Страница 88 из 101
- Ну, да!
- И что - много кто ставил против тебя?
- Очень много - практически все!
- Ах, он шельмец! Ах, он... - выдумщик. Востёр! Ишь - какую кашу заварил! Как всё просто и понятно... Зовешь мастеровых. Отстраиваешь деревню. Платишь. Затем проводишь игрища - и эти деньги обратно у них забираешь. Ну, Воронцов - ну, хитрец! Ну, догада! Надо мне провести такую же забаву. Причем - срочно. А ты Никодира - хитрая проныра. Тоже молодчага. Выполнил своё задание - гоже. Такую идею для меня разузнал. Порадовал. Проси чего хочешь.
- Ну... ы... э... а, - крепостной стал последовательно перебирать гласные звуки. Он что-то пытался сообразить. У него от радости забилось сердце. Ремесленник совершенно не ожидал крутого поворота событий. - Благодарствую. Григорий Иванович! Отец родной, я бы хотел...
- Знаешь? - А давай - я тебя сосватаю! - рыжую голову хозяина внезапно посетила гениальная мысль. - Только, на ком бы женить тебя? - Помещик задумался. Стал перебирать в голове возможные варианты. Тут же сам себе ответил. - Нет, мне это не интересно. Выгоды - никакой. Хомут с телегой - всегда на шею повесить успеешь. И жена будет отвлекать от работы. Да и трудиться будешь хуже...
- Кормилец! Родной, - Холмогоров попытался вставить фразу в скоротечные убеждения хозяина. - Земно кланяюсь твоей милости! Так мне уже за тридцать - пора бы. Хочется жёнку, семью, детушек...
- Ничего - потерпишь! - барин продолжал фантазировать, не слушая возражений холопа. - Хочешь - новый инструмент? Лучше прежнего и заказов побольше? И подмастерьев в обучение? - Лукавый стал щелкать пальцами, как бы считая деньги. - Нет! Мне это не выгодно. Пока обучишь их, пока то... сё.
Киреев выпрямился в кресле. Поднял руки и начал тереть ладони. - Во-о-т! Придумал. - Он вытянул указательный палец и показал им на столяра. - Хочешь на волю... - выкупиться!
- Дык... тык... м-м-м, - Никодим по-прежнему ничего не понимал. Он поднялся с колен и произнес удивленно. - А разве такое возможно?
- А почему нет? Коли деньги у тебя есть - все возможно!
- Хм... Хм... Григорий Иванович, - присутствующий в комнате гость попытался вступить в разговор. - У меня к тебе деловое предложение было.
- Погодь, Мирон Евдокимович. - Киреев отмахнулся от приятеля. - Не отвлекай меня. Он заслужил это. Он же там кого-то победил? Чего-то получил?
Хитрец поднялся с кресла и подошел к письменному столу. Задумчиво начал барабанить пальцами по столешнице. Внезапно повернулся к холопу и произнес. - Так сколько, ты говоришь, получил за победу в игрищах?
- Кормилец, двадцать семь рублей, да пять алтын и четыре денежки.
- Так, вот, Никодим - умный ..... Отпущу тебя вместе с твоей сестрой на волю - за сто рублей!
- Помилуй, барин! - несчастный прижал руки к груди. - Да откуда же я эдакую прорву денег возьму?
- Ай-я-яй, какая досада! - Киреев перевел взгляд с крепостного на гостя. Весело подмигнул ему. Покачал головой. - Так продай что-нибудь. Вот они у тебя и появятся.
- Что же я продам? Да еще за такую большую сумму?
- Эх, жаль мне тебя, сердешный! Что же делать? Слушай, а заложи мне свой дом, землю и инструмент которым ты работаешь.
- Как же... мой инструмент? Господи? Как же я без него?
- Ох, Никодим, стыдо-ба - пустая голо-ва! Ты же мастер - золотые руки. Со временем денег заработаешь - отдашь!
Киреев открыл ящик письменного стола, достал от туда шкатулку. Вынул бумаги. Разложил их на два части. - Давай так - вот расписки на всё твоё имущество, а вот бумаги об освобождении. Почему замолчал. Не робей, Отрыжка Ника - голова поникла. А говорил чемпион, непобедимый боец. Ну ка, сказывай - это, что была пустая болтовня? Негоже малахолиться было! Давай, успевай - удачу не упускай! Подписывай - и ты свободен. А иначе я тебя на конюшню - за дерзость.
- Да! Я - Нико! - Холмогоров внезапно напыжился, выпрямил спину и задрал голову. - Нико - дробитель черепов. Я смогу - да-а! - Он смачно сплюнул. Сжал кулаки. - Эх... ма - малявкины вавки! - Мастеровой прикусил губу. Прищурил глаза. Подошел к столу и решительно подписал листы. После чего отдал деньги, забрал бумаги и вышел из комнаты.
