Страница 27 из 119
– Спасибо, Иенг, – поблагодарила заместителя командира. Алекс был рядом и, по громкой связи внимательно слушал разговор Тайны с заместителем командира. Одновременно робот готовил своей девочке виноградный сок. Тайна уже допивала приятный, прохладный напиток, когда раздался очередной сигнал тревоги.
Взволнованный Грецки объявил, что радист Анна Свенсон скончалась в каюте-лазарете, не приходя в сознание. А вскоре выяснилось, что в лекарственном растворе, который по трубкам поступал в организм находящейся в коме шведки, оказался медленно действующий яд…
Если до этого многие, узнав о нападении на Тайну, начали сомневаться в виновности Роя и посчитали виновной во всех бедах Анну, то после ее смерти все изменилось. Рой Браун сидел взаперти, и никак не мог отравить Анну. Тайна, закованная в лечебный кокон, была полностью обездвижена и также не могла нанести никакого вреда поверженной шведке. А сама красавица испытала огромные облегчение, узнав о смерти белобрысой великанши. Словно камень свалился у нее с души!
Теперь всем было ясно, что маньяк остается на свободе. Однако упрямый Грецки по-прежнему отказывался выпустить Роя, считая, что убийца – его сообщник, и парень на всякий случай продолжал оставаться под арестом. Теперь их стало тридцать шесть…
До Земли оставалось лететь еще около года, да и то если удастся благополучно проскочить метеоритовый пояс. Экипаж снова погрузился в подозрительность и уныние. В довершение ко всем бедам в системах гравилета все чаще появлялись какие-то неисправности, и авральные работы стали почти нормой. Появилось ощущение, что гравилет просто рассыпается… Нарушилась и система теплообмена: в каютах и технических помещениях становилось то слишком жарко, то чересчур холодно: в оранжерее из-за резких перепадов температуры начали погибать растения.
А главное, начались непрерывные перебои с автоматической поставкой воды и пищи в продуктоводы: иногда система путала заказы, иногда вообще не выдавала ничего, и людям приходилось довольствоваться лишь овощами и фруктами… Только у Тайны система обеспечения продовольствием работала пока безотказно: в ее в каюте был персональный продуктовод, независимый от остальных, а второй, точно такой же, находился у астробиолога в оранжерее.
Да, система гравилета медленно, но непрерывно разрушалась. С каждым днем число мелких неполадок и крупных аварий нарастало. Экипажу почти не оставалось времени на отдых. Человеческие отношения распались еще раньше. Все гадали: кто станет следующей жертвой маньяка? Все боялись всех… После работы усталые люди молча расползались по своим каютам. Многие пребывали в глубокой депрессии…
Грецки не знал, что делать… До этого он в любых ситуациях находил решение, умел быстро сделать правильный выбор, но теперь командир пребывал в полной растерянности... Самолюбивый мальчик из трущоб, всего достигший собственным умом и собственным трудом, многим пожертвовавший ради карьеры, впервые оказался перед неразрешимой проблемой. Его ума и интеллекта не хватало, чтобы вычислить и изолировать неуловимого убийцу.
Грецки чувствовал себя бессильным в глазах подчиненных: убийца словно насмехался над ним… А уж что будет после возвращения на Землю после такого позорного провала, если вообще удастся вернуться, даже думать не хотелось... Впрочем, это в любом случае был его последний полет. Роковой ошибкой было то, что он сразу же не повернул назад…
Усилием воли командир постарался отсечь навязчивые мысли. Ладно, не скули, возьми себя в руки. Всякое бывало. Может, еще и прорвемся!
Грецки вдруг вспомнил свое убогое детство, безрадостную юность… Он работал, как одержимый, не брезгуя ничем, чтобы выбиться из нищеты, а в свободное время качал мышцы и учился, где только мог. Серьезный, амбициозный юноша, в отличие от сверстников-дегенератов, не курил, не пил, не употреблял наркотики – берег здоровье. Но над ним, «белой вороной» трущоб, не смеялись – уже тогда крепкий паренек умел постоять за себя. Однако этого было недостаточно. И однажды Виктор понял, что так он может надрываться впустую всю оставшуюся жизнь…
Был еще и криминальный путь, но молодой Грецки не хотел по нему идти: слишком велик был риск лишиться жизни или оказаться в тюрьме. Нет, упрямому Виктору хотелось разбогатеть и выбраться из нищеты честным путем. Тут нужен был иной подход… И Виктор сделал тогда свой главный выбор. Но парню из трущоб для того, чтобы что-то приобрести, вначале пришлось потерять… Это была голубоглазая Рози, его первая любовь.
– Ты ведь не бросишь меня, Виктор? Ведь правда? – со страхом спрашивала его прелестная соседская девушка.
– Ты должна понять, Рози, – не поднимая глаз, отвечал юноша, – вместе мы не прорвемся, только по отдельности. Ты же не хочешь всю жизнь прожить здесь, в нищете и грязи? Тогда борись, сделай первый шаг! Иногда приходится чем-то жертвовать… Прости меня, Рози, но поверь, так будет лучше для нас обоих. Желаю тебе всего наилучшего! Прощай!