Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 3 из 81



— Далеко не уйду! — всхлипнул Мякиш.

— Без мастера не обойтись, — скрипнул Нетак.

— Не обойтись! — плакал Мякиш.

— Стой! — подпрыгнул Непоседа. — А ведь твой мастер — Петя! Он же в городе, никуда не поехал!

— К Пе-ете! — радостно запищал Мякиш. Он хоть и был изуродован по Петиной милости, но все же был предан ему всем своим пластилиновым сердцем. — К Пете!

И даже Нетак, который всем и всегда возражал, крикнул:

— К Пете!

И путешественники побежали к воротам.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ,

из которой вы узнаете, какие препятствия встали на пути к Пете

— Стой! — крикнул вдруг Нетак. — Нужно ходить не так — нужно ходить строем!

Это предложение всем понравилось. Непоседа скомандовал:

— Становись! — и тут же добавил: — Чур, я первый! Я — командир!

— Нет, не так, — сказал Нетак. — Я — первый!

Только Мякишу было все равно, где стоять. Но как же все-таки построиться? Непоседа знал, что Нетака не перетакать. Он почесал за ухом и сказал:

— Ладно, становись первым, а я пойду последним.

И они построились. Первым стал Нетак, в затылок ему — Мякиш, а последним — Непоседа.

— Пошли! — раздалась команда. — Вперед!

Нетак, конечно, пошел назад, Непоседа — вперед, и ни тпру ни ну, ни назад ни вперед!

— Ах! — вскрикнул Непоседа.

— Ох! — вздохнул Нетак.

— Эх! — пропищал Мякиш.

Произошло то, что происходит всегда, когда в строю находятся непоседы, мякиши и нетаки. Металлический и деревянный столкнулись с пластилиновым другом и так прилипли к нему, что не смогли сдвинуться с места. Добрых полчаса отклеивались они от Мякиша: одну руку оторвут — другая пристанет, одну ногу отклеят — другая увязнет. И пока все трое отклеивались друг от друга, Мякишу так намяли бока, что он даже на себя стал не похож — какая-то бесформенная картошка.

— Иди, Мякиш, последним, а я буду вторым, — сказал Непоседа, вправляя на свое место вывихнутую в свалке руку-пружинку.

— Нет, я буду вторым! — заупрямился Нетак.

Непоседе этого только и надо было. Он стал первым и начал командовать:

— Левой, правой! Раз, два! Раз, два!…

И путешественники наконец двинулись в путь.

Правда, Нетак все время нарушал команду: он ходил не левой-правой, а правой-левой и при этом приговаривал: «Два, раз! Два, раз!»

Пока солнце пекло, Мякиш все время отставал. Тапочки его то и дело прилипали к земле, отрывались, и ему приходилось возвращаться и подбирать их. Хорошо, что солнце спряталось за тучку, подул прохладный ветерок, и Мякиш перестал таять и прилипать ко всему, что встречалось в пути.

Непоседа и Нетак тоже чувствовали себя инвалидами. У Непоседы ослабли винтики, ему приходилось все время придерживать свои вихляющие ноги, а Нетаку — остерегаться, чтобы не зацепиться за кого-нибудь своими сучками и заусенцами.

Трудно жить на земле незаконченным игрушкам!

Им поскорее хотелось встретиться со своими мастерами. Умелые руки сделают все необходимое, отремонтируют их, и они станут выносливыми, красивыми, прыгучими и сильными.

От этих мыслей на душе у человечков стало радостно и весело. Маршируя, они прошли школьный двор и очутились на большой шумной улице. Для них это был новый, неизвестный еще мир.

По широкой мостовой катили разноцветные автобусы, сломя голову мчались легковые автомобили и мотороллеры, грозно мигали светофоры, а по тротуарам ходили толпы людей и бегали вихрастые сорванцы с футбольными мячами под мышками.

Непоседа, Мякиш и Нетак бодро шагали вперед, а идти помогала веселая песенка, которая сама пришла им на ум:

Идет дорога длинная,



Не кончится никак,

Шагает пластилиновый,

Наш Мякиш пластилиновый,

А впереди Нетак.

