Страница 57 из 101
- Хорошо! - Рыгов высокомерно скривил лицо. - Я всё уразумел. Можешь идти. - Дьяк перевел взгляд на купца. Набрал воздуха и презрительно начал выдавливать из себя фразы. - Ты, что пес смердящий удумал? Давно в пыточной не был? Или тебя кнутом не охаживали? Какой - такой таганофель? - он громко стукнул кулаком по столу. - Вы там, торговые душонки, в своих лавках и шалашах совсем с ума посходили? - Колючие глаза бюрократа просто прожигали Коробейникова насквозь.
Кто-то еле слышно заскребся в дверь кабинета, после чего слегка приоткрыл её.
- Пошли вон, смерды! Занят, Я! - Михайло заорал во весь голос. Он встал из-за стола. Во весь рост выпрямился и снова надменно обратился к посетителю. - Купчишка! Ты кем себя возомнил? Всяк сверчок - знай свой шесток! Ты восточные пряности продаешь? Вот - и продавай дальше! Тебе, что - дохода мало? А может ты умом тронулся? Или солнце - голову напекло?
В горле посетителя вмиг всё пересохло. Его колени задрожали. Сердце учащенно забилось. - Нэ... не...т-т. - Прохор попытался выдавить он из себя что-то похожее на ответ.
- Погляди на это! - дьяк показал рукой на картошку лежавшую на подносе. - Оно же мерзкое на вид! - его лицо исказилось в гримасе омерзения. - А на вкус? Ты, пробовал? Какие могут быть блюда, из него? Когда подьячий Егорка Отрепьев откусил немного, так весь вечер в отхожее место бегал. Говорит, отвратительно и невкусно!
Блюститель закона взял паузу, собираясь с новыми силами. Он вернулся за стол. С важностью уселся в кресло и продолжил нравоучения. - Прохор, ты же купец умудренный опытом! Ты, что не понимаешь - у вас не купят эту гадость! Вы разоритесь и пойдете по миру! Так, что покайся! И не отвлекай по пустякам... своими глупостями. Иди, давай! У меня... важных дел - по горло! - Чинуша взял перо в руку и склонился над большой амбарной книгой.
- Не губи, кормилец! - купец бросился к столу и положил на него несколько золотых монет. - Поймите! Выращивать таганофель - это была последняя просьба покойного отца моего компаньона. Ради этого - он живет! Он так верит в то, что ему позволят исполнить последнюю волю родителя!
- Ну,... не знаю? - дьяк хищно посмотрел на деньги. Почесал ладонь левой руки.
Заметив "добрый взгляд" и правильную примету у благодетеля купец достал из-под полы ещё две монеты и с почтением положил их рядом с первыми.
- Опять же если... - Рыгов зашевелил губами, что-то подсчитывая в уме. - Если только, он будет... - служащий быстро открыл ящик и сгреб туда золото. - Например, понемногу продавать, эту гадость... Где-нибудь за Тмутараканью! - дьяк задумчиво начал стучать пером по столешнице. - Совсем по чуть-чуть. И только,... в своём огороде - будет выращивать! - "Казенный счетовод" выпрямился. Развел руки в стороны. - Короче, Прохор, зайди через месяц! Я подумаю...
Ещё несколько золотых кружочков появились на столе. Купец ниже склонил голову. - Благодетель, ему жить не на что. Он вложил все свои сбережения в это дело! Последние дни живет только на хлебе и воде.
- Не знаю... - глаза бюрократа ещё больше расширились от блеска монет. Он вытянул руку и начал потихоньку их двигать в сторону ящика.
- Мы так на Вас надеялись! - челобитчик настойчиво продолжал выражать свою просьбу. - Весь вечер молились Святому Пантелеймону. За Ваше здравие - свечей поставили без счёту! - Прохор в мольбе прижал руки с шапкой к груди.
- Ну, хорошо! - Начальник приказа развернул один из свитков. - Давай посмотрим, что вы тут пишете... - Дьяк небрежно вытащил кучки документов один из свитков. - Разве можно товар с таким наименованием продавать? - Он стал зачитывать названия. - Например, таганожан, таганоруза... Или, ещё непонятнее... таганочок. Такое ощущение, что слова придумывали не русские люди. Или русские, но были пьяные... в дупель. А вот совсем чудное! Под цифрой... тридцать семь - таганомат.
