Бессердечный

Дэни тактично промолчала, мысленно обругав его всеми известными ей способами. Неблагодарная скотина, вот он кто.

На несколько минут она оставила его, чтобы приготовить ванну. Она была очень внимательна, когда измеряла температуру воды, и в нужных количествах распределяла специальный раствор для пострадавшей от огня кожи.

Конечно, спокойно дотащить его до соседней комнаты у неё возможности не было, однако, уж в кресло усадить парня она могла. Складное инвалидное кресло находилось на первом этаже, мать Филча всегда прятала его там, зная, как сильно её сын ненавидит передвигаться в нём. Когда Дэни прикатила кресло и поставила его рядом с койкой, Ричард зло взглянул на неё и прошипел:

— Убери... это отсюда.

— До ванной комнаты ты сам не дойдёшь. Поэтому давай-ка по-хорошему поступим...

— Как же ты меня бесишь! Я сказал, что не сяду в это дебильное кресло.

— Эй, спокойней. А то кровь из носа пойдёт.

Парень зарычал и, к удивлению девушки, резко дёрнул за трубки капельницы: стойка свалилась на пол, а из ранки на руке Ричарда потекла кровь. Дэни лишь встретилась с ним взглядом и застыла в изумлении.

— Я не сяду в него, потому что я — не чёртов инвалид! Я не сяду в него, потому что я — не слабак, и не собираюсь показывать себя таковым перед девчонкой! Я не сяду в него, потому что ты мне не указ, моя мать мне не указ, и никто не смеет решать за меня, жить мне или умереть! И не стану я принимать твою грёбанную ванну, потому что не хочу, блять!

Он замолчал, откинувшись на подушки, снова тяжело задышал и подтянул тонкую простынь повыше, к груди. Дэни стояла в нескольких шагах, её руки дрожали. Она видела, каким диким был взгляд Ричарда, когда он кричал на неё. Такой знакомый до боли взгляд. Взгляд разгневанного мужчины.

— И перестань пялиться на меня! Слышишь? Пошла вон!

Он отвернулся, но сделал это слишком поздно, ведь девушка успела увидеть в его голубых глазах слёзы. Дэни поставила капельницу на место, сложила одежду в кресло рядом с аппаратурой и, не глядя в сторону Ричарда, вышла из комнаты.

За дверью она остановилась и, скользя спиной по стене, опустилась на пол. Она вдруг поняла, что никогда прежде не ощущала себя такой опустошённой, такой слабой. Ещё она поняла, что до сих пор не осознавала, как тяжело может быть этому парню. И, не смотря на то, что он — эгоист и урод, ему слишком больно и обидно, может быть, даже страшно. Дэни вспомнила свою сестру и закусила губу: она знает, каково это.

Она вспомнила про плеер в заднем кармане джинс, достала его и наушники, залезла в меню и стала просматривать плей-лист. В основном это был мало известный Дэни рок-н-ролл, металл, который она и вовсе не переносила, и кое-что из поп-музыки. Она хмыкнула, решив, что даже в этом искать что-то стоящее бесполезно. Её внимание привлёк только список песен с названием «Heartless: собственное». Недолго думая, она нажала на «воспроизведение» и взяла наушники.

Это была последняя из списка песня, которую Дэни прослушала несколько раз. Да, это было неплохо. Громко, настойчиво, живо. Это было похоже на отчаянный призыв к любви, к девушке, которую действительно потеряли, и о которой тосковали. И голос Филча был каким-то не таким, отличным от того, что Дэни знала при общении с ним. Парень умеет петь, подумала она без задней мысли. Он правда хорошо поёт. Дэни никогда не подумала бы, что ей понравится такой стиль, но это случилось. Может, стоит ему об этом рассказать? Или он опять пошлёт её?

Через несколько минут тишины Дэни услышала, как Ричард зовёт её. Она сунула плеер в карман и вошла в «палату».

— У меня словно вся кожа горит, — прошептал он вымученно, не поворачивая головы в её сторону. — Я так не усну.

— Всё-таки, примешь ванну?

