Шпик

  Новый кивок. Я шагнул к Гато.

   - Наруто-кун! - истеричный голос Сакуры донесся до меня сквозь пелену боли. Сладостной боли, предвестницы трансформы тела. Я выпустил ауру подавления.

   Все застыли не в силах пошевелиться. Гато серил под себя, поскуливая. Я шел. Три хвоста. Четыре. Я выносливее канонного Нарика. У меня тело еще держится. Но хватит. Я не приспособлен к трансформе, это не очень здоровая дрянь.

  Подойдя к Гато я аккуратно снял с него очки и спросил.

   - Ты знаешь, что нападение на шиноби деревни ставит тебя вне наших законов? После твоего приказа тебя и твоих людей может убить любой шиноби.

  Скулит. Трусится. Воняет.

   - Теперь ты это знаешь - прокалываю его кожу и аккуратно убиваю так же, как и Забузу. Можно было подольше, но этот в какой-то момент начал кричать.

   - Наруто-кун!!! - У Сакуры реально истерика. Ну что же, с остальными нужно кончать быстро. Я бросился.

  ***

  Назад возвращались в молчании. Что Сакура, что Саске хотели узнать, что произошло.

  И боялись.

  Курама разве что не урчал от удовольствия. Устроил себе покатаси-поваляси в клетке. Эй, ты лиса, а не течная кошка! 'Не ломай кайф!'

  Какаши... Какаши был задумчив. Он не мог не сделать выводов из сложившейся ситуации. Он видел, что я использовал чакру биджуу когда напал на Забузу. Он видел, садистское убийство вожаков противника. Но так же он видел, как аккуратно я обошел его самого, Сакуру. Как я перепрыгнул Саске.

  Я - носитель Кьюби. Но командир не мог не понять, что я на их стороне.

  Проблема была в том, надолго ли? Лис - создание хитрое. С точки зрения Какаши он мог притвориться 'своим' и нанести удар, когда представится возможность вырваться. В общем, мне предстояли жесткие проверки на лояльность.

  И все бы ничего, если бы не мое неполиткорректное отношение к представителям сексуальных меньшинств. Которое я внятно оправдать никак не мог.

  И тут толерантность!

  Старик о моем соло не знал. Он сбежал и спрятался вместе с рабочими в самом начале нападения. Так что сейчас ему оставалось только удивленно коситься.

  Когда нас встретила взволнованная Цунами (потроша мозги Хаку я не удержал клонов) и рассказала об утреннем нападении, Какаши слегка оттаял. Вечер прошел в решении бытовых проблем - отстирать вещи, заделать дырки (не только в вещах, но и в тушках).

  Ужин прошел в тягостном молчании. Инари меня удивил. Подергал за рукав и спросил, какая муха нас всех укусила.

   - Ничего особенного. Просто ребята узнали, что я - чудовище - И широкая улыбка идиота.

   - Но ты же на их стороне! Ты сам говорил, что своих это не должно волновать!

  Молодец, малыш. Такие правильные слова. Своих. Только вот Какаши сомневается, что это навсегда. Хотя в этом он никогда не признается.

   - Конечно - и фирменная улыбка - просто к этому нужно привыкнуть.

  Ну я же говорил!

  ***

  Когда хозяева оставили нас в покое, Сакура прицепилась с расспросами. Я этого не ожидал, ага. Честно-честно!

   - Что это было? Наруто!

   - Ничего особенного, Сакура-чан - будем косить под идиота и пытаться выйти с минимальными потерями. Какаши должен скушать сказку про злого Кьюби, 'которому обещали'. И больше он мне без крайней на то нужды никогда не разрешит выпускать Зверя. Особенно - не даст разрешения заранее. Но это не страшно, все и так понимают, что джинчуурики дерется как... как джинчуурики! И ничего с этим поделать нельзя. А вот друзей нужно успокоить. Выдавая информацию по капле, так чтобы сам процесс выдавливания значил больше, чем содержание. А потому - косим под идиота и не сознаемся ни в чем.

   - Ничего особенного?!! Да я от страха с места сойти не могла! Ты... ты... я не знаю, на что ты был похож!

  Умница. Теперь подогреем интерес.

