Страница 42 из 140
Служанка оказалась ужасной трещоткой, и Сьонед извлекла для себя еще один урок: ничто так не отвлекает от неприятных мыслей, как пустая болтовня.
— Где же он? — Милар скомкала салфетку, лежавшую на тарелке, и еще раз обвела взглядом весь длинный знаменный зал.
— Если бы я знала, то нашла бы его и притащила сюда за нос — бросила Андраде. Она устала после долгой скачки по жаре и умирала с голоду. Но вассалы и гости не имели права притронуться к еде и питью, пока их принц не решит украсить пир своим присутствием. Он был не так глуп, чтобы прятаться, хотя — судя по выражению глаз Сьонед на обратном пути из Ривенрока — это было бы самым мудрым решением. Надо было дать остыть ее гневу. Андраде оставалось только догадываться, что они сказали друг другу.
Она заерзала в кресле, куда была подложена подушка, немного смягчавшая боль от долгого пребывания в седле. Собравшиеся начинали нервничать и не сводили глаз с парадной двери. Андраде мысленно пересчитала присутствовавших в зале вассалов, узнавая каждого по развевавшемуся над его головой боевому знамени. Знамена были прикреплены над факелами, которые висели достаточно высоко, чтобы давать свет, но не нагревать и без того жаркое помещение. Двухстворчатая дверь в дальнем конце зала и окна были распахнуты настежь, и по комнате гулял ветерок, немного охлаждавший разгоряченных гостей. Но складки знамен лишь слегка колыхались, а пламя факелов горело достаточно ровно и не чадило. Андраде облизала пересохшие губы и убрала с шеи завиток волос, проклиная запаздывавшего племянника.
Когда в зале появился принц, она еле успела поднять глаза. С непринужденностью и величием абсолютного монарха Рохан шел по длинному проходу между столами, одетый в черное с серебром, и его светлые волосы блестели полированным золотом. Андраде с трудом подавила смешок, совершенно неприличный для дамы ее возраста и положения. Представление было выдержано в лучших традициях Зехавы, сына дракона, и она простила племяннику все его грехи. Мелкие неудобства не стоили того удовольствия, которое испытала Андраде, глядя на потрясенные лица вассалов.
На нем была облегающая рубашка с отложным воротником, заправленная в удобные черные штаны. Воротник, манжеты и отвороты высоких черных сапог украшала серебряная вышивка. На пальцах сияли два кольца — одно с топазом, другое с изумрудом. В мочке уха красовалась серебряная серьга с покачивавшимся туда-сюда огромным ониксом. Зрелище было эффектное, и предназначалось оно не только для того, чтобы произвести впечатление на вассалов…
Рохан задержался, чтобы поклониться матери. Стоявший на возвышении стол был разделен на две части; во главе одной сидела Милар, вторую должен был возглавлять Рохан. Он занял место рядом с Андраде, Вальвис выступил вперед, наполнил его кубок, и пир наконец начался. Андраде оглядела племянника сверху донизу и промурлыкала:
— Думаешь, это поможет?
Тобин откровенно залюбовалась братом.
— Слушай, да ты у нас просто красавец!
— Спасибо, — непринужденно ответил Рохан. — Тобин, ты меня удивляешь! Почему у тебя не красные руки? Разве ты не отшлепала своих бандитов?
— Чейн взял это на себя. Теперь они два дня не смогут сидеть. Но где Сьонед? Я хочу поблагодарить ее.
— А разве ее еще нет? — спросил он, небрежно обводя взглядом знаменный зал.
— Она придет, — откликнулась Милар. — Только не смущай ее больше, Рохан. Знаешь, на самом деле она очень застенчива. Ох, какой ты красивый и нарядный, мой дорогой! Значит, недаром я портила глаза, сидя за шитьем!
— Лучше бы ты поручила это своим служанкам, — добродушно проворчал он.
— Не говори глупостей. Пока Андраде донимает меня своими нравоучениями, я занимаюсь делом. А мои служанки заняты. Они обдумывают, как переделать покои принца к его возвращению с Риаллы.
— Ты говоришь таким тоном, словно сама не едешь с нами, — удивился Чейн.
— У меня и здесь хватает дел. — Она грациозно опустила пальцы в чашу с ароматной водой, поданную пажом. — Рохану захочется привезти невесту в достойные ее покои. Ах, да, я вспомнила… Яри, поднимись наверх и поищи ее.
Паж убежал. На мгновение беседа прервалась: каждый старался сделать вид, будто не замечает, как вспыхнул Рохан. Андраде поманила пальцем Вальвиса.
— Освободи-ка за нашим столом место для леди Сьонед и не слишком церемонься, если кого-то придется выставить.
Мальчик поклонился; обычно он относился к Андраде с опаской, но на сей раз дерзко улыбнулся.
— Миледи, мой хозяин приказал это раньше.
Андраде подмигнула ему.
— Ценю твое усердие. — Она обернулась к племяннику. — Слушай, а ведь она убьет тебя…
— Прежде чем спасать Яни и Мааркена, ей надо было подумать о последствиях. — Его глаза светились лихорадочным блеском. — Принц обязан публично выразить ей благодарность, иначе он не будет принцем.
— Я повторяю: она убьет тебя.
— Из этого яйца еще никто не вылупился. Лучше скажи, как тебе понравился мой дебют в роли принца. — Он поднял кубок и принял картинную позу.
Андраде засмеялась.
— Очень впечатляюще! Особенно драгоценности. Шучу, шучу… Они тебе ни к чему, Рохан. Твое главное украшение — это глаза и волосы. В зале нет женщины, которая не любовалась бы тобой. Но я подозреваю, что та женщина, ради которой ты так вырядился, еще не пришла.
— Дражайшая тетушка, а это яйцо еще не снесли, и нечего ожидать, что из него вот-вот вылетит дракон. Она приподняла бровь.
— Ба, как пышно мы стали выражаться, милорд принц! Готовишься к разговору с Ролстрой… или со Сьонед?
— Конечно, с первым. Лучше говорить цветистыми фразами, чем прямо выложить все, что я о нем думаю.
— Ты что, целыми днями думаешь только об этом?
— Не днями, а годами. — Рохан скорчил гримасу, схватил кубок и хотел поднести его к губам, но рука принца замерла на полпути. Андраде проследила за направлением его взгляда. В зале настала мертвая тишина. Чейн восхищенно присвистнул. Действительно, было чем полюбоваться: по вымощенному каменными плитами проходу шла Сьонед.
Одетая очень скромно, без украшений, с косой, в которую были вплетены золотые ленточки, она не уступала величием ни одной принцессе. На ней было темно-зеленое шелковое платье, напоминавшее цветом болотную ягоду моховику. Она не смотрела ни вправо, ни влево и немного скованно шла по центральному проходу, на глазах у всех. На выручку к ней заторопился Вальвис, но Рохан властно взял его за руку. Андраде одобрительно кивнула; Сьонед должна была привыкнуть к чужим взглядам, ибо положение жены Рохана обязывало ее быть на людях.
Когда «Гонец Солнца» приблизился и поклонился принцу, Рохан поднялся. Даже преклонив колени, Сьонед продолжала упрямо смотреть в пол. Тем временем Рохан прошел между столами и остановился на возвышении прямо перед ней.
— Секунду, миледи, — сказал принц, когда девушка выпрямилась, и эхо его голоса разнеслось по всему огромному залу. Вспыхнувшая Сьонед тревожно смотрела на него; глаза ее напоминали мечущихся в испуге птиц. А Рохан продолжал:
— Мы желаем торжественно выразить вам благодарность за подвиг, совершенный сегодня во время охоты. От лица нашей сестры и ее лорда, от лица нашей леди матери и особенно от нас лично мы благодарим вас. Вы спасли жизнь двух юных лордов, которые являются нашими наследниками — до тех пор, пока у нас не появится свой собственный.
Андраде, наслаждавшаяся этим зрелищем, откинулась на спинку кресла. Она в полной мере оценила и слова Рохана, и неистовый блеск в зеленых глазах Сьонед. Дерзкий мальчишка посмел использовать царственное «мы», чтобы намекнуть на их общих детей!
Рохан протянул руку, и Сьонед беспомощно вложила в его ладонь свою тонкую кисть. Секунду спустя на ней красовалось кольцо с изумрудом. Андраде чуть не ахнула. Он надел кольцо на средний палец левой руки, предназначенный лишь для десятого кольца фарадимов и ни для чего другого!
— Мы желаем, чтобы вы носили это кольцо в память о том, что мы в долгу перед вами, — сказал он. Затем Рохан потянул девушку за руку, помогая подняться на помост, и поручил ее заботам Вальвиса. Оруженосец провел Сьонед к ожидавшему ее месту. Тем временем Рохан поднял свой кубок. — За леди Сьонед! — провозгласил он.