Но все же получается

Немножечко не так,

Поскольку выясняется,

Не первым, выясняется -

Вторым идет Нетак.

А первый, выясняется,

Умчался далеко,

Поскольку догоняется,

Поскольку догоняется

Он очень не легко.

За ним устанешь следовать,

Пружинка — чемпион,

Ведь это Непоседа ведь,

Ведь это Непоседа ведь,

Ужасный ветрогон.

Высокие дома смотрели на людей широкими глазами витрин, а когда солнце выглядывало из-за белых облаков, витрины сверкали так, как будто за каждой из них зажигалось свое собственное солнце.

А ведь каждая витрина была кладовой чудес, гляди не наглядишься: барабаны, гармошки, часы, удочки, дудки, рогалики с маком… всего не перечесть. Было тут от чего глазам разбежаться. Даже Мякиш забыл о своей короткой ноге, из-за которой сильно хромал. Не вспоминал он и о Пете.

Непоседа не пропускал ни одной витрины, если видел в ней велосипеды, самокаты и роликовые коньки. Мякиш прилипал к стеклам, за которыми стояли мягкие кресла и диваны, а Нетак сопел и возмущался, почему не продают горячее мороженое, соленые конфеты, мягкие сухари и сани на колесах.

То и дело приходилось им останавливаться. А впереди, на углу большой площади, сияла и звала к себе вывеска магазина детских игрушек. К ней и направились Непоседа, Мякиш и Нетак.

Но здесь нам придется на время оставить наших путешественников и поближе познакомиться с Петей, который по папочке Мамин, а по мамочке Папин, с тем самым Петей, который неизвестно почему не поехал в пионерский лагерь.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Петя, мама, папа и капризит

Оказывается, Петя был тяжело болен. Он упорно отказывался от сорок пятой ложки супа, от четвертой котлеты, от третьей куриной ножки. А от манной каши, которую ему трижды в день подавала сама мама, он даже отбивался ногами.

Ни один доктор не мог определить Петиной болезни, а мама уверяла, что у Петеньки новая, еще никому не известная болезнь, причем в самой тяжелой форме. Только одна домработница Дуся давно определила его болезнь. Она сказала, что у Пети обыкновенный капризит, да еще с выбрыками.

У Пети был жесткий постельный режим, который состоял из четырех пуховых подушек и двух одеял верблюжьей шерсти. Лечили его тридцатью сортами сдобных булочек и всевозможными сладкими кашами. От этого щеки больного розовым тестом растекались по наволочке и сам он напоминал пятую подушку.

Конечно, простым способом так раскормить человека нельзя было. Тут применялись особые новейшие средства.

Дело в том, что Петин папа был известным в городе изобретателем. Поэтому дома по распоряжению мамы он совершенно бесплатно конструировал прекрасные автоматы, которые сами кормили Петю. Самокормящие автоматы!

У постели больного как раз стояла одна такая машина. Это была новейшая папина конструкция. На ее белой крышке большими буквами было написано «ПУП». При расшифровке это слово обозначало: «Полуавтомат Усиленного Питания».

Машина считалась полуавтоматом, потому что подавала пищу в неразжеванном виде. Множество всяких рубильников, переключателей и колесиков говорило о ее сложности. По измерительным приборам, которые шевелили стрелками, всегда можно было узнать количество каши, ее температуру, сладость. Была и такая стрелка, которая заранее показывала, что дадут на третье блюдо. Кроме того, во время кормления машина на кастрюлях и бутылках исполняла «Чижикпыжик».

Но самым главным орудием в этом механизме были три длинных никелированных рычага, похожих на руки. На конце одного рычага была закреплена столовая ложка, на конце другого — вилка, на конце третьего — литровая чашка. Автомат приводился в движение пылесосом и стиральной машиной. Пете не нужно было даже поднимать головы и открывать рта — все делалось само. Бедный Петя!

Вам, наверное, хотелось бы знать, почему так печально сложилась Петина судьба? Отчего и когда он заболел этой ужасной болезнью?

Расскажем по порядку. Возьмем простую азбуку и по пунктам А,Б,В… изложим Петину биографию.