Страница 18 из 28
– К машине! – бодро скомандовал полковник Митрофанов, сам ужасно довольный фактом благополучного прибытия: в такое время нормально до места занятия доехать – уже половина дела…
Один за другим курсанты спрыгивали из кузова на землю и тут же пристраивались к ближайшим кустам, дабы оросить их упругими струями, исходящими паром на стылом ветру.
– Куда без команды, ё! – укоризненно прикрикнул на них полковник, после чего махнул рукой и сам отвернулся к тощей березке. В вечном деле все едины, чего уж там…
Наконец с нужным делом управились все.
– Равняйсь! Смирно! Тема занятия: действия разведгруппы спецназначения в засаде. Тактико-специальное занятие.
Разведчиками на первую часть занятия были назначены французское и китайское отделения. «Англичане» с «немцами» играли роль противника. Через два часа группам предстояло поменяться ролями.
– «Противник» – к машине! По местам! – скомандовал полковник, и «фашисты» обрадовано полезли в кузов: лучше кататься, чем на брюхе в талой луже пузыри пускать, а там глядишь – бог даст, забуксуем, до нас очередь и не дойдет…
Полковник повернулся к «разведчикам».
– Командиром группы назначается… – курсанты напряглись. – Курсант Ауриньш!
– Я! – подал голос невозмутимый киборг.
– Получи радиограмму из Центра, – полковник протянул ему тетрадный лист. – На уяснение приказа, оценку обстановки и принятие решения – пятнадцать минут.
Ауриньш бегло глянул на «радиограмму», откинул клапан полевой сумки с заложенной под прозрачный целлулоид картой.
– Я готов, – кивнул он спустя минуту.
– Уже? – иронично глянул полковник из-под козырька полевой фуражки, – Быстрый, ё… Ну давай, докладывай решение.
Доклад Ауриньша был точен и краток – и ведь ни одного пункта не упустил, и решение принял целесообразное, сукин сын… Душа полковника трещала, раздираемая надвое беспощадным противоречием: вроде все правильно докладывает, не мычит, не запинается, как нормальный курсант – просто любо-дорого. А с другой стороны: пока я нормальным командиром стал – сколько солдатской каши стрескал, сколько сапог стоптал на стрельбище да на учениях, сколько ночей над учебниками корпел, сколько пистонов от начальства огреб! А тут – на тебе: отштамповали командира, как пулемет, впихнули ему мозги электронные и – вперед, зарплату платить не надо, и ордена ему по барабану, и пенсия не требуется, только батарейки меняй. А ты вали на пенсию, пень старый, тебе уж мы ее пока платить обязаны, черт с тобой…
– Добро, Ауриньш – нормальное решение, – злым пинком загнал полковник все сомнения в тайники души. – Объявляй приказ!
– Слушай боевой приказ! – обычно спокойный голос Ауриньша стал сух и отрывист. – По данным агентурной разведки по дороге Солотча – Дубки около двенадцати часов проследует машина с начальником штаба третьей армии генерал-лейтенантом Шайскопфом. Задача группы: захватить генерала и штабные документы, и обеспечить их переправку в Центр…
И – вот ведь черт – ни у кого не возникло ни малейшего желания позубоскалить над новоиспеченным командиром, наоборот: от голоса его холодок пробегал по спинам, да мышцы напружинивались, как по команде: «На старт! Внимание!». Не иначе, опять какую-то свою программу врубил, паразит…
Полковник неспешно шагал вдоль извилистой лесной дороги, внимательно осматривая место засады. Очень хотелось придраться, тем более, что хороший полковник всегда найдет, к чему придраться, но… Выглядело бы это как-то недостойно. Как ни крути, а организовал засаду этот белобрысый сопляк на редкость грамотно для первокурсника. Да и не только для первокурсника, чего уж там. И место выбрал грамотно, и боевой порядок определил именно такой, какой бы сам полковник определил, и подгруппы расположил верно, и… Короче, пока все отлично, чего вола крутить. Протолкнулся сквозь туман и начал нарастать рев автомобильного двигателя. Едут…
– Товарищ полковник! – вежливо окликнул его Ауриньш. – Присядьте, пожалуйста, – вы нас демаскируете…
Полковник чертыхнулся, но шагнул за разлапистую ель – ладно, отличник, работай… На повороте лесной дороги показался «Газон». Дальнозорко прищурившись, полковник разглядел гордо восседавшего на командирском сиденье курсанта Мишку Шоломицкого. Мишка играл роль генерала, и для этого не поленился вырядиться в вермахтовскую шинель с алыми петлицами и серую немецкую фуражку, благо форма одежды стран вероятного противника в роте для таких занятий имелась и постоянно обновлялась. Для создания полноты образа фашиста Мишка даже раздобыл где-то губную гармошку и теперь с вдохновенным видом дудел в нее, хоть звука и не было слышно за гулом мотора.
