Наковальня льда

Альв потянулся к нему, но чья-то другая рука остановила его. Мастер-кузнец забрал отливку; глина крошилась в пыль под его длинными, жесткими пальцами. Альв наблюдал за мастером, затаив дыхание и дивясь тому, как он сумел появиться точно в нужный момент. Мастер-кузнец внимательно вглядывался в узор. Его темные глаза сияли, отраженный свет золота и пламени горна покрывал их странной глянцевитой поволокой. Долго, в молчании, смотрел он на готовую вещь, словно стремясь раскрыть некую тайну. Наконец он кивнул и протянул Альву браслет — все еще тусклый, покрытый глиняной пудрой.

— Я не ошибся в тебе, мальчик. Замечательная работа, и в ней есть сила — не просто свойства, а сила! Теперь очисти браслет и отполируй его. Принеси его ко мне сегодня вечером, и мы решим, каким будет твое следующее испытание.

Но вечером, когда на землю пали сумерки, вдали появились всадники. Альв первым заметил их, скачущих с севера по крутому склону долины. Он сидел на высоком подоконнике своей маленькой спальни, глядя на закат и наблюдая, как красноватые лучи заходящего солнца выбивают огненные искры из только что отполированного браслета. Сперва он был слегка заинтригован, не более: посетители в плащах и капюшонах довольно часто появлялись в башне. Однако ему редко приходилось видеть таких великолепных лошадей, как белая кобыла, на которой скакал первый всадник. Другой ехал на обычной черной лошадке, но оба с поразительной уверенностью и изяществом находили дорогу на каменистом склоне. Затем первый всадник резко осадил своего скакуна, и Альв выпрямился так резко, что едва не выпал из окна. Капюшон упал на плечи, и волна светлых волос выплеснулась наружу, блистая в свете заката. Голос, приветствовавший обитателей башни, ясно и чисто прозвенел между холодными утесами, как удар молота по наковальне. Затем женщина пришпорила свою лошадь по дороге, ведущей к воротам, и Альв опрометью кинулся на винтовую лестницу, выкликая имена Ингара и Рока. Он вылетел в пустую гостиную. Ингар прибежал снизу, из библиотеки, а Рок появился из кухни, безуспешно пытаясь задавать вопросы с набитым ртом.

— Ворота! — выдохнул Альв. — Едут всадники! Она…

— Она? — Ингар присвистнул. Он повернулся к кухне и завопил: — Эрнан! Открывай ворота, да встречай гостей повежливее! Рок, прожуй то, что у тебя во рту, и спустись к Самому — он сидит в библиотеке. Потом сходи, принеси мою парадную мантию… нет, подожди.

Он посмотрел на Альва, сузив глаза.

— Эта женщина… она высокая? С очень светлыми, почти белыми волосами?

Альв энергично кивнул, но у Ингара вытянулось лицо.

— Лоухи! — Он покачал головой. — Рок, можешь забыть о парадной мантии. Что, во имя всех небес, ей понадобилось на этот раз?

— Твоя старая знакомая? — небрежным тоном поинтересовался Альв, пытаясь вернуть утраченное достоинство.

Губы Ингара изогнулись в странной гримасе, но прежде чем он успел ответить, на ступенях лестницы загремели шаги. Оба пораженно смотрели, как мастер-кузнец бегом поднимается в гостиную. Его одежда и волосы были в беспорядке, в темных глазах застыло диковатое выражение. Подойдя к Альву, он схватил юношу за плечи.

— Ты уверен? Ты видел ее?

— Д-да, мастер кузнец. Ясно видел, и она крикнула нам! Едут с севера…

Словно в подтверждение его слов, у ворот раздался звон большого бронзового колокола. Пальцы мастера-кузнеца больно впились в предплечья Альва. Затем он разжал руки, пробормотал извинение и быстро отвернулся, чтобы поправить одежду и пригладить волосы. Снаружи донесся тихий рокот открывающихся каменных ворот и стук копыт по полированному граниту. Мастер-кузнец жестом приказал остальным выстроиться у стены, расправил плечи, решительным шагом подошел к дверям гостиной и распахнул их.

Огромная лошадь остановилась прямо перед ним, молочно-белая в сгустившихся сумерках. Наездница с легким шелестом спрыгнула вниз и бросила поводья Эрнану.