- Позвольте, Григорий Иванович! Друг, мой! - гость, молчавший всё время, подал голос. - А как же моя мебель? Заказ? Как же я теперь?
- Мирон Евдокимович, повремени немного! Не кручинься - все будет нормально! Куда он без своего инструмента? Через день - два приползет греховодник на коленях. Будет просится обратно. Я конечно его накажу, затем прощу и заберу бумаги назад.
- А деньги?
- А вот, деньги! - Киреев поднял мешочек с монетами и потряс им. - Денег - обратно он не получит. - Так, что через неделю подъезжай - свидимся. Оформим заказ на твою мебель.
- Ай да, Киреев! - у "товарища - собутыльника" глаза заблестели от восхищения. - Ну, Григорий Иванович! И хватка, у тебя! Каждый раз - всё больше и больше удивляюсь. И наглеца отчекрыжил и деньгами разжился! Аж зависть берет - мне бы так уметь!
- Так учись, Мирон Евдокимович! Кто же тебе не даёт?
Следующее утро.
Таганово.
Подворье помещика Воронцова.
- Здрав буде, Кирьян Аркадьевич, - Никодим Холмогоров снял шапку, поклонился деревенскому старосте.
- А, Никодим! - Карачун посмотрел недовольно на невысокого мастерового. - Что скажешь? Зачем пришел? Да ещё бабу привел?
- Будь добр... Скажи, а вашему барину бойцы, борцы, рестлеры не нужны - случайно?
- Никто нам не надобен, - лицо старосты перекосилось. Бровь нервно начала дергаться. Он с силой сжал кулаки. - У нас этого добра - итак уже больше двадцати рыл. Понабрали, кого попало - одни обормоты. Только хлеб жрут бестолку, да носятся за деревней как угорелые.
Хозяйственник вытянул руку и демонстративно стал загибать пальцы. - Вот, погляди, добрый человек, что творят, нехрести... Коровушек распугали на барском лугу, труву поизмяли, ям и траншей понарыли. Хорошие доски, бревна в щепки изводят. А сколько инструмента ежедневно ломают - зачем? Топоры, ножи, косы, серпы - Гыгышка ковать не успевает. А недавно пушку притащили. Грохочут ею с утра и до вечера! Выйти за деревню страшно! А ну как - прилетит чего?
Староста демонстративно перекрестился. Горестно сглотнул слюну. Почесал затылок. Посмотрел на собеседника. Вспомнил про его просьбу. - Ты, тут, ёщё - в два вершка от горшка доброволец. Так, что давай... - проходи мимо. Ищи работу, в другой деревне - не до тебя, нам.
- Помилуй бог, - Холмогоров выдохнул, расстроившись. - Жаль! Очень жаль. Я так надеялся, что могу быть полезен. - Он повернулся, опустил голову и тяжело дыша, пошел в сторону выхода. За ним молча, последовала молодая девушка.
- Ну, почему мне так не везет? - бывший рестлер думал, "глотая" обиду. Он сгорбился и стал походить на великовозрастного стрика. - Эх, судьба - судьбинушка. Горе - горькое!
На выходе, у самых ворот несчастному страдальцу повстречался Федор - слуга барина. - Здорова, Никодим!
- Здравствуй, Федор, - расстроившийся мастеровой ответил еле слышно.
- А ты, тут, что делаешь?
- Да, вот - Холмогоров произнес чуть не плача. - Заходил попрощаться.
- Какое попрощаться! - Громила резко схватил за шиворот маленького человека. Встряхнул его. - Быстро "дуй" в столярную мастерскую - Алексей Петрович ждет тебя с самого утра.
- Кв... ква... квак... ждет! - Никодим заквакал от удивления. В голове возникла надежда. - А может, возьмут кем-нибудь... хотя бы на самую простую, черновую работу? Например, подмастерьем?
- Бегом, давай! Без разговоров! - Слуга повторил грозно, в приказном тоне. - Там привезли инструменты для работы по дереву и станок столярный из Индии. Командир вместе с Пехотой разобраться не могут без тебя. Уже неделю мучаются над какой-то кнопкой. Толи включать её - толи выключать! Она такая - большая, красная. А ты ходишь, тут - прохлаждаешься! Совесть, у тебя, есть? Кто из нас - столярных дел мастер? Елки - зеленые! - Федор выругался и широко развел руки. - В селе вся работа стоит без его советов, а он прощается со всеми! Ну, и кто ты - после этого? Совесть, у тебя, есть?