чем.
– Кто знает этих девушек! – цинично промолвил Сагден. – Ради мужчины они способны лгать вам в лицо не моргнув глазом.
– Это делает честь их сердцам, – заметил Пуаро.
– Чисто иностранная точка зрения, – проворчал Сагден. – Она сводит на нет цели правосудия.
– Правосудие – странная штука. Вы когда-нибудь задумывались над этим?
Сагден уставился на него:
– По-моему, это вы странный человек, мсье Пуаро.
– Вовсе нет. Я следую логическим умозаключениям. Но не будем устраивать диспут по этому поводу. Значит, вы полагаете, что мадемуазель из молочной лавки говорит неправду?
Суперинтендент покачал головой:
– Не похоже. Думаю, она сказала правду. Она девушка простая, и, если бы стала мне лгать, я бы сразу это заметил.
– У вас есть опыт, не так ли?
– Вот именно, мистер Пуаро. Когда много лет выслушиваешь показания, начинаешь понимать, когда свидетель лжет, а когда нет. По-моему, показания девушки правдивы, а если так, Хорбери не мог убить старого мистера Ли, и это возвращает нас к находившимся в доме. – Он глубоко вздохнул. – Один из них сделал это, мистер Пуаро. Но кто?
– У вас имеются новые данные?
– Да. Мне повезло с телефонными разговорами. Мистер Джордж Ли звонил в Уэстерингем без двух минут девять. Разговор продолжался около шести минут.
– Ага!
– Вот именно! Более того, никаких других звонков не было – ни в Уэстерингем, ни куда-либо еще.
– Очень интересно, – одобрительно кивнул Пуаро. – Мсье Джордж Ли утверждает, что только закончил разговор, когда услышал шум наверху, но в действительности он закончил разговор почти на десять минут раньше. Где же он был в эти десять минут? Миссис Джордж Ли заявляет, что тоже говорила по телефону, но на самом деле она вообще никуда не звонила. Где же она была?
– Я видел, как вы разговаривали с ней, мсье Пуаро. – В голосе Сагдена слышались вопросительные интонации.
– Вы ошибаетесь, – возразил Пуаро.
– То есть как?
– Не я с ней разговаривал, а она со мной.
Казалось, Сагден собирался нетерпеливо отмахнуться от этого уточнения, но, поняв его смысл, переспросил:
– Она разговаривала с вами?
– Вот именно. С этой целью она сюда и приходила.
– И что она вам сказала?
– Миссис Джордж Ли хотела подчеркнуть несколько моментов: неанглийский характер преступления, возможность нежелательных эпизодов в биографии отца мисс Эстравадос, а также тот факт, что вчера вечером мисс Эстравадос что-то тайком подобрала с пола в комнате жертвы.
– Она рассказала вам об этом? – с интересом осведомился Сагден.
– Да. Так что же подобрала сеньорита?
Сагден вздохнул:
– Вы могли бы гадать до бесконечности, но я покажу это вам. В детективных романах такие вещи служат ключом к разгадке. Если вам удастся что-нибудь из этого вытянуть, я подам в отставку!
– Ну, показывайте.
Сагден вынул из кармана конверт, высыпал его содержимое на ладонь и усмехнулся:
– Вот. Что вы об этом думаете?
На широкой ладони суперинтендента лежали треугольный кусочек розовой резины и маленький деревянный колышек. Пуаро взял оба предмета и нахмурился.
– Что скажете, мистер Пуаро?
– Этот кусочек, возможно, вырезали из мешочка для туалетных принадлежностей.
– Вы правы. Кто-то отрезал острыми ножницами треугольный кусочек резины от мешочка в комнате мистера Ли. Конечно, мистер Ли мог сделать это сам, но зачем? Хорбери не в состоянии это объяснить. Что касается колышка, то он одинакового размера с колышками для крибиджа[33], но те обычно сделаны из слоновой кости, а этот – обычная грубо выструганная деревяшка.
– Весьма примечательно, – пробормотал Пуаро.
– Оставьте их себе, если хотите, – любезно предложил Сагден. – Мне они не нужны.
– Mon ami, я ни за что на свете не стал бы лишать вас их!
– Они вам ни о чем не говорят?
– Должен признаться, абсолютно ни о чем.
– Великолепно! – с тяжеловесным сарказмом произнес Сагден, пряча предметы в карман. – Здорово же мы продвигаемся!
– Миссис Джордж Ли утверждает, что юная леди украдкой наклонилась и подобрала эти мелочи. По-вашему, это правда?
Сагден задумался.
– Н-нет, – неуверенно отозвался он. – Не вполне. Девушка не выглядела виноватой, но проделала это быстро и без лишнего шума, если вы понимаете, о чем я. И она не знала, что я на нее смотрю, – я в этом уверен. Она вздрогнула, когда я к ней обратился.
– Выходит, была какая-то причина, – задумчиво произнес Пуаро. – Но какая? Кусочек резины абсолютно свежий – его не использовали ни для чего. Конечно, это может ничего не означать, и все же…
– Ломайте над этим голову, если хотите, мистер Пуаро, – нетерпеливо прервал Сагден. – Я должен думать о других вещах.
– На какой стадии сейчас расследование? – спросил Пуаро.
Суперинтендент вынул записную книжку:
– Давайте обратимся к фактам. Прежде всего имеются люди, которые не могли совершить убийство. Мы можем их вычеркнуть из числа подозреваемых.
– Кто же они?
– Элфред и Харри Ли. У них железное алиби. А также миссис Элфред Ли, так как Трессилиан видел ее в гостиной всего за минуту до того, как начался шум наверху. Этих троих мы вычеркиваем. Теперь что касается остальных. Для ясности я изложил все здесь. – Он протянул книжечку Пуаро.
«КТО ГДЕ НАХОДИЛСЯ ВО ВРЕМЯ ПРЕСТУПЛЕНИЯ:
Джордж Ли —?
М-с Джордж Ли —?
Дэвид Ли – играл на рояле в музыкальной комнате (подтверждено его женой).
М-с Дэвид Ли – в музыкальной комнате (подтверждено мужем).
Мисс Эстравадос – в своей спальне (подтверждений нет).
Стивен Фэрр – ставил пластинки в танцевальном зале (подтверждено тремя слугами, которые слышали граммофон в холле для прислуги)».
– И следовательно? – осведомился Пуаро, возвращая книжечку.
– И следовательно, – ответил Сагден, – Джордж Ли, его жена и Пилар Эстравадос могли убить старика. Мистер или миссис Дэвид Ли тоже могли это сделать, но только не вдвоем.
– Значит, вы не принимаете их алиби?
Суперинтендент решительно покачал головой:
– Ни в коем случае! Разве можно полагаться на алиби, которое обеспечивают друг другу любящие супруги? Возможно, они оба замыслили убийство, а если это работа одного из них, то второй с готовностью подтвердит его алиби. Я смотрю на это следующим образом. Кто-то играл на рояле в музыкальной комнате. Это мог быть Дэвид Ли, так как он пианист, но ничто не подтверждает, что его жена тоже там находилась, кроме показаний их обоих. Точно так же на рояле могла играть Хильда, пока Дэвид прокрался наверх и убил отца. Братья в столовой – совсем другое дело. Элфред и Харри Ли не любят друг друга. Никто из них не стал бы лжесвидетельствовать ради другого.
32
Мой дорогой коллега (фр.).
33
Крибидж – карточная игра, в которой используется доска с колышками.