— Присмотри за ней как следует, — приказала она и вошла в теплую гостиную, на ходу протягивая мастеру-кузнецу руку, обтянутую тонкой перчаткой. Он поклонился, осторожно взял руку и прикоснулся к ней сначала лбом, а затем губами. Альв никогда не замечал в своем мастере подобного раболепия, но сейчас он не удивлялся этому. Перед ним стояла прекраснейшая женщина, которую ему когда-либо приходилось видеть. Высокая, стройная, не уступавшая ростом мастеру-кузнецу, она гордо держала голову. Ее тонкие серебристые волосы были туго зачесаны назад, однако пышными каскадами ниспадали на плечи. Ее лицо с высоким лбом и безупречно правильными, тонкими чертами имело оттенок молочного льда, подобно ее волосам. Она могла выглядеть прекрасной статуей, если бы не полные губы и ярко-голубые глаза, полуприкрытые тяжелыми веками.

— Ну что ж, Майлио, — проворковала она, и в ее голосе снова зазвенели бронзовые колокольчики. — Судя по всему, ты уютно устроился здесь. И как я посмотрю, у тебя прибавление в семействе? Рада тебя видеть, Ингар, — ты уже почти мужчина!

Альв увидел, как Ингар поклонился с заученным изяществом хорошо воспитанного человека. Затем взгляд голубых глаз остановился на нем. Ему хотелось повторить поклон, но он не доверял своим дрожащим коленям.

— И тебе тоже привет, славный молодой подмастерье. Не знаю твоего имени…

Лоухи улыбнулась, и у Альва пересохло в горле. В изгибе ее губ было что-то колдовское.

— Меня зовут Альв, леди, если вам будет угодно, — пробормотал он, вспомнив формулу вежливого обращения в одном из романов Ингара, и отвесил неуклюжий, но сносный поклон. К его удивлению, она ответила легким наклоном головы, прежде чем повернуться к мастеру-кузнецу.

— Мне кажется, ты сделал многообещающий выбор, Майлио. Но теперь ты должен сказать мне, что думаешь о моем выборе, ибо Лоухи тоже взяла себе кое-кого в подмастерья… Кара!

Снаружи донесся шорох, и белая фигура выступила вперед, неуверенно остановившись на пороге. Ее голову закрывал капюшон, тонкий плащ был плотно запахнут, но Альв мог видеть, что это тоже женщина, хотя не такая высокая, как Лоухи. На мгновение капюшон повернулся к нему, и он мельком увидел широко распахнутые глаза и темные волосы. Очевидно, взгляд мастера-кузнеца проник гораздо глубже: он осмотрел женщину сверху донизу и покосился на Лоухи, нервно пробежав по губам кончиком языка.

— Твой выбор затмевает мой, Лоухи, как и всегда. Дозволено ли твоему слуге поинтересоваться, что от него требуется на этот раз?

Смех Лоухи зажурчал, подобно горному ручью.

— Ничего более ценного, чем час твоего времени, Майлио. Причем к твоей немалой выгоде. Разворачиваются события, о которых тебе следует знать. Пойдем, ты покажешь мне вид из твоей башни, а потом мы побеседуем наедине.

Мастер-кузнец безмолвно поклонился и жестом указал в сторону лестницы. Лоухи уверенной походкой направилась туда. Длинный плащ развевался за ее спиной, как шлейф. Альв приглушенно ахнул. Действительно ли он заметил рукоять широкого меча на поясе ее костюма для верховой езды?

Кара двинулась было следом, но мастер-кузнец неожиданно повернулся к ней.

— Лоухи, ты сказала «побеседуем наедине». Что ж, тогда пусть она останется здесь!

Смех Лоухи снова зажурчал в наступившей тишине.

— О Майлио, как бестактно с твоей стороны! Кто-нибудь может подумать, будто ты испугался ребенка! Ладно, девочка, оставайся здесь и погрейся у очага, если хочешь. Но помни: через час мы уезжаем!

Повернувшись, девушка торопливо направилась к очагу. Кузнец последовал за Лоухи вверх по лестнице. Ингар шумно вздохнул, закатил глаза и привалился к стене.

— Что за бес в тебя вселился? — сердитым шепотом осведомился Альв.

— Хвала небесам, она ушла!

— Почему? Что тебя пугает?

Ингар поежился.

— Одно ее присутствие. И эти глаза… я не выношу ее взгляда. От него мурашки бегут по спине. Разве ты сам не почувствовал? Нет? Тогда считай, что тебе повезло. Как ты мог заметить, Эрнан и Рок поспешили скрыться с глаз долой. А вдруг ты приглянулся ей? Если так, то можешь отыметь ее за меня.