Он не сказал ни слова, только кивнул пару раз. Дэни пожала плечами, подошла ближе и помогла Ричарду приподняться. С трудом и целым набором разнообразных ругательств парень уселся в кресло. Он всё ещё был слаб, зато в полнейшем сознании.

Ванная комната находилась за следующей дверью: просторная и светлая, где стены по всему периметру пересекала полоса из голубой мраморной плитки.

— Вода уже остыла, знаешь?

— Плевать. Помоги подняться.

Дэни поддерживала его, обнимая за пояс, всё время поражаясь, как же человеческое тело может быть таким горячим. Простынь, которую Ричард предусмотрительно обернул вокруг бёдер, соскользнула с него, и Дэни предпочла просто смотреть в потолок, пока помогала ему забраться в ванну, наполненную мутной водой.

— Да, так-то лучше, Господи... Не знаю, что они туда добавляют, но это обалденное средство.

— Рада, что тебе в кайф, — сказала она раздражённо, мысленно радуясь, что вода скрывает достаточно «зрелища». — Оставляю тебя, Ричи-Рич...

— А если я утону? Если засну?

Дэни остановилась, уже сжав дверную ручку пальцами, и повернулась к расслабленному, лежавшему в ванне молодому человеку.

— Хочешь, чтобы я осталась? Ты что, сам не отмокнешь?

— Ты должна за мной внимательней присматривать, — от его гнева и следа не осталось, теперь только странное лукавство. — Ты же не хочешь, чтобы я, не дай Бог, тут поскользнулся и упал...

— Ладно, блин! Только без штучек, типа «потереть спинку».

— Обижаешь!

Девушка пододвинула маленький табурет и, взяв с полки нужный крем, села поближе. Ричард внимательно следил за ней, за каждым её движением, и едва заметно улыбался.

— Ты ведь меня не испугалась?

— Нет, — она коснулась ладонями его спины, и стала медленно массировать свободные от ожогов участки кожи. — Тише, тише, малыш, бо-бо сейчас пройдёт.

— Ты забавная. Где ты живёшь?

— Северный район. Сиди смирно.

— И давно ты работаешь на богатеньких, взрослых дядек, у которых проблемы со здоровьем?

Она пихнула его в плечо, отчего парень громко ахнул и хрипло засмеялся.

— Не только со здоровьем, но и с головой, — проворчала Дэни. — Я работала с детьми, придурок.

— А я разве похож на ребёнка?

— Нет, не во всём, но такой же капризный и дерзкий.

— М-м-м, то есть, тебя устраивает созерцание моего тела? Ты не из стеснительных...

Дэни коснулась чувствительной точки под его левой лопаткой, и Ричард тихо и протяжно застонал.

— Я... сделала больно?

— Нет, скорее, наоборот. Осторожней, крошка, я иногда возбуждаюсь от прикосновений.

— Ну, точно придурок.

— Сколько тебе лет?

На мгновение Дэни растерялась, затем вдруг больно сжала плечо парня. Ричард, не ожидавший этого, выругался и ударил рукой по воде.

— Эй, ты обалдела?! Понежнее можно?

— А ты поменьше болтай.

— Что такого я спросил? Так сколько тебе лет?

— Двадцать два года мне... Доволен?

— Выглядишь моложе, крошка.

— Не называй меня так, или я тебя здесь утоплю, — она стянула с его рук мокрые бинты и провела смазанными кремом ладонями по его плечам. — Не дёргайся, пожалуйста. У тебя болит что-то ещё?

Он нахмурился, потом вдруг подозрительно улыбнулся. Кивнул и поманил Дэни пальцем, и девушка наклонилась к нему, её волосы коснулись его обнажённого плеча. Прежде чем Дэни что-то сообразила, Ричард протянул руку и с силой сжал её правую грудь.

Вскрикнув, девушка подскочила, как ужаленная, уронила табурет и схватилась за край раковины. Едва не споткнувшись, она выбежала из ванной комнаты, тяжело дыша и хватая ртом воздух, а остановилась, только спустившись на первый этаж. Она села на последнюю ступеньку и обняла себя руками, считая вслух: