Гимн Беглецов

Обернувшись, Сэм увидел ее. Это была уже не та девчушка, что он знал четыре года назад. Она стала взрослой, сильной и еще более прекрасной. Густые рыжие волосы локонами спадали на плечи, а в огромных темных глазах горел огонь. Девушка стояла перед ним в одной ночной рубашке. В руках она сжимала увесистый подсвечник.

– Катрин… – улыбнулся Сэм.

– Что вам нужно? – спросила она с вызовом в голосе, хотя было видно, что Кэт испугана. Затем, не дожидаясь ответа, она проговорила: – Если вы меня хоть пальцем тронете, то мой отец…

– Кэт, – повторил садовник, – это же я, Сэм.

Девушка запнулась на полуслове. Несколько секунд она смотрела на него, не понимая, что происходит, а затем вдруг выронила подсвечник и зарыдала. Сэм бросился к ней и тут же заключил возлюбленную в свои объятия.

Будучи почти в истерике, она лепетала что-то о том, как сильно он изменился, но это не имело никакого значения. Спустя столько лет он наконец-то был рядом и мог ее защитить.

Раздались звуки ударов. Наемники ломали дверь, пока что безуспешно.

– У тебя кровь… – всхлипнула Кэт.

– Я не…

Сэм вдруг осознал, что ранен и его собственная кровь пропитывает белую рубаху под кожаной курткой. Но боли не было, и он никак не мог сообразить почему.

– Послушай… – Катрин отстранилась от него и заглянула в глаза. Сквозь слезы в ее взгляде читалась решительность. – Ты должен уходить.

Сэм нервно усмехнулся, бросив взгляд на дверь, которая пока еще держала удары.

– Что? – не понял он.

– Если я сейчас сбегу, они могут причинить вред моей маме и Аше.

– Я не могу оставить тебя тут.

– Сэм… мне тут ничто не угрожает. А тебя они убьют. Он тебя убьет.

– Кто?

И в этот момент раздался грохот. Что-то огромное быстро двигалось по дому, казалось сметая все на своем пути. Тем временем в двери уже появился пролом – наемники пустили в ход топоры.

– Вернись за нами, когда в город привезут мою сестру и маму…

Сэм не мог ничего сказать. Его мир вновь рушился. Четыре года он мечтал о встрече с возлюбленной, о том, как он ее спасет. А теперь все шло прахом. Он просто не видел в себе сил уйти… парень понимал, что лучше умрет, чем оставит ее тут одну.

– Пожалуйста, – произнесла Кэт, вновь рыдая, – выживи. Вернись за мной. Я люблю тебя. – С этими словами она запечатлела поцелуй на его губах.

Сэма будто ударило молнией. Все его естество вспыхнуло…

Катрин вскрикнула и отскочила в сторону.

– Идиоты! – раздалось из-за двери. – Хватит стрелять, не заденьте девчонку! В сторону, дайте дорогу Барону!

Боль растеклась по спине Сэма. Он обернулся и увидел дуло ружья, торчащее сквозь пролом в двери.

– Беги, – сказала девушка, и в ее голосе проявилось властное величие, почти такое же, что когда-то звучало в голосе ее деда.

Сэм не мог не повиноваться. Одним рывком он метнулся в гардину и, сорвав ее, вылетел сквозь окно. Как раз в этот миг дверь за его спиной слетела с петель, огромный шкаф отлетел в сторону, и, снося дверной косяк заодно с куском стены, в комнату ворвалось нечто огромное.

Дальше был удар о землю. Сэм откинул полотно гардины, изрезанное осколками стекла, и с места рванул в сторону парка.

Он бежал, а за спиной гремели коваными сапогами наемники. Несколько человек он видел и впереди – они бежали ему наперерез.

Он споткнулся. Корень дерева буквально впился ему в ногу, и парень повалился на землю. В то же мгновение впереди него раздался удар – лезвие огромного топора вошло в дерево, прорубив толстый ствол наполовину. Оружие было просто невероятного размера – сложно было представить, кто был способен так его метнуть. Без сомнения, садовника разрубило бы надвое, если бы он не споткнулся.

Сэм оттолкнулся руками от земли и побежал вперед, не разбирая дороги, сквозь заросли кустарника. Преследователи бежали за ним, но по какой-то причине садовник пронесся через плотную стену зелени, будто бы той и не было вовсе. На секунду ему показалось, что сами ветви расступаются, давая ему дорогу, а затем сходятся за спиной, преграждая путь наемникам.

– Беги и не оглядывайся, – шепнул ему Парк.

Дорога, кажется, сама шла под его бегущие ноги, и вскоре Сэм оказался возле ограды. Как ему удалось проделать весь этот путь за такое короткое время, парень не знал. Он обернулся и не увидел за спиной никого. Лишь где-то вдалеке что-то огромное крушило деревья, а люди кричали на чужом языке. Сквозь этот шум садовник вновь услышал голос Парка: на этот раз он не говорил ничего конкретного, а просто звал. Там, откуда доносился голос, стоял огромный дуб с раскидистыми ветвями, одна из них тянулась через высокий забор прямо к крыше соседнего дома.

Сэм легким движением взобрался на дерево.

– Спасибо тебе, – обратился Сэм к Парку. Никогда прежде юноша не испытывал ничего подобного, но по какой-то причине он не был удивлен тому факту, что говорит с чем-то неживым. Точнее, живым, но иначе. Прежде чем перемахнуть через забор, он прикоснулся рукой к коре и произнес: – Прощай.

Эрик

Город поражал разнообразием. Дома были отстроены из самых разных материалов и в самых разных стилях. Где-то узкие постройки теснились, а где-то свободно стояли огромные поместья с обширными парками. Жилые здания были смешаны со складами и мастерскими. Туман почти рассеялся, и в ночи проступили очертания Скалы, обозначавшей северную окраину города. Невероятной высоты отвесная стена серого камня нависала над городом. На ней еще теми-кто-был-до, древними королями, высечены титанические фигуры людей в странной броне и таинственных ритуальных одеяниях. Сама Скала, это Эрик знал наверняка, была зачарована, чтобы никогда не обрушиться на город.

Крестьянин еще никогда не видел такого большого скопления домов и людей. И хотя его спутники не видели в этом ничего особенного, те несколько десятков человек, что встретились им по дороге, показались крестьянину настоящей толпой. Было шумно – цокот копыт смешивался с голосами, скрипами, шумом воды и каких-то механизмов. Двигаясь за своими компаньонами, крестьянин старался держаться поближе к лошади.

К его великому сожалению, вскоре с лошадьми пришлось расстаться. Добравшись до «Отдыха колдуна» – массивного каменного здания с пристройками, что расположилось у самых городских стен, – они отправили скакунов на конюшню. В городе они не нужны, а продавать их было рановато – могли понадобиться для быстрого побега. Старик Томас, перекинувшись парой слов с мальчишкой-конюхом, отдал ему несколько медных монет, после чего обратился к Алисе и Эрику:

– Тут оставаться нам не стоит. Я договорился, чтобы любое сообщение для нас записывали. Будем приходить время от времени и забирать послания у слуг. Сами же остановимся в «Пьяном купце Монтгомери»… это трактир на Рыночной площади. У них комнаты выходят на крыши соседних домов… очень удобно…

– Ты здесь бывал раньше? – удивился Эрик.

– Лет двадцать назад… или тридцать… – Старый вор улыбнулся ностальгически. – Это я, знаешь ли, напоил Монтгомери…

Когда наконец все вещи были нагружены на Морковку, они отправились в путь к другой таверне.

– Расскажешь о купце? – спросила Алиса.

Признаться, Эрику тоже было интересно послушать.

– О, это было так давно, что уже не упомнишь всего…

Томас начал свой рассказ. В нем он повествовал в ярчайших подробностях о своем первом визите в этот дивный город. История крутилась вокруг того, как вор обманом и хитростью напоил зажиточного купца, а затем втянул его в совершенно безумное пари. В результате купец отдал половину своего состояния бедному ремесленнику на постройку того самого трактира. История, вопреки уверениям Томаса о собственной скудной памяти, пестрила подробностями и целой кучей побочных сюжетов. Эрику, конечно, было интересно ее послушать, но делал он это вполуха, стараясь уделять внимание и самому городу, по чьим улицам они сейчас шли.