Жар-птица

Обойдя вокруг дома, я вышла на край утеса и несколько минут стояла, глядя на море. Тремя этажами ниже накатывались на камни волны прилива.

Я уже выяснила, что никакого оружия там не нашли; о супружеской измене тоже не упоминалось. Не обнаружилось никаких признаков того, что Элизабет была замешана в исчезновении своего мужа. Ее ни в чем не обвиняли, хотя в прессе сообщалось, что следователи заинтересовались ею – но, похоже, лишь потому, что она была женой пропавшего. В подобных случаях супруга автоматически становится главным подозреваемым.

Хозяйка отеля «Ворон на ветру» Илена Катайя сообщила мне, что Элизабет была ее давней подругой. Невысокая и крепко сложенная, Илена сохранила прежнюю энергию, несмотря на годы. Она постоянно что-то переставляла, вытирала стойку, вводила данные в систему, поправляла занавески. Илена вела себя дружелюбно с посетителями, но когда я спросила об исчезновении Робина, тон ее стал напряженным.

– Элизабет постоянно мучила мысль, – сказала она, – что кто-нибудь может подумать, будто это ее рук дело. Будто она убила собственного мужа.

– Они были близки? – спросила я.

– Полагаю, да. Как и большинство супругов, – подмигнула мне Илена. – Они хорошо ладили, хотя Робина вряд ли можно было назвать образцовым мужем. Его интересовала только физика. Сколько я помню, он говорил лишь о том, чем непосредственно занимался. Кевин однажды стал призером соревнований по плаванию, когда учился в школе. Он был отличным пловцом, да и сейчас в прекрасной форме.

– Кевин – ваш сын?

– Да, – кивнула она. – Он занял первое место на Турнире Побережья. Я хотела показать им награду, но Крис не проявил к ней никакого интереса. Он был из тех, кто, оказавшись в обществе, говорит о черных дырах либо смотрит на часы. Вы же знаете, таких людей немало.

Я знала не так уж много мужчин, которые все время говорят о черных дырах, но возражать не стала.

– Элизабет могла быть причастна к случившемуся?

– Нет, ни в коем случае. – Илена задумчиво покачала головой. – Ни за что.

– По ее словам, она проспала всю ночь и не слышала, как прилетел скиммер Чермака. Как такое могло произойти?

– Думаю, в прессе слегка исказили факты. Как рассказывала мне сама Элизабет, она слышала, как садился скимер: этот звук разбудил ее. Но она лишь повернулась на другой бок и снова заснула. Так бывало и раньше – например, за пару недель до этого события.

– Перед последним полетом он отсутствовал две недели?

– Да. Две или три, как-то так. Помню, Элизабет жаловалась мне, что Робин опять улетает. Все эти путешествия ее совсем не радовали. – Илена прикусила губу. – Пожалуй, я слишком много болтаю.

– Ей не нравилось, что мужа часто нет дома?

– Не только это. Она боялась, как бы с ним чего-нибудь не случилось.

– Почему?

– Ну… они ведь потеряли Билла Винтера.

– Билла Винтера? Кто это?

– Ученый. Кажется, историк. Однажды он полетел с ними. Они где-то высадились, и на Билла напал хищник.

Я ничего не слышала об этом, но подробностей Илена сообщить не могла.

– Не знаете, как долго он отсутствовал? – спросила я. – В последний раз?

– Думаю, дня три-четыре.

– И все?

– Да, около того.

В вестибюль «Ворона на ветру», где мы сидели, вошла семья с тремя маленькими детьми.

– Минутку. – Илена встала и заняла место за стойкой. Закончив дела с постояльцами, она вернулась ко мне. – Все любили Элизабет. Никто из нас не понимал, что она нашла в Крисе, как решилась связать с ним свою судьбу. Когда это случилось ― когда исчез Крис, ― мы все беспокоились, что Элизабет тоже уедет. Но она осталась и прожила в том доме, кажется, еще лет сорок. Постоянно надеялась, что муж вернется. Мне казалось, что без него ей только лучше. Но что я знала, черт возьми?