Бюрократ оторвал глаза от списка и строго посмотрел на зарвавшегося купца.
- Что это за таганомат, такой? Поди, та ещё... - гадость! - лицо чинуши пренебрежительно сморщилось. - Какое-то подозрительное название? Больше походит на нецензурное выражение! Так и хочется начать ругаться именно с этого слова. Ох, чувствую - побьют вас за блюда с такими названиями. Может быть, даже не один раз!
Купец достал большой мешочек с деньгами и молча, высыпал горку золота на стол. Хозяин приказа ненасытно уставился на неё. В комнате на несколько минут наступила тишина.
- Хм, согласен... - наконец-то выдавил из себя дьяк. - Только ради памяти усопшего родителя! Я буду сегодня милосердный и справедливый!
Дьяк гордо вскинул голову. Прокашлялся. Довольно сверкнул глазами.
- Да будет так! Я разрешаю торговлю этими непонятными плодами на год. Однако! Пообещай мне, что продаваться... эти тагано - противные блюда, будут небольшой партией и очень дорого. И... не дай Бог, с кем-нибудь что-нибудь случится...
- Обещаю! - не моргнув глазом, произнес купец.
- Всё, иди... За бумагами, зайдешь завтра.
Глава 17.
Гаврилка с Никиткой стояли у Никольской башни Китай-города перед входом на площадь. Чада не верили своим глазам. Такого просто не могло быть! Удивлению ребят не было предела.
Ещё вчера здесь было малолюдное, тихое пространство, в конце которого начинались торговые ряды Китай города. А сегодня уже не протолкнуться от многочисленного людского моря. Пустынное место за ночь как по волшебству превратилось в большой развлекательный манеж. На нём постоянно что-то бухало, гудело, стучало. В разных местах появились, огороженные желтой лентой, украшенные площадки. На них давали представление бродячие артисты, скоморохи, музыканты. Вперемежку с ними расположились раскрашенные кибитки, палатки, вагончики. И вокруг всего этого пестрого театра гудела многочисленная толпа. Она оценивала творчество местных и заезжих гастролеров своим шумом, гамом, криками, которые не смолкая разносились по площади.
Но самое заметное место бывшего пустыря занимала деревянная сцена, основание которой было высоко приподнято над землей. Организаторы расположили её возле Кремлевской стены. На постаменте был построен большой разноцветный шатер. Перед входом в него, на виду у всех сидел гигантский рыжий лисенок в зеленой накидке. По сторонам стены, на кирпичных бойницах ветер весело развивал оранжевые флаги. Высоко над сценой висел большой воздушный змей, веревка от которого была привязана к лапе зверёнка.
Та-га-но-во, - громко разнеслось над площадью и многие присутствующие что-то бурно закричали в поддержку кричалки. Опять сильно загромыхало, потом завыло и даже немного заскрипело. Людской хор голосов, доносившейся отовсюду, поглотил резкие звуки.
- Слышь, Гаврилка, айда цыган искать! - Никита потянул друга за рукав, и ребята двинулись в сторону ближайших артистов. Их внимание привлекла яркая, украшенная лентами кибитка. - Судачат, у них медведи говорящие бывают. Дюже интересно на чудо поглядеть.
Дети осторожно начали движение, обходя первых праздно стоявших зевак.
- Когда я вырасту, тоже буду с медвежонком выступать, - обернулся к другу Никитка. - Научу его всяким штучкам-дрючкам! Сам буду фокусы-покусы показывать! Люди будут смотреть на меня, радоваться и денежку на пряники давать.
- А мне нравиться песни слушать, - поддержал друга Гаврила. - Особенно если они радуют слух. Любо, когда красиво поют! Но, медведей посмотреть тоже интересно!
На первой площадке, к которой им удалось протиснуться, выступали скоморохи. Они веселили народ, пели песни, плясали, загадывали остроумные загадки. Кто правильно отвечал, награждали подарками. Выдавали чудные сладости под диковинным названием таганофеты.