С треском ломая сухие сучья, рухнула на дорогу перед капотом автомобиля подпиленная гибкой пилкой сухая сосна. Треск ломающихся веток слился с треском автоматных очередей. Выскакивающая из кузова «охрана» пыталась залечь на обочине и срывала проволочные растяжки имитационных заградительных мин. Ахнули взрывпакеты. Полковник напряженно всматривался в клубы порохового дыма: что там? Никто в руке взрывпакет не шарахнул? Никому башку прикладом не своротили? Уж сколько таких занятий провел, а все трясешься за этих балбесов…
– Командир, пленный захвачен! – услышал он позади себя веселый голос и обернулся.
Щеглов с Климешовым с гордым видом «загибали ласты» сердитому Мишке, демонстрируя его Маргусу. Вот черти, когда они его из кабины вытащить успели?
– Хорошо, парни! – пролаял Ауриньш. – Щеглов – в подгруппу прикрытия! Генерал, комм цу мир! – ухватил он Мишку за воротник шинели.
– Руссише швайн! – вдохновенно принялся валять дурака Мишка. – Дойче официрен нихт капитулирен! – и, выхватив из кармана шинели пластмассовый «вальтер», решительно приставил его к своему виску.
Вернее, попытался приставить – в следующее мгновение он, уже обезоруженный, уткнулся лицом в грязный снег, а Маргус ловко, словно упаковщица на почте, орудовал парашютной стропой, связывая за спиной его руки.
– Марик, сволочь, хорош! – взвыл бедный «генерал», выплевывая льдистый снег с прошлогодними хвоинками. – Больно же, козел!
– Паша, берем его! – не обращая внимания на Мишкины мольбы, Ауриньш подхватил его под локоть. – С той стороны бери!
– Ауриньш, слушай вводную! – скомандовал вдруг полковник. – Климешов ранен!
– Пожалуйста, уточните характер ранения, – сухо отозвался Маргус.
– Тяжелое. Пулевое ранение ноги. Раздроблен коленный сустав! – почти злорадно объявил полковник. Думай, киборг. Это тебе не по уставу шпарить.
Думал Ауриньш недолго. Бросив один взгляд на отходящую группу, другой – на наседающих преследователей, он решительно шагнул к Пашке – тот уже с готовностью свалился под сосну: ранен, так ранен – всегда пожалуйста!
– Прощай, Павел! – голос киборга был сух, как песок в Сахаре. – Я представлю тебя к ордену! – и, приставив к голове обомлевшего Пашки ствол трофейного генеральского пистолета, звонко щелкнул языком. Затем стремительно вытащил из его рюкзака эбонитовый кругляш мины-сюрприза разгрузочного действия и деловито подсунул ее Пашке под спину. После чего легко вскинул изрыгающего проклятья Мишку на плечо и, подхватив Пашкин автомат, быстро скрылся в ельнике.
Полковник стиснул зубы. На своем веку он видел всякое, но с таким простодушным цинизмом столкнулся впервые.
– Стоп! – рявкнул он, и выдернул из сумки белую ракету. – Прекратить занятие! Все ко мне!
Фыркнув, как рассерженная кошка, ракета рванулась вверх и пропала в низких облаках, призрачно подсветив их изнутри бледно-молочным светом. Курсанты собрались быстро, и вид у них был озадаченный – чем шеф недоволен? Вроде, сделали все как надо…
А полковник, остывая, уже ругал себя за несдержанность. Ну какого черта психанул, спрашивается? Пацан – он и есть пацан, хоть и с электронными мозгами. Насмотрелся фантомасов всяких, вот и строит из себя рейнджера. Пусть бы дело до конца довел, а потом и устраивай разбор полетов: спокойно, без нервов разложи все по полочкам, да объясни пацану, в чем он не прав. Чего по рукам-то бить? Чему он так научится?