Оставь для меня последний танец

— Конечно, поговорим, — пробормотал он.

Детектив Пирс поблагодарил миссис Морган за то, что спустилась вниз. Нед видел, что ей страшно хочется узнать, в чем дело, и, перед тем как закрыть дверь, заметил, как она пытается заглянуть в его квартиру. Он знал, о чем она подумала — что в квартире жуткий беспорядок. Она знала, что Энни всегда подбирала за ним разный мусор, относила посуду на кухню, складывала ее в посудомоечную машину и убирала его грязную одежду в корзину. Энни любила, чтобы повсюду были чистота и порядок. Теперь, когда ее не стало, он не утруждал себя уборкой. Ел он, правда, немного, но, когда ел, просто сваливал посуду в раковину и, если ему нужна была тарелка или чашка, споласкивал их.

Нед видел, что сыщики разглядывают комнату, примечая подушку и одеяло на диване, кипы газет на полу, коробку с хлопьями и миску для каши на столе, а рядом — бинты, мазь и клейкую ленту. Одежда, которую он носил в последнее время, была свалена на кресло.

— Не против, если мы сядем? — спросил Пирс.

— Конечно.

Нед сдвинул одеяло в сторону и сел на диван.

С каждой стороны от телевизора стояло по креслу. Детективы взяли их и перенесли ближе к дивану. Они сели слишком близко к нему, словно пытаясь поймать его в ловушку, и он почувствовал себя неуютно.

«Следи за тем, что говоришь», — предупредил он себя.

— Мистер Купер, вчера вечером вы были в аптеке Брауна, перед самым закрытием, верно? — спросил Карсон.

Нед догадался, что главный у них Карсон. Оба они смотрели на его руку. Поговори о руке, сказал он себе. Пусть они тебя пожалеют.

— Угу, я там был. В прошлом месяце у меня погибла жена. Я никогда раньше не занимался готовкой. Пару недель назад обжег руку о горелку, и она все еще очень болит. Вчера вечером пошел к Брауну, чтобы купить мази.

Они, наверное, ожидают, что он станет спрашивать, зачем они пришли со своими вопросами. Нед взглянул на Карсона.

— В чем дело?

— Вы знали миссис Райс, кассиршу из аптеки Брауна?

— Пег? Конечно. Она работает у Брауна уже двадцать лет. Приятная дама. Очень дружелюбная.

Сыщики говорили уклончиво. Они ничего не сказали ему про Пег. Считают ли ее пропавшей без вести или все-таки нашли ее тело?

— Если верить мистеру Брауну, вы были предпоследним человеком, которого Райс обслужила вчера вечером. Это так?

— Думаю, да. Помню, что, когда платил, за мной кто-то стоял. Не знаю, вошел ли кто-нибудь после того, как я ушел. Я сел в машину и поехал домой.

— Когда вы вышли из аптеки, не заметили кого-нибудь поблизости?

— Нет. Я же сказал, что сел в машину и поехал домой.

— Вы знаете, кто стоял за вами в очереди в аптеке?

— Нет. Не обратил внимания. Но Пег его знает. Она назвала его… дайте вспомнить… Она назвала его Гаррет.

Нед заметил, как сыщики переглянулись. Вот что они пришли выяснить. Браун не знал, кто был последним покупателем. Теперь им надо сосредоточиться на поисках этого парня.

Они встали, чтобы уйти.

— Больше мы вас не задержим, мистер Купер, — сказал Карсон. — Вы очень нам помогли.

— Рука у вас сильно распухла, — заметил Пирс. — Надеюсь, вы показывались врачу.

— Да. Мне уже намного лучше.

Они смотрели на него как-то странно. Он это заметил. Но, только закрыв за ними дверь на два замка, Нед догадался, что они не сказали ему, что случилось с Пег. Они наверняка заметили, что он отпустил их, так и не спросив о ней.

На обратном пути они наверняка зайдут к Брауну, чтобы узнать о Гаррете. Нед выждал десять минут, затем набрал номер аптеки. Ответил Браун.

— Док, Нед Купер у телефона. Я беспокоюсь насчет Пег. У меня были два следователя, спрашивали о ней, но они так и не сказали, в чем дело. С ней что-нибудь случилось?

— Минутку, Нед.

Он догадался, что Браун разговаривает с кем-то, прикрыв ладонью трубку. Потом заговорил детектив Карсон.