   - Сакура-чан... это секретная информация. Я не имею права разглашать детали

   - Запретное секретное оружие, о котором ты говорил с Какаши-саном? - Саске решил принять участие в допросе.

  Я только кивнул.

   - Но что это было?!! Мы с тобой в одной команде, мы имеем право знать!!! - логично. То есть, я имею право знать подробности личной жизни Какаши и цвет твоего нижнего белья? Сакура, ты прелесть. Но на агрессию выводить сейчас нельзя.

  А жаль.

   - Если коротко и не очень секретно, то это - причина, по которой меня боятся и ненавидят взрослые в Конохе.

  А что? Я - ребенок. Могу я высказать свои обиды?

   - П-причем тут эт-то?

   - Притом, что теоретически существует вероятность того, что я впаду в неконтролируемую ярость. Поэтому от меня старались держаться подальше.

   - Ярость? К-как это?

   - Если бы я не справился с... оружием, Страна Волн перестала бы существовать. Это - все, что я могу сказать.

  Сакура смотрела на меня со страхом. Саске - с жадным любопытством. Командир думал, что смотрит бесстрастно. На самом деле в его фоне проскальзывала явная смесь тревоги и уважения. Это понятно. Уважает за укрощение твари - все же под покровом я действовал предельно аккуратно, опасается дальнейших обещаний, данных коварной твари и ее предательства. И молчание. Наконец, Сакура заговорила.

   - Но... ты же справился? - угу, надейся, что я неопасен. И что ответить?

   - Конечно! - и улыбка идиота - Я же ничего не поломал! И бил только плохих!

  Облегченный вздох. А вот теперь мы тебя обломаем чуток.

   - Правда я не думал это использовать против таких противников... поставил на 'взвод' еще когда мы сюда шли... помнишь, как Забуза Какаши спеленал? - Кивок - Вот тогда и поставил. А разрядить просто так не получилось.

  Гы. Главное - врать последовательно. Теперь Какаши уверен, что я умудрился не соврав умолчать о некоторых очень неприятных деталях и успокоил сокомандников.

   - Ты ничего не можешь рассказать про свое оружие? - что, Саске-кун, тоже такое хочешь? Звыняй, но Кьюби - штука эксклюзивная.

   - Ну-у... Кое-что могу. Оружие долгое время хранилось в клане Узумаки, его давали избранным представителям рода. Последней хранительницей была моя мать. Когда она умерла - отец привязал оружие ко мне, как к последнему представителю рода.

  Обломись, ясно?

   - Инструкция пользования есть?

  А это тебе зачем? Учиха поймал мой изумленный взгляд и ехидно осклабился.

   - Если ты не забыл, до тех пор, пока ты не напишешь полноценное завещание, я - твой единственный наследник. И эта штука тоже достанется мне.

  Отпавшая челюсть. Картина маслом.

  ***

  Подробности я им все же рассказал. Какаши был хорошим психологом и выбрал самый оптимальный момент, чтобы попросить меня рассказать 'под его ответственность'. Интузазизьм Саске заметно угас. Хотя когда я сказал, что на Кьюби можно влиять шаринганом, вернулся взад.

   - Да и вообще, Саске, на биджуу тебе облизываться не придется. Если меня убъют - он умрет со мной. И через пару лет, когда зверушка возродится, придется отлавливать дикого биджуу и запечатывать по-новой.

  Кстати, интересно, а что будет со мной? Я умру окончательно с Нариком, или возрожусь с Лисом?

  'Шутишь?! На фиг мне шизофрения! Конечно, умрешь!'

  И вот с кем приходится делить горе и радости!

  Сакура побаивалась. Впрочем, в течении разговора удалось подвести ее к мысли, что боится она в основном потому, что она мне ничего хорошего никогда не делала. Бедняжка. В контексте всех несправедливостей, которые мне пришлось пережить... в общем, каким-то чудом удалось вызвать у нее чувство вины.

  Оставалось надеяться, что это не выльется в неприятности с Хиной.

  Снова потянулись серые будни. Работы не осталось. Но один из нас регулярно ходил с Тадзуной - изображал почетную охрану. Остальные в это время тренировались. Во время своего первого дежурства я отправил клона. Сам тем временем навестил местный филиал 'Гато-компании'.