Чермак, судя по всему, высадил Робина на площадке, расположенной к западу от дома. Сам дом был обращен к морю задней стороной. На фотографии, где Робин шел через терминал, отправляясь в последний полет, он нес легкий чемодан и сумку с блокнотом. Куда они делись? Если Робин сразу шагнул на обрыв и свалился с него, он наверняка где-то оставил вещи. Выйдя из скиммера, он должен был поставить их на землю и лишь потом направиться к утесу.

Возможно, Элизабет встретила его у дверей и сказала: «Дорогой, я так рада, что ты вернулся. Давай поглядим на океан. Сегодня прекрасная ночь».

А еще, милый, возьми с собой багаж.

В мыслях я постоянно возвращалась к землетрясению. Возможно, Робин почему-то изменил планы сразу же после посадки, и оба полетели в Коландру, где и погибли. Конечно, Алекс был бы против, если бы я изложила эту теорию Рэмси. Лучше выдать что-нибудь более эксцентричное. Было бы неплохо найти соседей, которые расскажут, что часто бывали на вечеринках в доме Робина и что он обладал особым талантом ― входил в шкаф и исчезал. Я не сомневалась, что после бесед кое с кем сумею сочинить пару историй, которые Рэмси сможет со спокойной совестью опубликовать в «Утреннем вестнике».

Частные дома были разбросаны по всему острову. Я наняла в конюшне корвина, забралась в седло и медленной рысцой двинулась по проселочным дорогам. Люди смотрели мне вслед: одни махали рукой, другие здоровались. Время от времени я останавливалась и заговаривала с ними, рассказывая одно и то же: я пишу очерк о Крисе Робине и пытаюсь понять, как жилось на Виргинии сорок лет назад.

Те, кто по возрасту мог знать Робина и Элизабет, не добавили ничего нового к тому, что я уже знала. Никто не заговаривал об измене, даже в ответ на вопрос, не было ли у них проблем в семейной жизни. Все помнили Элизабет как дружелюбную, приятную во всех отношениях женщину. На ее мужа тоже никто не жаловался, но он всегда был поглощен работой. Я выслушала разные мнения относительно того, что с ним случилось: ничего необычного.

Я размышляла о том, есть ли более действенный способ сойтись с островитянами, и тут услышала, что в местной церкви Святого Таинства через два дня будут праздновать Ночь святого Каэлена. Как мне объяснили, это событие происходит каждый месяц.

– Что такое Ночь святого Каэлена? – спросила я у Илены.

– Святой Каэлен – покровитель дружбы и добрых отношений, – ответила она.

Проповедь его звучала так: будь щедрым и любящим, и ты никогда не останешься в одиночестве.

Я пришла пораньше. Мероприятие проводилось в зале для собраний, рядом с церковью. Над изречением «Рай – состояние души» был изображен голубь с распростертыми крыльями. Что они имели в виду?

Когда я появилась в зале, там уже сидело человек двадцать, и народ продолжал приходить. В дверях стоял священник, приветствуя каждого. Увидев меня, он улыбнулся.

– Здравствуйте, – сказал он. – Добро пожаловать в церковь Святого Таинства. Я отец Эверетт.

Этот человек – темнокожий, с темными волосами и дружелюбным взглядом ― был достаточно стар, чтобы знать Робина.

– Я Чейз Колпат, – ответила я. – Рада с вами познакомиться, отец.

– Как я понимаю, вы не живете на острове постоянно?

– Нет, я приезжая.

Похоже, ему это понравилось.

– Что ж, рад, что вы решили присоединиться к нам. Вы гостите у друзей?

– Просто приехала посмотреть на остров. Он замечательный.

– Да, – кивнул священник.

В зал входили все новые люди. Я двинулась дальше.

– Сегодня вечером, Чейз, – сказал он, – вы должны подружиться хотя бы с одним человеком. Этого требует традиция.

Мероприятие было совершенно неформальным. Люди принесли накрытые блюда и безалкогольные напитки, поставили их на стол, придвинули стулья и расселись. Несмотря на все усилия святого Каэлена, общение было таким же, как везде. Некоторые устремлялись ко мне, чтобы познакомиться, другие сторонились меня. Я присоединилась к группе людей, обсуждавших политику, а когда почувствовала, что обстановка накаляется, перешла к другой компании, недовольной порядками в одном из местных магазинов.