— Мистер Купер, сожалею, но должен сообщить вам, что миссис Райс стала жертвой убийцы.

Нед не сомневался, что теперь голос Карсона звучит более дружелюбно. Он оказался прав: они действительно заметили, что он не спросил про Пег. Нед сказал Карсону, что очень сожалеет, и попросил его выразить соболезнования доку Брауну. Карсон сказал Неду, чтобы звонил, если что-нибудь вспомнит, пусть даже и не очень, на его взгляд, важное.

— Непременно, — заверил Нед детектива.

Повесив трубку, он подошел к окну. Они вернутся — он был в этом уверен. Но пока он выпутался. Единственное, что ему осталось сделать, так это спрятать винтовку. Небезопасно оставлять ее в машине или даже под всем этим хламом в гараже. Где же ее спрятать? Нужно найти такое место, где никто не будет ее искать.

Он посмотрел вниз на небольшой клочок пожухлой травы. Она была грязной, спутанной и напомнила ему могилу Энни. Жена была похоронена рядом с его матерью, на старом городском кладбище. На нем почти никого не хоронили, порядок не поддерживался, и все могилы имели запущенный вид. Когда на прошлой неделе он пришел туда, могила Энни по-прежнему выглядела свежей, мягкая земля с комьями грязи еще не осела. Словно тело Энни закидали кучей грязи.

Куча грязи… Как будто ему подсказали ответ. Он завернет винтовку и патроны в пластиковый мешок, потом в старое одеяло и зароет их в могиле Энни, пока не придет время снова ими воспользоваться. Когда все будет кончено, он вернется туда, ляжет на могилу и покончит с собой.

— Энни, — позвал он, как привык ее звать, когда она была на кухне, — Энни, скоро я буду с тобой, обещаю.

28

К тому времени, как я была на пути из Каспиена, Кен и Дон уже ушли из офиса, поэтому поехала прямо домой, но оставила каждому из них сообщение, и они позвонили мне вечером. Мы договорились встретиться с утра пораньше, и восемь часов, чтобы поговорить на свежую голову.

Работа над колонкой вновь напомнила мне о том, что девяносто девять процентов населения Земли каждодневно борется за то, чтобы подвести баланс расходов и доходов. Я просмотрела новые поступления электронной почты в надежде получить весточку от парня, который писал, что видел, как из особняка Бедфорд перед пожаром вышел какой-то человек, но от него ничего не было.

«Или от нее», — мысленно добавила я.

Покончив с колонкой без двадцати одиннадцать, я сполоснула лицо, надела ночную рубашку и халат, заказала по телефону маленькую пиццу и налила себе бокал вина. Ждать пришлось совсем недолго. Ресторан у нас за углом, на Третьей авеню, и пиццу принесли как раз в тот момент, когда начались одиннадцатичасовые новости.

Главной темой была история Ника Спенсера. Пресса связывала сообщение о том, что его якобы видели в Швейцарии, с исчезновением Вивьен Пауэрс. Их фотографии показывали вместе, и в новостях прозвучало высказывание о «новом загадочном повороте в деле Спенсера». Суть сообщения состояла в том, что полиция Бриарклиф-мэнора сомневалась в похищении Вивьен Пауэрс.

Я решила, что звонить Линн слишком поздно, рассудив, что, эта история, во всяком случае, подтвердила ее заявление о том, что она не принимала участия в планах мужа. Но если кто-то действительно вышел из особняка за несколько минут до пожара, это вполне может означать, что у нее имелся собственный план, — так я подумала.

Я легла в постель, обуреваемая противоречивыми чувствами, и долго не могла уснуть. Если Вивьен Пауэрс рассчитывала увидеться с Ником Спенсером всего через несколько часов после нашей с ней встречи, то она чертовски хорошая актриса. Я была рада, что не стерла ее телефонное сообщение. Нужно его сохранить. И еще я должна вернуться в «Джен-стоун», чтобы поговорить с женщинами, которые занимаются корреспонденцией.

На следующее утро, в восемь часов, Дон и я уже сидели в кабинете Кена. У каждого в руке дымилась кружка со свежезаваренным кофе. Парни выжидающе посмотрели на меня.

— В хронологическом порядке? — предложила я.

Кен кивнул.

Я рассказала им о доме Вивьен Пауэрс, о том, что распахнутая дверь, опрокинутые стол и кресло производили впечатление чего-то нарочитого и фальшивого. Потом прибавила: